Андрей Бондаренко - Королева бабочек

Заскрипели слегка заржавевшие петли, правая створка ворот приоткрылась.

– Добро пожаловать в Веснянку, сынок! – приглашающе махнув рукой, предложил Борх.

«Как-то он с этим «сынком» чрезмерно зачастил», – отметил внимательный внутренний голос. – «Хорошо это? Плохо? Поживём – увидим…».

Игорь прошёл на внутреннюю территорию славянского поселения.

– Действительно, немного похожи, – саркастически усмехнулся щербатый низкорослый мужичок с реденькой бородёнкой на щекастой физиономии. – Бывает, конечно…

– О чём это ты, Хлюст, толкуешь? – насторожился Борх. – Кто на кого похож? Объясни-ка!

– Пришлый варг похож на тебя. А ты, Великий вождь, на него. Я же и говорю, мол, бывает. Значит, Ждан не соврал…

– Что тебе наболтал этот несносный мальчишка?

– Да, ничего особенного, – засмущался воротный страж. – Так, ерунда…

– Излагай, морда! Не тяни!

– Ну, мол: – «На берегу реки нашёлся варг, который очень похож на отца. И лицом, и голосом, и повадками…». Я и говорю, действительно, похож…

– Вот же, болтуна вырастил на свою голову…. Ладно, Хлюст, мы пошли. Бди здесь.

В деревне было достаточно шумно: со стороны кузни (чёрной громоздкой избы), слышался бойкий перестук кузнечных молотов и молотков, звонко перекликались женщины, отчаянно вопила хулиганистая ребятня, со стороны коптилен глухо стучали плотницкие топоры, из длинных серых сараев доносилось коровье мычание, гогот уток и гусей, визг поросят и даже конское ржанье.

«Лошади – у лесных славян?», – удивился внутренний голос. – «Впрочем, ничего странного. Без конной тяги трудно заниматься полноценной торговлей. До границы с Фландрией ещё надо добраться. А много ли унесёшь товара на человеческих плечах? То-то же…. Что касается архитектурных направлений и стилей. Никаких землянок и шалашей не замечено. Жилые дома – обыкновенные пятистенки, выстроившиеся ровными рядами. Понятное дело, что дома разнятся и размерами, и мелкими деталями – ставнями там, крылечками, трубами. В одних избах окна застеклены, в других же – оконные рамы оснащены слюдяными пластинками. И это насквозь понятно, мол, социальное расслоение по материальному достатку…. Что ещё? Всякие и разные сараи, высокие сеновалы, колодцы-журавли, чёрные треугольники погребов, широкие навесы, заполненные колотыми дровами. Всё, как в обыкновенной ухоженной русской деревне. Вернее, в татарской или башкирской деревне. В том смысле, что сейчас (в двадцать первом земном веке), русские деревни не бывают «ухоженными»…. Впрочем, наблюдаются и существенные отличия. Во-первых, отсутствуют – как класс – заборы. Во-вторых, нигде не видно собачьих будок. В-третьих, терракотовые, коричневые и чёрные крыши – непривычно-гладкие…. Ах, да! Они же покрыты моржовыми, тюленьими и нерпичьими шкурами…».

Мужчины и женщины, встреченные на пути (все, естественно, в традиционных славянских одеждах), выглядели очень деловыми и сосредоточенными. Вежливо поздоровавшись, они торопливо проходили мимо.

– С завтрашнего дня намечается жаркая пора, – пояснил Борх. – Мужчины начинают серьёзно охотиться на уток и гусей, пока пернатые не отбыли к местам зимовки. А женщины приступают к грибным заготовкам. Так что, всем славянам и славянкам необходимо хорошенько подготовиться к завтрашнему дню.

– В чём, если не секрет, заключается эта подготовка?

– Мужчины приводят в порядок луки и арбалеты, поправляют оперения и наконечники на стрелах, осматривают бочки и выдолбленные липовые колодины, в которых будет засолена часть добычи. Женщины же ремонтируют корзины и туеса, проверяют готовность кадушек и сушилок, а также договариваются о завтрашних «грибных» маршрутах – чтобы не мешать друг другу.

– Как же быть с предстоящим деловым визитом островных бабочек? – напомнил Игорь.

– Одно другому не мешает. Кроме того, все переговоры с чужаками я привык проводить самостоятельно. Конечно, завтра приглашу – в качестве опытных советчиков – служителей Богов, привлеку с десяток надёжных воинов-охранников. Остальные же вятичи должны трудиться, так как зима уже не за горами и ждать не будет…. Кстати, мы уже пришли. Вот, он, мой дом. Теперь, Гарик, и твой…

«Это не совсем и дом», – ударился в заумные рассуждения внутренний голос, обожающий чёткие понятия и термины. – «Перед нами – целый жилой комплекс. Вернее, три полноценных дома, соединённых между собой несколькими крытыми переходами-галереями. Очевидно, жилище вождя вятичей разделено – по функциональным назначениям – на отдельные зоны. Не удивлюсь, если в данном архитектурном сооружении предусмотрен и внутренний дворик. Типа – патио…».

– Снимаем с плеч короба, – велел Борх. – Здесь их оставим. Не люблю, когда в светёлке пахнет свежей рыбой.

Они по широким ступеням поднялись на центральное – самое большое, украшенное искусной резьбой – крыльцо и, пройдя через тесные сени, оказались в просторном и светлом помещении.

«Выражаясь привычным земным языком, это – гостиная-столовая», – предположил внутренний голос. – «Симпатичная и славная комнатка, надо признать. Всё – пол, стены, потолок – обшито светлыми струганными досками. Три квадратных окошка. Вдоль стен выстроились широченные скамьи и массивные сундуки, окованные чёрными железными полосами. В правом дальнем углу наблюдается большая белёная печь с просторными полатями. По центру комнаты расположен прямоугольный стол с льняной светло-серой скатертью, расшитой красно-зелёными узорами. Вокруг стола расставлены грубо-сколоченные громоздкие дубовые табуреты. Пол же щедро – процентов на семьдесят-восемьдесят – застелен многочисленными полосатыми ковриками-половичками…. Чем здесь пахнет? Печным дымком, свежевыпеченным хлебом, ванилью, овчинным тулупом, сушёным полевым (лесным?), разнотравьем, недавно вымытыми деревянными полами, свежей стружкой…».

На одной из стен комнаты красовалась гигантская волчья голова.

«Волчья ли?», – засомневался недоверчивый внутренний голос. – «Большая больно, да и шерсть – чёрная. Не говоря уже о кривых и толстых тёмно-жёлтых клыках, высовывающихся из приоткрытой пасти…».

– Великий вождь, – обратился к вятичу Игорь. – Ещё раз – о медведях, орлах, мамонтах и волках. В твоих «призрачных снах варга» эти животные выглядели так же, как и на Ровене?

– Не совсем, – подумав, признался Борх. – Волки там были серые, а не чёрные. Да и помельче. Мамонты питались травой и ветвями деревьев, а не мясом других животных. Ну, и так далее…

Распахнулась правая дверь, и в помещение вошли три женщины: две уже пожилые, облачённые в тёмно-синие понёвы в белую клетку, а третья – среднего возраста, чернобровая и глазастая – в фиолетово-сиреневой понёве.