Тони Гонзалес - Век эмпирей

— Народу Альянса нужен вождь, — продолжал Брокер, сделав шаг ему навстречу. — Тот, кто проведет их сквозь опасности вперед, к тому, чтобы стать одной, единой нацией, а не разрозненными носителями личных интересов прогнивших корпораций.

Тибус убрал пистолет в карман и достал из планшета наладонник Брокера.

— Вы спросили, какая мне польза от этого, — сказал Брокер. — Я отвечу — в том, что мое выживание зависит от выживания этого Альянса. То, что я делаю, я делаю для нас обоих.

Брокер осторожно взял наладонник и нажал на несколько клавиш.

— Теперь вы — король. — Он просиял улыбкой. — Убедитесь сами.

Когда Тибус наклонился, чтобы прочесть сообщение на устройстве, его инстинкты вопили, что этот миг не может быть реален. Психология мученика распадается, когда исчезает перспектива награды в виде смерти, а Тибус, как и все присоединившиеся к нему рабочие, был абсолютно убежден, что Бронестроительный комбинат станет его могилой.

— Янус, — пробормотал Тибус по рации. — Пусть Алтаг повторно подтвердит личность нового владельца «Констракшнс».

— Уже подтверждено, — выдохнул рабочий. — Мы все прочитали, видели трансферт денег, когда он происходил…

Брокер протянул ему руку.

— К новому союзу.

Тибус уставился на его раскрытую ладонь, охваченный бурей эмоций. Прежде чем он осознал, что делает, он обнаружил, что пожимает руку Брокера.

— К новому началу, — сказал Тибус. — Спасибо.

Глядя на него неестественно зелеными глазами, Брокер на мгновение продлил рукопожатие.

— Этот путь — ваш выбор, Тибус. Но слушайте внимательно — вы должны кое-что понять относительно нашего партнерства: я бессмертен, и я невидим. Я могу быть кем угодно, где угодно, в любое время. Никогда, ни при каких обстоятельствах не пытайтесь препятствовать моей смерти.

Тибус высвободил руку.

— Вы больше никогда не увидите этого лица, — продолжал Брокер, отступив от него. — Не потеряйте наушник, который вы у меня взяли, — я свяжусь с вами через несколько минут.

Прежде чем Тибус мог ответить, Брокер отскочил и вспрыгнул на конвейер. Прокладывая путь между полусобранными компонентами брони, он быстро побежал по направлению к плавильным печам.

Десятки рабочих подбежали к сборочной линии, столпились, оттесняя друг друга, чтобы наблюдать, как Брокер поднимается на служебную платформу, расположенную прямо над шестой печью на линии. К всеобщему изумлению, он активизировал вентиль выпуска. Когда раскаленный сплав полился в кожух, Брокер спрыгнул с платформы. Он испарился в пламенной вспышке оранжевого пара, полностью прекратив существование, когда чан раскаленного металла поглотил его.

Тибус Хет, слишком потрясенный, чтобы говорить, взглянул на свою правую руку — ту, которой он скрепил свой пакт с Брокером. Его сердце почти остановилось, когда наушник в планшете начал звонить.

Регион Генезис, созвездие Санктум

Система Юлай, планета IX

Административная станция КОНКОРДа

Далеко от Бронестроительного комбината и территории Альянса, на политическом перекрестке Нового Эдема недавно назначенный минматарский посол, Кейтан Юн, выбрал момент, чтобы просмотреть свои заметки, перед тем как подняться на трибуну. Ассамблея КОНКОРДа, долго бывшего бастионом интернациональной дипломатии и протекторатом межзвездных путешествий, готовилась к открытию общей сессии. Послы, представляющие каждое национальное государство, занимали свои места в обширном сферическом амфитеатре, расположенном в самом центре станции. Этот архитектурный шедевр символизировал дипломатию как центр всех гражданских дел. От массивной мерцающей центральной сферы отходили пять главных секторов станции, четыре из которых принадлежали Федерации Галленте, Альянсу Калдари, Республике Минматар и Империи Амарр. Последний сектор, находившийся в стороне от других, принадлежал Джовианской империи, не присылавшей своих представителей на сессии Ассамблеи уже десятилетия.

Позади каждого посла были тысячи мест, но сегодня в зале присутствовало гораздо меньше зрителей. Региональные губернаторы, топ-менеджеры корпораций, государственные чиновники и другие лица, заинтересованные в международных отношениях, переговаривались на приглушенных тонах, заботясь, чтобы их голоса не долетали до политических противников. Глянув вверх, Кейтан заметил амаррского посла, Ларика Саала, который казался совершенно индифферентным и безразличным к окружающим. «Типичное высокомерие, — подумал Кейтан. — Столь многие не сумели убедить их. Почему моя попытка должна увенчаться успехом?»

— Сессия открыта, — объявил модератор КОНКОРДа. — Посол Юн, можете начать вашу вступительную речь, прежде чем мы огласим повестку дня. Примите поздравления в связи с вашим назначением.

Поднявшись под вежливые аплодисменты, раздавшиеся прежде всего в секции зала минматаров и галленте, Кейтан откашлялся.

— Благодарю, ваша честь. Это привилегия и мечта всей моей жизни — говорить здесь, у краеугольного камня нашей цивилизации, и от имени моей возлюбленной Республики, которой я обязан своим происхождением и своей душой.

Все участники Ассамблеи одобрительно закивали, за исключением посла Саала.

— В течение моей профессорской деятельности я обнаружил, что изучение истории невозможно без изучения человечества в целом. Чтобы понять наше прошлое, мы должны сначала понять нас самих и наши отношения с собратьями-людьми. Как ученый, я всегда подчеркивал необходимость равенства в изучении истории. Мы, дипломаты, несем ответственность перед нашими детьми и должны объективно фиксировать события, происходящие сегодня. Только так мы можем преодолеть грядущие трудности и построить лучшее будущее для всех нас.

Кейтан сделал небольшую паузу для умеренного взрыва аплодисментов, в то время как амаррский посол демонстративно зевнул.

— Поскольку технологии наших цивилизаций растут, это также увеличивает нашу ответственность в деятельности по сохранению мира. С союзом человека и машины мы сделали первые маленькие шаги вперед, в век пост-гуманизма, когда наука освободила человечество от оков смерти. Капсулиры — вершина, эмпирей нашего века; они — наши звездные пастыри; и эти времена, несомненно, будут названы самыми выдающимися в истории человечества.

Устрашающие обязанности, которые идут рука об руку с этим прогрессом, бросают нам один великий вызов за другим. Я уверен, что некоторые из них мы успешно преодолеем. Но мой опыт говорит мне, что другие, трагические препоны останутся непокоренными, препятствуя продвижению человечества вперед и преграждая путь свету просвещения. Я говорю это, потому что снова и снова в стенах этой священной Ассамблеи наши попытки достичь фундаментальных изменений и добиться полного равенства в правах терпели неудачу.