Владислав Никитин - СТРЕЛА БОДИМУРА

Но отчаиваться было еще рано. Я достал из кармана загодя припасенный пакет с зеленым флюоресцирующим красителем, предназначенным для нужд спасательных служб, и вспорол пластиковую оболочку. Дно сразу же скрылось под облаком светящейся зеленоватой массы, которая щупальцами гигантского спрута медленно потянулась к стенам озера-колодца.

Справа от меня взвесь красителя убыстрила свой ход и облепила часть стены. Я подплыл к этому месту и убедился, что флюоресцирующая масса затягивается в еле приметные продолговатые щели толщиной в палец человеческой руки. Вероятно, через эти замысловатые отверстия озеро сообщалось с другими водоемами. А возможно, и с Мертвым городом.

Укрепив капсулу с нитрамином на стене со щелями, я активизировал детонатор, после чего, энергично работая ластами, всплыл на поверхность и выбрался на берег.

Через минуту почва под моими ногами содрогнулась, вода забурлила и вспенилась, обдав меня дождем из мелких холодных брызг. Это сработал подрывной заряд. По моим расчетам, его мощности должно было хватить, чтобы расчистить проход в систему межозерных коммуникаций. Я снова надел маску, охватил ртом загубник и нырнул на глубину.

Сквозь ошметки водорослей и хаос беснующихся в воде песчинок мне удалось довольно быстро спуститься на дно. Нитрамин сделал свое дело — теперь в стене котлована зияло темное отверстие диаметром около полутора метров. Я просунул в него руку, уцепился за какой-то шероховатый выступ и осторожно втянул все тело внутрь. Моему движению вперед ничто не препятствовало.

Медленно перебирая ластами, я поплыл по узкому коллектору дальше.

Вокруг меня сгустилась темнота. Сейчас только луч света из прожектора, укрепленного на маске, давал мне возможность хоть как-то ориентироваться в пространстве. Впрочем, большой необходимости в этом не было — канал на всем своем протяжении не менял ни размеров, ни направления. Более того, даже наткнувшись на непреодолимую преграду, я мог бы без особых усилий развернуться и плыть в обратную сторону, дабы избежать трагических для себя последствий. Главное — не миновать точки возврата. Запасов сжатого воздуха в баллоне было ровно на пять часов, так что по истечении ста двадцати минут мне следовало прекращать всякие поиски и спешить обратно. На бережок. К милым приветливым квиблам. К цинику Аскольду. Ну, точнее, конечно же, не к ним, а к кислороду — к единственному и незаменимому на данный момент для моего организма компоненту жизнеобеспечения.

Хорошо, что я еще не имел склонности к клаустрофобии. Трезвый расчет подавил во мне все признаки панического страха перед замкнутым безмолвным пространством. На часах высвечивались контрольные цифры «4.45», и я чувствовал себя вполне сносно. Во всяком случае, в Карвеловской академии в свое время на занятиях по подводному ориентированию мне доводилось проводить в неестественной для себя стихии и по три, и даже по три с половиной часа. Со всего факультета на большее был способен только Радонеску — молчаливый, будто снулая рыба, сокурсник. За это неулыбчивый детина получил прозвище Ихтиандр и направление в секцию глубоководных погружений Института Внеземных Океанологических Исследований после окончания академии. Кажется, последние два года он торчал на планете в системе В17 и бороздил в батискафе тамошний Океан. Для кого другого — сдохнуть от тоски, а ему вроде бы эта работа даже нравилась. Как говорится, на вкус и цвет товарища нет…

Тем временем, извиваясь словно угорь, я забирался все дальше и дальше. Постепенно мои автоматические движения отучили сознание от концентрации внимания. Я потерял всякую бдительность и не сразу сообразил, что неожиданно поток подхватил меня и с бешеной скоростью понес куда-то вбок и вниз. Все это длилось считанные секунды, так что я даже не успел попрощаться с жизнью — мощная струя воды словно щепку выплеснула меня в какой-то резервуар. В последний момент я умудрился сгруппироваться и исключительно по этой причине не переломал себе ни рук, ни ног.

Вынырнув на поверхность, я выплюнул загубник изо рта, отдышался, после чего врубил прожектор на полную катушку и огляделся. Со всех сторон меня окружали только темные матовые стены. Ни потолка, ни свода у этого цилиндрического резервуара диаметром метров пятнадцать я не обнаружил. Пространство сверху нависало ужасающей бездной мрака. Из отверстия в стене с высоты шести метров прямо надо мной била мощная струя воды. Было похоже, что я очутился в каком-то гигантском подземном отстойнике, созданном по велению то ли самой природы, то ли чьего-то искусного инженерного разума.

Между тем невидимое течение стало сносить меня в противоположную сторону от водопада. Я даже и не подумал сопротивляться, поскольку, во-первых, это было бессмысленно, а во-вторых, в сложившихся обстоятельствах мне было совсем нелишне обрести хоть какую-то точку опоры.

Меня быстро прибило к стене. На ощупь она была гладкая и теплая. Однако и рядом с ней долго удерживаться на плаву мне оказалось довольно сложно. Пришлось доставать из набедренного кармана свернутый в рулон випролаксовый полуплот и активизировать самонадув. Через пару секунд передо мной на воде уже качался спасительный островок. Я перевалил свое тело через высокий борт и свалился на упругий настил плавсредства.

В этой суматохе мне посчастливилось сберечь лингофон. Я тут же настроился на волну Вадимыча и послал товарищу экстренный сигнал вызова. К моему великому огорчению, связь наладить не удалось — видимо, высокочастотные импульсы были не в состоянии пробить многометровую толщу стен резервуара и скальных пород.

Ситуация складывалась не то чтобы совсем уж критическая, но, скажем, достаточно неприятная. Если меня занесло в боковое ответвление и сбросило в отстойник, то выбраться обратно в главный коллектор, откуда сейчас хлестал водопад, было делом чрезвычайно трудоемким, а быть может, и вовсе невозможным. Ведь по скользким стенам я не мог подняться вверх на нужную высоту, а задатки дельфина, способного выпрыгнуть из воды метров на шесть или семь, во мне отсутствовали напрочь. Тем более я был не в силах совладать с бешеным напором струи — меня бы просто снесло потоком, если бы я даже добрался до отверстия. Однако я мудро рассудил, что если вода в этом бассейне не прибывает и не убывает, значит, в нем имеется какое-нибудь сливное отверстие, через которое она удаляется из отстойника.

Похвалив себя за догадку, я после непродолжительного отдыха натянул на голову маску и соскользнул с плота, чтобы обследовать подводную часть резервуара. Мои поиски довольно быстро увенчались успехом — на глубине десяти метров, почти у самого дна, я обнаружил три отводные трубы. Каждая имела размер в поперечнике около двадцати сантиметров. В них можно было при желании просунуть руку, но вот пролезть туда целиком — с руками, ногами и, главное, головой — было нереально. Но теперь мне это и не требовалось.