Татьяна Дихнова - Успех подкрался незаметно

Едва я в последний раз с удовлетворением изучила в зеркале свое отражение, как дверь распахнулась, и все тот же охранник, разносящий утренний кофе, сообщил: — Мадемуазель, пора.

Я отрапортовала, что готова, и мы направились к шлюзу. По дороге меня огорошили прекрасной новостью: в ближайшее время присмотр надо мной будет осуществлять капитан Этьен Пард, и со всеми проблемами следует обращаться непосредственно к нему. Предмет этого сообщения собственной персоной стоял у дверей катера, видимо, в нетерпеливом ожидании. Завидев меня, он приветливо улыбнулся:

— Здравствуй!

— Доброе утро, — буркнула я и гордо прошествовала мимо.

Внутри катера находилось довольно много народа, так что приступать к серьезному разговору представлялось неразумным, и я, уютно устроившись у иллюминатора, целиком посвятила себя придирчивому осмотру планеты, на которой мне предлагалось провести всю оставшуюся жизнь. Вердикт был такой — облака, облака и еще раз облака. Правда, когда мы опустились ниже бескрайних просторов сконденсированной влаги, пейзаж несколько изменился — лес, озеро, лес, озеро и еще раз лес. С тяжелым вздохом я собралась уж было отвернуться от этого нудного зрелища, но тут на горизонте появилась главная база и мой любопытный нос снова прильнул к стеклу. Вы удивитесь — дом, дом и еще раз… озеро. Тьфу.

Приземление на сей раз прошло без эксцессов. Едва же катер опустился на отведенное ему место, Этьен встал, кивнул мне — пошли, мол, — и направился к выходу. Оказавшись на поле, мы пешком проследовали на его противоположную сторону, где располагалась стоянка флаеров.

— Экипажи крейсеров прилетают сюда на катерах и пересаживаются на свои личные летательные аппараты, которые подчас месяцами терпеливо ожидают возвращения своих хозяев, — объяснил Этьен.

Я никак не отреагировала, просто молча залезла во флаер. Минут через пятнадцать мы оказались на заднем дворе одного из типичных двухэтажных коттеджей. Белые стены, ровный газон, бассейн — если не лукавить, именно о таком доме я всегда мечтала. Переступив порог, Этьен повернулся ко мне и, улыбнувшись, сказал:

— Вот видишь, как и обещано, все в полном порядке. Мы дома.

Тут у меня в голове что-то щелкнуло, и я сорвалась на крик:

— В порядке? Это ты называешь в порядке? Мне велено выйти за тебя замуж и разводить поросят! А я не хочу замуж, не хочу воспитывать детей и ручных тигров, я домой хочу, к дедушке! — На этом месте я схватила стоящую в холле пепельницу и швырнула ее в стену (не разбилась, а жаль). — Кто ты вообще такой? Выкуп хотел? Так напиши дедушке, он пришлет тебе чертов выкуп, а я здесь ни минуты лишней не останусь! — Тут я запнулась, ибо Этьен явно меня не слушал, более того, собирался уходить. Обернувшись на пороге, он изрек:

— Дом в твоем распоряжении. Располагайся. — Дверь хлопнула, и я осталась одна.

После бесстыдного бегства единственного зрителя мой боевой запал сразу же угас, и я растерянно огляделась. Холл как холл, лестница наверх, дверь в гостиную. Решив штурм ступенек отложить на потом, я отправилась исследовать первый этаж дома моей мечты, в котором совершенно не собиралась задерживаться. Обстановка оригинальностью не отличалась — так, стандартное холостяцкое жилище без претензий. Тихая пристань в перерывах между пиратскими рейдами.

Продефилировав через гостиную и лишь на секунду засунув нос во что-то вроде кабинета, я оказалась на кухне, рядом с холодильником. Особым разнообразием его содержимое не блистало, но еда нашлась, как то: пакет молока (в вакуумной упаковке) и замороженная пицца. Сунув ее в микроволновку, я плеснула молока в стакан и плюхнулась на диван, с каждой секундой начиная любить этот дом все больше, ибо в моем понятии об идеальной кухне на ней непременно присутствует что-то вроде дивана. Я никогда не могла понять людей, которым нравится вкушать обед, ютясь на жестких пластиковых табуретках. Правда, вскоре с уютного местечка пришлось слезть и брести к печке, любезно сообщившей, что импровизированный ланч готов к употреблению. Вооружившись ножом и вилкой, я вернулась к насиженному местечку и занялась воплощением в жизнь одного из любимых принципов: неприятности надо заедать. Уж чего-чего, а этих самых неприятностей хватало. Нет, безусловно, были и светлые моменты, к примеру, не мог не радовать тот факт, что герцог не открутил мне голову, но ситуация в целом…

— Так, давай попробуем рассуждать здраво, — воззвала я к себе.

«Давай, — охотно откликнулся давно не высовывавшийся внутренний голос. — Сообщаем Этьену, что ему придется срочно жениться?»

«Иди к черту, — огрызнулась я, — как-нибудь обойдусь без твоих советов».

Хотя… чем же мне так не нравится идея остаться у пиратов? Ведь аргументы, приведенные адмиралом, более чем разумны. Основных причин было две. Первая очевидна до неприличия — я всегда терпеть не могла, когда мне что-то навязывают. К примеру, собираюсь я пойти гулять, и тут заходит дедуля: «Нэтточка, не хочешь ли прогуляться, смотри, какая погода хорошая». Все. Я в ту же секунду плюхалась за компьютер, и из дома ни ногой. Глупо, конечно, но такова уж моя упрямая натура.

Вторая причина была куда глубже и серьезнее. В моей голове довольно прочно засело видение будущей жизни, и теперь просто взять и отказаться от всех желаний и стремлений, на достижение коих было потрачено много сил, нервов и времени, я была просто физически не в состоянии.

«Итак? — ехидно поинтересовался невидимый собеседник. — К чему мы пришли?»

— Уходим, уходим, уходим, — промурлыкала я себе под нос. — Остается одна небольшая проблема — изобрести жизнеспособный план покинуть пределы этой прекрасной планеты.

Одно хорошо — с видом транспорта выбор отсутствовал.

— Решено, — заключила я, — улечу на космическом корабле. Внимание, вопрос: на каком?

Самым перспективным в этом отношении казался крейсер «Ренуар», но тут сразу возникали очевидные сложности. Первое — в ближайшее время Этьена вряд ли куда-нибудь пошлют, а улетать без приказа — самоубийство чистой воды, любая станция нас остановит. Второе — пусть даже «Ренуар» отправится в запланированный рейс с контрабандой в моем лице на борту, но как только мое исчезновение будет обнаружено, все корабли подвергнутся обыску. Хм… положение не из приятных, ибо последнее утверждение подразумевало, что в этом секторе Галактики вообще не было корабля, на котором мне бы представилась возможность покинуть пределы пиратских владений.

Придя к такому на редкость оптимистичному выводу, я подхватила последний кусок уже остывшей пиццы и принялась угрюмо его жевать.

«А вот и нет, — поддразнило меня подсознание, — есть такой корабль».