Грэм Макнилл - Проект Каба

Равашоль ударил по тормозам и обернулся на сидении. Позади один из его боевых сервиторов качнулся из стороны в сторону, и когда его усечённая нервная система решила, что он умер, его колени подогнулись. Сервитор свалился с тяжёлым металлическим лязгом, из ровного обрубка его шеи фонтаном била кровь. Остальные проигнорировали смерть сотоварища, безжизненно уставившись вперёд, пока Равашоль судорожно искал источник нападения.

Он спрыгнул с водительского сидения и припал к земле, увидев над собой красное пятно, промелькнувшее сквозь облака. Прищурившись из-за наполненного мельчайшими частичками воздуха, он увидел гибкую фигуру в красном, которая неслась к транспортёру, вытянув перед собой длинный энергетический клинок. Хотя он никогда не видел ничего подобного, он знал достаточно, чтобы распознать в нападающем техножреца-ассасина.

— Сервиторы! — закричал Равашоль, указывая на одетую в красное фигуру. — Защищайте меня!

Три оставшихся сервитора резко пришли в действие, заряжая оружие и запуская боевые протоколы поиска заданной цели. Равашоль присел, когда поток огня крупного калибра разорвал небо, и дождь медных гильз мелодично застучал по земле. Резкий лай залпов скорострельных лазеров смешался с гулкими хлопками огня тяжёлых болтеров.

Благодаря встроенным нейронным системам, оба усовершенствованных сервитора могли работать вместе, с тем, чтобы взять цель в вилку и уничтожить. Третий выживший сервитор выбрался из транспортера чтобы прикрыть его, так как толпа адептов разбежалась при звуках стрельбы. Левая рука сервитора представляла собой мощную перчатку, окутанную смертоносной энергией, правая оканчивалась плазменным разрядником ближнего действия. Его тяжёлые сапоги и толстый военный комбинезон обнадёживающе прочно встали между Равашолем и ассасином, но по их репутации он знал, что обычные сервиторы не смогут надолго остановить столь смертоносного убийцу.

— Ты, за мной! — крикнул Равашоль, отважившись бросить взгляд в небо. Ассассин каким-то невероятным образом вертелась между зданиями, отскакивая от стен и крутясь в небе подобно красному мазку, её ноги изгибались во все стороны под невозможными углами.

Клубы снарядных разрывов и горящие следы лазерного огня следовали за её нечеловечески быстрым полётом, вырывая куски камня и металла из зданий, но она оставалась невредимой.

Пистолет ассасина выплюнул снопы огня, и на одном из его сервиторов разверзлись кровавые кратеры. Но тот не свалился, а увернулся и продолжил стрелять, пока другой выстрел не ударил в его голову, и лоботомизированный мозг не вылетел из задней части его черепа.

Равашоль двинулся к огромным воротам кузницы адепта Недоброго, зная, что будучи там, он сможет попросить Убежища, и тогда даже техножрец-ассасин не осмелится нарушить неприкосновенность Старшего адепта.

Сервитор следовал за ним, тяжело топая на бегу по металлическому покрытию дороги. За собой Равашоль слышал шипящий лай лазерных разрядов, он знал, что один из сервиторов всё ещё сражается. Даже с его усовершенствованными боевыми программами это не продлится долго, но вход в храм-кузницу был совсем близко.

Люди в панике бежали к воротам, отчаянно пытаясь спастись от стрельбы и разрушений, разворачивающихся позади них. Он рискнул бросить взгляд через плечо и увидел ассасина, несущуюся через дорогу на небольшой высоте и использующего разбитый транспортёр в качестве прикрытия, и боевого сервитора, выпрыгивающего из-за её спины с тем, чтобы обеспечить себе возможность стрелять прицельно.

Удивлённая таким решительным ходом, ассасин скользнула в сторону, и шквал лазерных разрывов рванулся к ней, оставляя расплавленные кратеры в дорожном полотне. Она сделала в воздухе сальто, перевернувшись вверх ногами, и перелетела через сервитора, её меч мелькнул пятном голубого огня.

Лазерные разрывы преследовали ассассина в воздухе, но они стали неконтролируемыми и неприцельными, когда половинки тела сервитора, разделённые по талии, упали на землю.

Он преодолел последние несколько ярдов до храма, на каждой створке огромных стальных дверей которого был вытравлен двухголовый орёл Императора и Механикума. Из металла дверного косяка была образована купель с благословенным машинным маслом, и Равашоль торопливо погрузил пальцы обеих рук в густую субстанцию, услышав быстро приближающееся басовитое гудение.

Равашоль окропил себя маслом и прокричал: — Именем адепта Недоброго, я прошу древнего права Убежища в этом храме! Я прошу этого по праву былого покровительства Мастера Кузницы!

Не успели слова слететь с его губ, как пара конусовидных излучателей силового поля, смонтированных на потолке, развернулись на него. Он посмотрел вверх и увидел ореол зелёного света, образовывающийся внутри конусов.

Его осветила вспышка пронзительно сияющей энергии с потолка. Он повернулся и закричал в ужасе, услышав позади себя визжащий вопль. Бритвенно-острое лезвие энергетического меча ассасина взорвалось вспышкой яркого разряда энергии, столкнувшись с возникшим конверсионным полем.

Равашоль упал на колени, ослеплённый ярким светом, пытаясь сморгнуть дрожащие пятна яркого взрыва. Ассасин, женщина, как он теперь видел, по спирали влетела в темноту вестибюля, отслеживаемая батареей четырёхствольных орудийных турелей.

Прежде, чем они смогли открыть огонь, она выскользнула из поля зрения, скользнула по стенам и исчезла в марсианской ночи.

— Слава Богу-Машине, — прошептал он, чувствуя, что ещё немного, и он задохнётся из-за ускоренного сердечного ритма. Он оставался на коленях, пока вокруг собирались любопытствующие зеваки, гадающие, какая доля привела его в это место в поисках Убежища, и что за человек мог привлечь внимание техножреца-ассасина.

Он присел на корточки и положил руки на голову, когда тройка механикумов-протекторов двинулись к нему из внутренней части храма. Каждый был вооружён копейным древком, увенчанным болтером, и был усилен грозным набором пластинчатых доспехов и усовершенствованными боевыми принадлежностями.

Его последний сервитор повернулся, чтобы вступить в бой с протекторами, но он сказал: — Нет, отбой боевой готовности. Это протекторы Недоброго.

— Изрядный же беспорядок ты устроил, — сказал Старший Адепт Уртзи Недобрый, голосом, приглушённым лицевой маской из тёмной бронзы. Три зелёных бионических глаза, встроенные в бледные остатки его черепа, освещали внутреннюю поверхность его красного капюшона.

Хотя основным способом передвижения Недоброго были его человеческие ноги, они, вкупе с его правой рукой, представляли собой всё человеческое, что в нём оставалось. Его красная ряса была изготовлена из вулканизированной резины, толстой и износостойкой, а к его спине был прикреплён чудовищно большой силовой ранец, масса которого удерживалась в воздухе крошечными поддерживающими полями. Дистанционные роботизированные зонды шныряли взад и вперёд из его тела, поддерживаемые витыми кабелями, соединяющими их со старшим адептом.