Маргарет Уэйс - Галактический враг

– Сорок восемь часов, – сказал Дайен. – Почему сорок восемь? Лорда Сагана обвинили в убийстве. Разве другому убийце дают хотя бы сорок восемь секунд, чтобы явиться с повинной? Почему Роубс не приказал арестовать Сагана тотчас же? Почему Пэнг не нападает на наш корабль и не высаживается на него прямо сейчас?

Снова наступило молчание, на этот раз все обдумывали услышанное. По их выражению лиц он убедился, что они наконец поняли. И от этой догадки во рту у него стало горько.

– Ловушка! – Таск тихонько присвистнул. – Он расставил Сагану ловушку!

– Вы должны сказать, где мой повелитель, леди Мейгри! – Экс снова вскочил и стукнул кулаком по столу. – Его надо предупредить!

– Он знает, – сказала тихо Мейгри. – Он все знал, когда улетал отсюда.

Адмирал хотел было что-то сказать, но смолчал.

– Мы ничем все равно не можем ему помочь. – Шрам, словно свинцовая полоска, пересекал кожу миледи. Она инстинктивно прикрыла руками кожаный пояс, на котором висел меч. – Его не найти, не найти.

«И не увидеть, – добавил про себя Дайен. – Даже вы, обладая силой и особым даром видения, свойственным особам Королевской крови, не можете?»

– Так что же нам делать? – спросил Таск.

– Ждать, – ответил Дайен.

Лорд Саган вел свой космический корабль к посадочной площадке на голой, продуваемой со всех сторон ветрами пустыне. Ни одно правительство других планет не подавало ему сигналов, ни одна дозорная башня не диктовала координаты, направления, не посылала предупредительные позывные относительно других кораблей. Тут не было ни других кораблей, ни дозорных башен, ни правительств (планетарного или какого-нибудь другого). На этой планете, казалось, вообще не было жизни. Если когда-нибудь у нее было название, оно давно исчезло из судовых журналов.

Все системы корабля, кроме самых необходимых, были отключены. Атмосфера здесь была разреженной, придется надеть кислородные маски, когда они сойдут с трапа и пойдут по пустыне.

– Мы приземлились недалеко от аббатства, милорд, – робко сказал Фидель.

Они потратили день и ночь, добираясь до заброшенной планеты, где находилось главное аббатство Ордена. Несмотря на то, что они провели очень много времени вместе в тесной кабине корабля, Фидель до сих пор испытывал такой страх по отношению к Командующему, что осмелиться произнести эту фразу стоило ему больших усилий.

Саган не ответил. Он был поглощен работой – что-то делал с автопилотом и компьютером. Фидель понятия не имел, что именно делал Саган, ибо совершенно не разбирался в сложном и загадочном механизме корабля.

Командующий посадил корабль у гряды скал с торчащими, как зубья пилы, вершинами, за грядой виднелись стены аббатства, выделявшиеся сейчас черной линией на зловещем красном небе. Юный священник понял, что командующий специально приземлился здесь, подальше от посторонних глаз. Старый волк, подумал Фидель, всегда начеку.

Командующий снял руку с ручки кресла пилота, в которой сверкали пять иголок. Эти иглы, соединяясь с его телом, заменяли ему меч, связывали его мысленно и физически с космолетом. Фидель теперь знал, как Саган совершает полет и управляет кораблем.

Но это был не единственный способ.

Командующий задумчиво смотрел на священника, сидевшего в кресле второго пилота.

– Вы умеете управлять челноком, брат Фидель?

Фидель от удивления открыл рот и выкатил глаза. Он бросил взгляд на циферблат, переключатели и огоньки на контрольном пульте, покачал головой и улыбнулся, подумав, что Командующий дразнит его.

– Нет.

Саган что-то стал обдумывать, потом снова сел за пульт, выкрикивая команды в компьютер, быстро и уверенно совершая какие-то операции на своих сложных приборах. Брат Фидель с тревогой и трепетом наблюдал за ним, опасаясь, что эти манипуляции имеют к нему отношение.

Командующий снова повернулся к нему.

– Брат Фидель, теперь вы можете сами лететь на этом корабле.

Юный священник покачал головой.

– Это военная машина. Я не могу ею управлять, иначе я нарушу принесенные мною обеты. Я...

Саган поднял руку.

– Правильнее будет сказать, что корабль сам полетит с вами на борту. Брат, я так настроил управление, что единственное, что вам придется сделать, так это дать словесную команду компьютеру. А все остальное он проделает сам.

Командующий пристально посмотрел на устремленные на него глаза, полные смятения, потом продолжил ровным, спокойным голосом, словно он говорил с учеником пилота:

– Я задал кораблю курс на «Феникс». Челнок доставит вас туда. Он вступит в бой, к примеру, если на вас нападут. Леди Мейгри постарается как можно дольше держать «Феникс» в этих координатах. Если же по прибытии вы обнаружите, что флотилия отбыла, тогда, брат Фидель, вам останется только уповать на Создателя.

Юноша искоса глянул на компьютер, непонятное сооружение из различных механических приспособлений и нагоняющих страх зловещих огоньков. И покачал головой.

– Мой повелитель, я понял вас. Вы намереваетесь остаться в аббатстве после смерти отца, может, занять его место. И запрограммировали так компьютер, чтобы я вернулся к исполнению моих обязанностей. Но в этом нет необходимости. Ибо если вы не вернетесь, и я не вернусь. Я останусь с вами и буду вам служить – в том качестве, в каком я вам буду нужен.

Саган не ответил. Он поднялся с кресла пилота, зашел за него и начал снимать с себя доспехи. Брат Фидель продолжал сидеть, потупив глаза. Конечно, он видел голых людей, но только когда дежурил в больнице, обихаживал больных, покалеченных, раненых, умирающих. А сейчас – один на один в обстановке небольшой кабинки – совсем другое дело. Давшие обет безбрачия и целомудрия должны быть чисты телом и духом и избегать искушения.

Он руководствовался силой привычки, делал то, чему его учили, не испытывая вожделения. Красота и привлекательность мужского тела не волновали Фиделя. Правда, ночью его терзали сновидения, в которых являлись к нему женщины, терзания эти были не столь уж сильными, потому что Фидель был воистину верующим и никогда никто не вынуждал его усомниться во Всевышнем.

Юный священник слышал звон доспехов, которые Саган аккуратно складывал в ящики, находившиеся в носовой части корабля. Саган продолжал хранить молчание. Фидель не видел его лица и решил, что он рассердился.

– Милорд, если вас беспокоит, что я дезертировал, и, разрешая мне остаться, вы тем самым укрываете преступника, то это ненужные волнения. Строго говоря, я не являюсь членом экипажа.