Пётр Волкодав - Перекрёстки богов

— Значит, ставим точку в болтовне с упырём. Я дочь своего отца. Нам нужно, сегодня же, мой муж поставить блокировку Арте и Следопыту. На людях он не рискнёт.

— Я благодарна тебе, бог Тон, — низко склонилась Аиша, — твоё предложение раскрывает передо мной огромные перспективы роста, но прошу нижайше простить твою слугу.

— Разве богу принято отказывать, — насупился лже-Тон. — Даже через маску, Скей заметил побагровевшее от ярости лицо.

— Аиша! — позвал он девушку.

— Помолчи, пока.

— Настоящий наш враг находится в колеснице бога Тона!

— Я это уже поняла, Скей. А теперь пусть получит публичную оплеуху, от которой будут хохотать в кулак все господы южного бдюдца.

— Что ты удумала? Не вздумай разъярить настоящего врага.

— Я это и сделаю, чтобы убийца моего вышел из своего логова и присоединился к нам во время торжеств и поминиок.

— Только, пожалуйста, осторожнее, Аиша.

— Почему ты молчишь? — раздражённо спросил лже-Тон.

— Я согласна, бог Тон, — начала Аиша, став на колени. Скей сдержал крик, уже ничего не понимая.

— Я согласна родить тебе сына или дочь мой бог Тон.

— Вот это другой разговор, поднимайся же с земли, — Лже-Тон нагнулся, подал руку и тут раздались рыдания.

— Лучше убей меня, бог Тон, но тебе нужно немного подождать.

— О чём ты говоришь, Аиша? Разве я могу убить тебя, если предложил то, что никогда и никому не предлагал.

Арта догадалась раньше всех: спрятавшись за спиной отца и Атула она первый раз за сегодняшний день сотрясалась от приступов беззвучного хохота. Её подруга и господь, во второй раз нанесёт оскорбление богу Тону. Сам же бог Тон, после их разговора перестал являться для неё богом. Арта гордилась собой, но ещё больше она гордилась тем, как на виду всех господов, богу Тону придётся принять неслыханное оскорбление и молча снести позор: — Мой муж, — зашептала Арта ты победил всех богов, не поднимая меча и сам стал богом, а я твоя жена всю жизнь буду благодарить жизнь за то что она мне подарила тебя и наших детей".

Тор-ал нашёл за спиной дочь и больно сжал руку. Арта наскоро привела себя в порядок и заняла место рядом с отцом. За дочь она не беспокоилась, зная наверняка что Ник не тронет девочку и никого не подпустит. В это же время Ник уже оттаскивал от лодки Аиши два трупа слуг Тона, забравшихся чтобы похитить дочь, а потом триумфально найти в лесу, конечно же с внедрённой программой. А настоящий противник неистовствовал и лютовал со всей присущим многих из нас гонором, поняв, что его сейчас выставит на посмешище обыкновенная баба. Приказы неопытному клону запаздывали и тут ничего не поделать. Явиться самому он не решился, так как бог Тон был ниже ростом и сухощавее. Это бы вызвало недоумение господов и ненужный ропот.

— Всё в порядке отец, — прошептала Арта молчаливому и строгому отцу. — Я плакала по мужу.

— Я слушаю, тебя, — повторила марионетка Лже-Тон.

— Я беременна, — не поднимая головы, ответила Аиша и изобразила животный страх. Закон господов гласил, что нет большего греха на "обеих" блюдцах, чем прерывание беременности. Далеко не все женщины оставались в живых после родов и уже одно это диктовало законы. Тем же семьям и женщинам, кто мог родить много детей, предоставлялись скидки в уплате налогов и даже расположение самих господов. Невольников набирали исключительно из мужчин.

— Я беременна от господа Скея и потому решать тебя, мой бог. Прости меня, мой бог Тон за то, что не успела предупредить тебя.

Оплёванный лже-Тон молчал и хмурился, ожидая ответа хозяина, а тот был готов оторвать голову идиоту, выставившего его на посмешище. Сам же хозяин уже передавал мысли клону, когда Аиша нанесла сокрушительный удар по богу Тону.

— Если позволит бог Тон, то я — рыдала девушка, — я рожу ребёнка и предстану перед Тобой, мой бог.

По рядам господов, волной прокатился ропот. Лже-Тон внезапно умолк, не в состоянии решить возникшую дилемму… Стать вторым отцом, после того как в лоне Аиши побывал другой? Неслыханное оскорбление. О том, что своенравная красавица Аиша девственна и ни с кем не делила ложе, да к тому пользовалась расположением самого Тона, известно всем господам южного блюдца.

— Прости её бог Тон, — из рядов выступил Норото — самый старый из господов первой руки. Разряжая обстановку, он поклонился богу Тону и сказал: — Я, как один из твоих старейшин, прошу тебя простить господа Аишу за дерзость. Беременная женщина становится глупой и думает только о потомстве. Пусть она живёт.

— А вы что думаете, господы по этому поводу? — нашлись, вконец и лже-Тон и его кукловод.

— Пусть каждый из вас подумает и поднимет правую руку, если желает чтобы я оставил ей жизнь.

— Аиша, ты в своём уме, — голос Скея ворвался в мозг девущки. — А если господы струхнут. Я готов принять смерть вместе с тобой и если лже-Тон прикажет скрижалям господов сжечь тебя, я вызову эту мразь на поединок.

— Он не осмелиться, — Аиша смеялась в ответ, оставаясь распластанной и рыдающей у ног клона.

— Скей, не забывай, что я старейшина перекрёстка и назначил меня Егор! Он, уже мёртвый переиграл всех богов и господов, — повторила она слово-в-слово мысль Арты.

— Но, ты нанесла неслыханное оскорбление богу Тону и он вправе убить тебя без всяких мнений господов. Я вызываю его!

— Успокойся мой муж. Мой последний козырь побьёт все карты господов и самого упыря, — продолжала торжествовать Аиша. — Тогда я заявлю в глаза упырю, что отец моего ребёнка — Егор Семёнов и смешаю его с грязью!

— Я жду — нетерпеливо повторил лже-Тон.

— Бог Тон прости своего слугу и раба, я прошу разрешения высказать мнения моего народа, — Побледневший Тор-ал сделал два шага и опустился на колени.

— Говори, удивился бог Тон.

— Пощади эту женщину. Накажи, но не лишай жизни.

— А вы, господы? — в голосе клона зазвучали нотки торжества.

Господы поднимали правые руки. Большинство. А потом — все.

Хозяин клона торжествовал пиррову победу.

— Пусть будет по вашему, — лже-Тон снизил голос. — Я дарю жизнь Аише, помимо всего благословляю союз Скея с ней, но… — лже-Тон сделал паузу. По долине прокатился вздох благодарности и среди господов и присутствующих людей.

— Меня не остановило бы то, что Аиша назначена старейшиной путника Гора, потому как она попрала мой закон — высказал свою значимость лже-Тон. — Но… моё наказание будет следующим и бесповоротным: господь Аиша лишается привилегий и звания господа и обещает всем, что не покинет долину саблезубых до появления старейшин межмирья.

— Прости меня за мою глупость, — Аиша прикоснулась губами к ботинку лже-Тона. Тот брезгливо отстранился и зашагал прочь. На полдороге к лодке, обернулся: — ты не передумал господь Скей, взяв публично в союз простолюдинку? Ваши дети никогда не будут господами.