Alma - Семнадцать мгновений Вейдера

Вейдер призвал Силу, начиная осторожно собирать защитное поле вокруг себя. Он все же успеет поставить обыкновенный смягчающий блок. До того, как молния стукнет ему в грудь.

-Мой повелитель, я действительно не имел никаких доказательств своим подозрениям...

В ответ на мягкий, невозмутимый тон Темного Лорда Император чуть опустил кисти рук. Примерно минуту учитель и ученик неотрывно смотрели друг на друга. Ни маска Вейдера, ни что другое не мешало им ощущать взгляд в Силе. Синие глаза одного и желтые немигающие огоньки на лице другого. Хладнокровие, стальная выдержка с одной стороны, и разрушительное пламя – с другой.

Прикажете флоту выступить к Мон-Каламари или же продолжить поиски баз Альянса?

Палпатин словно стряхнул с себя какую-то одержимость и, слегка приосанившись, торжественно заявил:

-Нет. Эта жалкая история с каламари меня больше не интересует. Скоро, Вейдер, мы закончим строительство второй Звезды Смерти. Это станция небывалой мощности! Мы сотрем Альянс в пыль одним ударом!

Ну, вот и хорошо. Он знал, что повелитель скажет именно это. Иначе никогда не предложил бы начать военные действия. Если бы в этой Галактике кто-нибудь попробовал оценить, как много бомбежек и боевых столкновений было предотвращено подобной тактикой противоречия – он бы невероятно удивился. Далее надо было разыграть удивление. Поэтому Темный Лорд чуть импульсивно повернул голову вбок и вдруг застыл, так и не проронив ни слова.

-Твой флот должен контролировать территории у Бакуры. Там никаких повстанцев быть не должно. Используй центральные резервы, чтобы не терять времени у Фондора.

-Мой повелитель, чтобы разумно дислоцировать корабли, мне нужно знать…

-Тебе не нужно знать, где строится станция. И еще – военная разведка тебе больше не подчиняется. Можешь идти.

-Да, мой повелитель.

Младший ситх поклонился и, развернувшись, быстро пошел к главному входу, смутно надеясь, что в спину ему не прилетит электрический разряд, и одновременно пытаясь подсчитать, сколько раз за время визита он произнес «мой повелитель».

Неожиданно он опять услышал голос Императора. Оглянувшись, Темный Лорд увидел, что Палпатин все еще стоит на том же самом месте.

-Так вот, Вейдер. Я не верю, что этот дистрофичный генерал с козлиной бородкой и есть тот самый пресловутый резидент Альянса. Не верю. А вот в то, что наш неуловимый резидент и в самом деле повлиял на исход переговоров – верю. И мы выясним, кто он такой, правда, Вейдер?

-Да, мой повелитель.

Темный Лорд уже подошел к передней двери зала. Нарушая этикет, он вновь обернулся и, подражая самому Палпатину, елейным тоном произнес:

-Я обещаю, что вы непременно узнаете, кто этот резидент, мой повелитель.

«Надо будет отправить Мон еще одну шифровку – пусть старательно последит за теми, кто попытается сблизиться с Люком».

Это все, чем он может ему помочь на данный момент.

Мысль о новой опале не тревожила его. В военной разведке все равно остаются люди, которые будут продолжать работать на него. В том числе, можно будет подсунуть им дело Фетта и Соло. С охотником они не справятся – не тот калибр. Но найдут и выследят. Это они умеют.

Остальное – позже. Теперь нужно всего-навсего дождаться, когда зверь выйдет из логова. Осторожно, не торопя события. И тогда – добить зверя.

Оставив на столике плату вместе с приличными чаевыми, Вейдер прошествовал по направлению к выходу. Стараясь избегать взглядов идущих ему навстречу посетителей ресторана, он по широкой лестнице сошел вниз к стоянке. Дверь раскрылась, и в глаза вдруг брызнул яркий ослепительный свет.

К его удивлению, на блестящем дюрастале небоскребов весело играли блики радуги. Любимый город ожил. Ливень кончился, и сквозь белые косматые облака ему улыбалось солнце.

Вот и все, подброшена монета

И, звеня, упала на весы:

Мне бы расплатиться жизнью этой

За букет с нейтральной полосы.

Светлана Никифорова-ака-Алькор. Цена.

Неустрашимых людей нет между теми, которым есть что терять.

Наполеон.

-Я сам прибуду на Эндор.

Первая мысль, которая пришла в голову, зазвучала тихим, но почти что триумфальным аккордом. За нею следом поспешила вторая, тревожная и подозрительная. Предвкушение победы – слишком дорогое для него удовольствие.

Пусть все именно так и должно было случиться, пусть на то воля Силы, пусть ему представилась долгожданная и исключительно удобная возможность осуществления собственных планов, только вот зачем это самому Императору? Зачем властителю, годами не покидавшему Центра Империи, ни с того ни с сего отправляться самолично инспектировать станцию?

-Повелитель, вы полагаете, этот риск благоразумен?

-Риск?

-Риск перелета на дальние расстояния и риск близких встреч с повстанцами.

-Никогда не предполагал, что Лорд Вейдер боится повстанцев.

По лицу Императора зазмеилась слишком хорошо знакомая ему улыбка. Темный Лорд промолчал. Несколько месяцев немилости не прошли даром, и теперь он еще тщательней взвешивал произносимые им слова.

-Отправляйся на станцию сейчас же. Сейчас же, - настойчиво повторил Палпатин.

-Да, повелитель. Я заставлю Джерджеррода и его людей работать быстрее и доложу вам сразу, как только лично удостоверюсь в безопасности и боеспособности станции.

Палпатин коснулся кнопки на подлокотнике, и трон тут же совершил послушный полуоборот. Повелитель Галактики углубился не то в медитацию, не то в размышления, распространяя вокруг себя какой-то ореол недовольства. Показалось? Да нет, все яснее ясного. Кого могла удовлетворить только что произнесенная скупая официальная безвкусица? Уж явно не Императора.

На всякий случай Вейдер учтиво поклонился в никуда. Человек на троне остался неподвижным. Аудиенция окончена.

Младший ситх повернулся на каблуках и без промедления покинул Мраморный Зал, заставив алые фигуры гвардейцев у входа отступить. Приказав дежурившему неподалеку адъютанту побеспокоиться о его личном спидере, Темный Лорд шагнул в атмосферу бледной кисло пахнущей осени. Прошел по аллее, густо усаженной редкими, вычурными, долгоживущими деревьями и неожиданно заметил, насколько неестественной кажется ему сегодня эта часть Императорского Парка. Высокие, надменные растения, специально собранные по всей Галактике, а затем подвергнутые генетической модификации, служили символом вечности и неизменности здешних традиций. Результат был поистине великолепен, но сиял той гордой красотой, какой всегда проникнута неосуществимая безумная мечта. Мечта о бессмертии.