Марти Бурнов - Достигая прозрения

На старика, лежащего у стены, он старался не смотреть. Тот казался ему олицетворением собственного будущего. Скоро они все станут трупами.

— Гармония… мы должны понять друг друга… — тихо бормотал Аркаша.

— Да заткнись ты! — Эри больше не мог это выносить.

Он непроизвольно посмотрел на Аркашу и увидел, что у того из кармана торчит нагло украденная фигурка сирканца. Глядя на нее, Эри осознал, что в тот злополучный день, когда он повстречал всю эту безумную компанию, у него украли не только фигурку, но и жизнь. На глаза навернулись слезы. За что?!

— Отдай! — Эри подошел и забрал свою игрушку.

Он бережно провел по солдатику пальцами и спрятал на груди. На управляющей панели что-то замигало. Эри подскочил и увидел, что в транспортном отсеке остались только двое.

"Дурацкие белые точки! Ну, как понять, кто выжил?!" Эри почувствовал, как сирканец чуть покалывает его пластиковыми руками, словно пытается обнять и утешить.

— Спасибо, друг… только ты и остался…

Из-за двери доносилось легкий скрежет и постукивание.

"Через коммуникации хотят добраться!" Эри подхватил пистолет и уставился на выход коммуникационного туннеля.

— Я здесь… я везде… слушайте друг друга… — бубнил Аркаша.

— Ты не здесь! — зашипел Эри. — Ты вообще нигде. Ты рехнулся!

Эри больше не мог молчать или разговаривать сам с собой. Уж если выбирать между игрушкой и безумцем, то лучше безумец. По крайне мере, тогда не будет сомнений, кто тут сошел с ума.

— Ты не понимаешь, — Аркаша поднял на удивление ясный взгляд. — Мы части единого целого. Мы должны научиться понимать друг друга, только тогда мы достигнем цели.

— Заладил одно и то же!.. Скажи лучше, если ты повсюду, то может видишь, что с нашими? Они еще живы?

— Я… не знаю… я вижу музыку, но еще не научился различать какие ноты кому принадлежат. Я только начал постигать высшую гармонию…

Последние слова потонули в оглушающем грохоте. Эри упал. Он приготовился к смерти. Но дверь оказалась цела, и никто не вылезал из коммуникационных тоннелей.

— Да ну тебя, с твоим бредом! — Эри встал и отряхнул несуществующие пылинки.

Аркаша смотрел на дверь широко раскрытыми глазами и словно ничего не слышал. Он даже бормотать перестал.

— Эй! — Эри тронул его за плечо. — Ты жив, или того… к старику, в кому…

— Я п-понял! — заторможено ответил Аркаша, по-прежнему не глядя на него. — Ничто не дается просто так. Всякому действию должно быть противодействие в прошлом или будущем. Этот взрыв — залог успеха. Сам по себе, он ничто, но вкупе с последующим, он запускает цепь событий. Понимаешь? Это как детонатор! — он говорил все быстрее. — Наверное, профессор сумеет расписать это с научной точки зрения, подвести теоретическую базу. Изложить в виде формул, графиков…Уверен, это поможет сделать огромный шаг в развитии человечества!

— Угу… в психиатрии. Ты, главное, успокойся, — Эри на всякий случай отошел подальше.

"Чертов псих… Конечно! Кого еще мог притащить Нэйб?" Но несмотря ни на что, если бы сейчас в дверь вошел сам Нэйб, Эри расцеловал бы его.

Аркаша стих. Он держал профессора за руку и молча шевелил губами, иногда покачивая головой.

Эри не мог оторвать взгляда от двери. Ему начало казаться, что она чуть пульсирует, то удаляясь, то приближаясь в такт его дыханию. Он боялся перевести дух, словно это могло что-то или кого-то спугнуть. Звуков снаружи не доносилось.

Начали болеть глаза, и в горле пересохло. Тут Эри заметил, что руку, в которой он сжимал пистолет, свело от напряжения. Он перевел на нее взгляд, неловко пытаясь взять пистолет по-другому.

Вдруг ожил коммуникатор.

— Эри!

Эри вздрогнул, затекшая рука дернулась, и пистолет выстрелил. Несколько искр отлетело от двери.

— Эри! Ты там уснул?! Открывай!

Чуть дрожащими пальцами Эри вводил код разблокирования. Он торопился и одновременно боялся, что от стресса введет неправильный код. От этого руки казались деревянными, словно чужими, и выходило очень медленно.

Наконец дверь с тихим шипением отошла в сторону. Эри смог вздохнуть спокойно.

— Как отдохнул, дорогуша? — Нэйб стремительно пересек рубку. — Это мое место, — он ухватил Эри за шиворот и небрежно вытряхнул из кресла перед пультом управления.

— Да пошел ты! — Эри нервно дернул плечом.

И тут он увидел, как в рубку входит человек в белом скафандре. Исбэшник!

— Убейте! Убейте его! — Эри бросился к плазморужью. — Зачем нам пленный?!

— Расслабься, это Лиа, — не глядя, ответил Нэйб. — Надо убираться отсюда. Они могли послать сигнал или установить маяк. Тогда здесь появится куча мелких истребителей.

Эри с некоторым недоверием проследил, как человек в скафандре снимает шлем, и только увидев розовые локоны Лиа, успокоился. Хотя она ему тоже не нравилась…

— Где остальные? — ожил Аркаша.

— Двое исбэшников куда-то удрали, — Нэйб включил голографическую карту. — Их надо убить.

— Рафхат ранен, может не стило отпускать их одних? — Лиа с отвращением швырнула скафандр на пол.

— Ерунда. У нас нет времени. Они справятся… я уверен.

— А если нет? — спросил Аркаша.

— Тогда, они, наконец, перестанут доставать меня! — огрызнулся Нэйб. — Ты мешаешь мне сосредоточиться!

— Это неправильно… — прошептал Аркаша. — Я знаю это. Чтобы достичь своих целей, мы должны помочь друг другу. Я видел это. Музыка Вселенной рассказала мне о путях, которые приведут нас домой. Нас всех. И Люма с Рафхатом, и нас с профессором, и Лиа. И тебя, Нэйб.

— Нет у меня дома, — Нэйб мрачно смотрел на карту.

— Есть, только ты не знаешь, где он.

— И что же, по-твоему, мы должны сделать? — Лиа устало присела на пол рядом с Аркашей.

Нэйб взглянул на датчики. Кто-то приближался к рубке. Виллирианец направил на вход ружье и жестом приказал всем отойти.

Дверь отъехала в сторону.

— Мы свободны! — возбужденно размахивая уцелевшими руками, заявил Люм.

— Проблема устранена, — как всегда сухо констатировал Рафхат.

— Это только начало, — чуть слышно сказал Аркаша.

Нэйб неподвижно сидел в кресле. Он смотрел на карту, но взгляд его блуждал далеко за пределами этого корабля.

Эри вытащил своего сирканца и теребил в руках раскрашенную фигурку.

Рафхат замер, прижавшись к стене. Он оценивал шансы попасть домой.

Люм чувствовал, как сквозь бешенное веселье и браваду к нему вновь подступает боль. Его пугало равнодушие Рафхата к ущербу собственному телу. Как будто в его мыслях, они давно мертвецы. А подобное настроение Люм гнал прочь. Особенно сейчас. Стоило лишь подумать о мертвецах, как тела присутствующих начинали незаметно меняться, вытягиваясь и высыхая. И это пугало еще больше, хоть он и осознавал, что причина тому — воздействие порошка, которым его щедро "угостил" Нэйб.