Роман Никитин - Проблема всей жизни

Собственно, к чему я клоню. Из-за всего этого, люди стараются не выбираться в места, не прикрытые оплотами. Даже в одиночку. Да, церковь уверяет, что одинокого путника, да пусть и небольшую компанию враг не унюхает. Но попробуй объясни это людям, у которых в памяти до сих пор кошмар Армагеддона! Тогда вымирали не то что города, а целые регионы!

Посему без мощного сопровождения (обязательно с передвижным оплотом) в море стараются не выходить. Ну, нормальные люди.

Я ненормальный, я русский. По специальности курьер, а по совместительству немного контрабандист. В походы выхожу в компании всего одного человека — моего капитана, земля ему пухом. У меня отличный корабль, и я вожу на нем весьма дорогостоящие грузы. Иногда я их даже декларирую как положено, и тогда любой, имеющий доступ к таможенной документации, может узнать куда, когда и с каким грузом я лечу.

А поскольку на "неприкрытые" территории (или акватории) внимания властей по понятной причине почти нет, то… Короче, на любого контрабандиста найдется свой джентльмен удачи. Нападения на небольшие грузовые корабли нечасты, но случаются — в основном, пиратов больше интересуют суда средних размеров. На мастодонты Морского Союза морские разбойники, конечно, не нападают — себе дороже. А вот такие курьеры как я для пиратов очень сладкая добыча. Обычно в распоряжении корсаров плавучая база на два-три десятка человек и одна-две электродрели. Иногда что-нибудь посерьезнее. С воздуха ребята выслеживают добычу, и когда та гарантированно выйдет из зоны ответственности береговой охраны, то…

Турбовинтовой разведчик у меня на хвосте совершенно не похожа на машину береговой охраны. Да и радиомолчание говорит о намерениях ничуть не хуже пулеметной очереди. А джентльмены морской удачи частенько вешают под фюзеляж что-нибудь эдакое, калибром миллиметров в девять-двенадцать.

— Мелкая, просыпайся, — бросил я через плечо в сторону китаянки. — Сейчас будет громко и тряско.

А сам немного нервными движениями включил на транспондере автоповтор "Мейдей" и на всякий случай приготовил 7500. Потом немного подумал, и запрограммировал его на автовключение через десять минут. Шут его знает, как все повернется.

Потом перенастроился на частоту японцев. Дождался отзыва и в двух словах объяснил диспетчеру ситуацию. На земле подтвердили получение и посоветовали особо не дергаться, а по возможности сменить курс на сближение с островами.

Разумеется, я послушался. "Воланс" накренился в развороте, и Тьянь с писком ссыпалась на пол.

— Сказал же, просыпайся, — крикнул я в ответ на пару ядреных китайских выражений.

— Что случилось?

Проблема прыгнула в кресло второго пилота, ее глаза окинули обилие приборов и зажглись нехорошим огнем. Только бы не задумала помогать! На всякий случай я отрубил ее от управления.

— Что-что, — буркнул я. — Кто-то хочет нас немного пощипать.

— Кто-то — это кто?

— Говоря просто, пираты, — объяснил я. Хотя совершенно не был уверен, что Тьянь знакома со значением этого слова.

— У-ух! — воскликнула китаянка. — Это которые с саблями и на красивых бригантинах?

Очевидно, знакомство с флибустьерами девчонка сводила только в кино.

— Боюсь, что со скорострельными пулеметами и на безобразных самолетах, — ответил я, и тут, наконец, ожил радиоконтакт с бандитом.

— Экран, не дури, — послышался голос на английском, но с китайским акцентом. — Самураи к тебе не успеют. Вырубай батарейку, плюх на пузо — и ждите корабль. Уверяю, кроме груза и топлива нас ничего не интересует.

— У меня нет груза, — ответил я. — Сами видите, высоко иду. Возвращаюсь в Хабаровск, в трюме шаром покати.

Может быть, удастся заболтать? И потом, пираты не любят торговцев из России. Уж больно психованная у русских береговая охрана: во-первых, вся на труджетах, а во-вторых, нейтральных вод может и не признавать.

— Я сказал, на воду, живо! — отрезал голос, и тут же по курсу вспухли фонтанчики от пулеметной очереди.

— Вот видишь, — я повернулся к Тьянь, — никаких кремниевых пистолетов. Все современно и скучно. А теперь быстро метнулась в трюм и засела между контейнером и стенкой.

Китаянка округлила глаза:

— Зачем?

— Пулей в трюм, я сказал! Сидеть за контейнером и не высовываться! Я не шучу!

Девчонке знать не надо, но это единственное безопасное место на корабле в случае обстрела. "Воланс" — не боевая машина, броневого панциря не носит. Поэтому даже из автомата его можно прострелить от борта до борта. А уж если у пиратов что-то более мощное…

— Эй, сверху! — позвал я бандита. — Я сажусь, не стреляйте.

Молчание.

— Только мне нужно полторы минуты на торможение! С четырех сотен сами приводняйтесь, я не самоубийца.

— Время пошло, валяй. И без шуток!

Какие уж тут шутки.

Я посмотрел на соседнее кресло — пусто. Ну хоть что-то, а то думал, придется тащить девчонку в карго-секцию за шкирку.

— Китай две девятки шесть, — это диспетчер-японец, — береговая охрана оповещена. Помощь прибудет через сто — сто десять минут. Уточните координаты, я не вижу вас на экране.

— Меня тут продырявят за сто секунд, — съязвил я, оправляя данные с навигатора диспетчеру, — так что я сажусь на воду. Давайте быстрее! Координаты пошли.

— Вас понял, экран. Не волнуйтесь и не сопротивляйтесь. Мы вас вытащим.

Вытащат они меня… Черта с два! Пиратам надо не больше получаса чтобы распотрошить машину и столько же — чтобы выползти в океан. Если у них скоростная база-тримаран или что-нибудь типа того, то самураи замучаются за ними гнаться. Тем более на своих электрокоптерах с мизерным запасом хода. В крайнем случае, прилетит что-нибудь посерьезнее, но тоже гоняться за флибустьерами не будет. Максимум, подберет меня и Тьянь с раздраконенного "Воланса".

Впрочем, есть одна задумка…

Я включил и поставил Златоглота на прогрев. Одновременно немного сбросил режим ходовых электрофенов, чтобы ребята на самолете увидели: я не сопротивляюсь, я торможу.

По мере того как скорость падала, самолет бандитов надвигался мне на хвост. Ну да, самолет не экран, просто так не затормозишь. Десяток секунд — и серо-синий фюзеляж оказался прямо надо мной. Теперь ему, чтобы не потерять жертву из виду, нужно сделать разворот. Какое-то время нужно…

Я глянул на индикатор прогрева. Нормально, не загорюсь!

И дал копоти сразу на все четыре движка.

Взвизгнули электрофены, а индикатор энергобаланса метнулся в сторону "разряд". Конечно, разве может реактор держать такую нагрузку? На движках поди силовые кабели чуть не докрасна раскалились.

Ну а "Златоглоту" все эти электрические тонкости по барабану. Турбины рявкнули выхлопом, раскрутились во всю дурь — и "Воланс" разве что только крыльями не замахал. Тридцать три тонны суммарной тяги подняли машину на устойчивый экран, и скорость разом прыгнула до трехсот. Ускорение вдавило в кресло, и я на всякий случай пристегнулся.