Александра Турлякова - Возвращение домой

Тут тряхнула вдруг головой решительно, махнула рукой, словно сама себе сказа-ла: замолчи, хватит об этом!

— А вы… — рассмеялась легко, прикрыла рот тыльной стороной ладони, поправи-лась, — Ты… Молчишь всегда. Ничего про тебя не знаем… Даже имени… Расскажи о себе!

Джейк на момент растерялся: с чего начать? Что говорить, а о чём умолчать? Вся правда, она же мало кому интересна. Да и вообще, что́ интересное в моей жизни было? Ничего! Гвардия. Учёба. Выезды. Парады. Армия. И опять по одному и тому же замкнутому кругу с некоторыми лишь отличиями.

Молчание затягивалось, гриффитка посмотрела на Джейка с недоумением, вски-нув брови, будто спрашивала: "Эй, ты не забыл ещё, что не один?" Хотя, в её взгля-де не было насмешки, одно ожидание и неутолённое любопытство.

— В настоящее время я рядовой Ниобианской Императорской Армии, — сказал Джейк, глядя куда-то в сторону. А в голосе всё та же знакомая горечь, уже привыч-ная и нескрываемая тоска, — Пехотинец. Рядовой… Тайлер. Джейк Тайлер… — корот-кий взгляд, глаза в глаза, будто в ожидании ответной реакции, — В составе спецгруп-пы был отправлен с заданием: уничтожить объект — титановый рудник. Но что из этого вышло, и так известно. Приказ не выполнен, командир группы погиб, сама группа рассеялась. И доложить некому…

Замолчал, задумался, опять замкнулся. Кайна поняла: больше ничего не скажет, и не спрашивай, если сам, конечно, не захочет.

Она бросила в корзину последнюю горсть ягод, разровняла их ладонью, крепко взялась за плетёную ручку, выпрямилась — и даже веса ноши не почувствовала! Тайлер, мгновение назад стоявший неподвижно: руки в карманах и взгляд — куда-то сквозь зелень в сторону, и здесь успел — перехватил корзину. Сама быстрота и стремительность! Вот ведь только в тени дерева стоял, закаменевший, забывший про всё и вся.

Кайна и на этот раз не стала спорить, уступила безмолвно, зная: бесполезное дело, он, как и мама, упрямый.

Шли молча по узенькой, еле видимой тропочке. Про́сек для удобства при ходьбе гриффиты никогда не делали, но каким-то особым чутьём всегда находили лучшую и более удобную дорогу. Тропинка петляла туда-сюда, но через дебри пробираться не надо было, только лианы низко свисали, да приходилось отклонять листья и цве-ты.

Шли близко друг к другу, бок о бок, когда тропинка становилась особенно узкой, Тайлер отступал, пропуская Кайну вперёд, отклоняя одной свободной рукой пёст-рые листья, стебли с хрупкими чашечками цветов. Эта обходительность очень нра-вилась гриффитке, невольно она отмечала необычную для всех людей старатель-ность этих движений, словно попутчик знал, что каждое его прикосновение — это прикосновение к живому.

И вообще! Он нравился ей всё больше! Даже этой своей аккуратностью. Обратила бы она на неё внимание иди рядом кто-нибудь другой? Вряд ли!

И сейчас она ловила каждое движение, а от случайных прикосновений этого чело-века к плечу, когда он шёл совсем близко, по телу пробегала дрожь, приятный и лёгкий холодок необычного озноба. Ведь от одного только касания рукавом его рубашки!

Кайна намеренно сократила шаг, потом вдруг вспомнила, что Ариартис просил принести стеблей проклуса специально к обеду. Вот она, возможность растянуть обратный путь, остановиться или на ходу отломить ветку у третьего от земли листа. Как раз в том месте, где жёсткие стебли ломались лучше всего.

А Тайлер не торопился и вопросов не задавал. Зачем, для чего эти ветки? И поче-му идём так медленно? Ни о чём не спрашивал.

И зря!

Если б он только знал, как она обожала звучание его голоса! Негромкого, ровного (из-за ранения, видимо), он ведь вначале показался совсем бесцветным, как у робота-андроида, только потом ей удалось уловить в этом голосе нотки, задеваю-щие до самого сердца. Приятная хрипотца, когда он выговаривал согласные на язы-ке людей; непривычная и поэтому сразу заметная старательность при произноше-нии окончаний, когда он говорил на их языке. Обращала ли она до этого внимание на то, как красив язык ларинов этой своей музыкальностью, большим числом глас-ных? А его голос ей хотелось слушать бесконечно, тем более, он часто даже неза-метно для себя переходил с одного языка на другой и обратно, зная, что она пони-мает.

— Это хорошо, что никто из вас не попал в горы, — заговорила Кайна первой, — Отту-да никто не возвращается. Тот же рудник был в горах, да?

Джейк сначала повёл в её сторону глазами и потом только повернул голову, на-хмурился, давая этим понять, что не всё понял и ждёт объяснений.

— В смысле?

— Тем, кто ещё не всё сделал в этой жизни, там делать нечего. Оттуда нет обратной дороги. — Кайна пожала плечами, не понимая реакции своего попутчика. А Джейк вдруг остановился, словно глубоко задумался над чем-то или вспомнил что-то важ-ное. Его рука, отклоняющая кисть цветущих ассадий, замерла в воздухе, путь пре-граждая, — и не пройти теперь. И Кайна тоже остановилась. Секунду бессмысленно смотрела прямо перед собой, а потом медленно повернулась к Джейку лицом. Стояли они так близко, что головки проклуса в её руках упёрлись ему в грудь. Джейк даже не посторонился, смотрел на Кайну с немым вопросом, но задать его вслух не успел.

— Вы, люди, называете эти горы Радужным хребтом. Это и вправду красивое ме-сто… Наверное… — добавила она для чего-то, а когда продолжила, стало ясно, для чего, — Я никогда не была там. Никто из тех, кого ты видел в этом посёлке, не бывал там. Хотя нет! Ариартис! Он был в этих горах. Он даже ТАМ успел побывать… Он же сам мне рассказывал… Да, я знаю одно: там красиво, и там очень много пещер…

Это нехорошее место! Это место для тех, что "ушёл", для умерших. Живым там нельзя находиться. Тот, кто попадёт туда, скоро сам отправится в "белый путь".

Белый — цвет траура!

— Только те, кто сами готовы войти в "каменный мир", могут быть провожатыми. Таких у нас четверо. И все они старики. Как Ариартис. Из тех, кто вырастил детей. Из тех, кто живёт один. Кто видел достаточно, чтобы готовиться в дорогу. А моло-дые?.. Они или остаются в горах навсегда, или всё равно, даже если сумеют вер-нуться, скоро наденут прощальные одежды…

Так что вам повезло, что вы не попали…

Джейк ни о чём не спросил, выслушав это довольно сбивчивое объяснение, про-пустил Кайну вперёд, а сам пошёл следом, отставая на шаг.

"Суеверия. Сплошные суеверия! И это в наше-то время! Когда всему можно дать научное и правильное объяснения… Что там, в тех горах, кроме титана? Ртуть? Радиация? Или ещё что-то подобное этим веществам? Неужели никто за столько лет не заинтересовался этими поверьями?! Никто не исследовал? Почему? Откуда столько равнодушия у властей? Полное отсутствие интереса, желания докопаться до сути? Понять, объяснить этим наивным существам. Они же не такие глупые, как кажется многим людям, они бы поняли. И перестали бы бояться…"