Леонид Смирнов - Офицерский мятеж

— Добрый день, — заговорил он, и негромкие его слова разлетелись по залу, всем коридорам, холлам и комнатам Белого дома — работала трансляция. — Я надеюсь, что мне, как и охране, и обслуге этого огромного здания, сообщат результаты выборов. А до тех пор мне нечего вам сказать.

По залу прокатился рокот. Председательствующий был бородатым, грозного вида мужчиной. Военмор его вспомнил: Поликарп Кушнерёв, некогда знаменитый нуль-физик, а ныне сенатор верхней палаты Земного парламента. Словом, выставочный образец. Нуль-сенатор пророкотал в виртуальный микрофон:

— Р-результаты голосования по пер-рсональному составу Импер-рского Совета сейчас пер-репр-ровер-ряет независимая счетная комиссия, выбр-ранная жр-ребием из числа пр-рисяжных заседателей Московского гор-родского суда. Потом р-результаты будут р-распечатаны и р-розданы всем желающим. Пока могу сказать, что в Совет единогласно избр-раны вы, Петр-р Иванович. В числе делегатов Вселенского Собор-ра не нашлось ни одного человека, кто не сознавал бы вашу р-роль в обретении свободы и независимости р-русским нар-родом.

Он перевел дыхание. Рокот в зале не смолкал.

— До той пор-ры у нас есть вр-ремя для обмена мнениями. И все мы с большим удовольствием послушали бы вас, Петр-р Иванович. Ваше мнение о военнополитической ситуации в Галактике, котор-рая сложилась на сегодняшний день — день возр-рождения р-русской государ-рственности. — Ни одной фразы председательствующий не мог сказать в простоте и его рокотание только усиливало эффект искусственности, будто ко Вселенскому Собору сейчас обращался робот.

Нуль-сенатор вопросительно поглядел на кавторанга.

— Ну, хорошо… — выдавил Сухов. — Коли уж я, волею судеб, командую эскадрой, обязан отчитаться.

Он ждал, что в эту секунду зазвонит коммуникационный браслет, полковник Ригерт начнет давать ему руководящие указания, а военмор станет их упрямо игнорировать. Звонка не было. Зато Петр ловил на себе напряженные взгляды делегатов — многие были готовы слушать его, как мессию. Ох ты, боже мой…

— Мы сидим в одной лодке и имеем право знать всю правду. Политическая ситуация такова: мы находимся в полной изоляции. Ни одна политическая сила на юнитских планетах не осмелилась выступить в нашу поддержку. Налицо единый фронт борьбы с сепаратистами и предателями объединенного человечества, как нас называют. И когда удастся расшатать камни и проделать в этой стене первую трещину, мне, как флотскому офицеру, неведомо.

В зале зародился встревоженный гул. Делегатам не нравились его слова. Но кавторанг продолжал:

— Теперь о ситуации на фронтах. С начала боевых действий мы захватили четырнадцать боевых кораблей и около сотни транспортов противника. Мы отбили первые атаки юнитов. Отбили сначала чудом, затем ценой больших потерь. Сейчас основные силы юнитского Флота связаны хаарцами. И пока Великий Хаар сопротивляется, у нас будет возможность выживать. Если же он падет, ничто не помешает юнитам собрать эскадры в кулак и раздавить нас. Даже безусый гардемарин знает: если у врага пятнадцатикратное превосходство в силах, победить его невозможно.

— Спасибо, Петр-р Иванович, — поблагодарил нуль-сенатор. — Вот что значит военный человек — никаких р-ревер-рансов и экивоков. Никаких дипломатических выр-ражений, от котор-рых скулы сводит. А ведь мы истосковались по инфор-рмации из пер-рвых уст, высказанной пр-рямо и сугубо конкр-ретно.

Сухов не мог понять, брешет ли председательствующий по всегдашней привычке держать свое мнение глубоко при себе или все ж таки раз в жизни сподобился говорить правду.

— Скажите, Петр-р Иванович, — продолжал нуль-сенатор. — Если наше положение столь беспр-росветно и вы с самого начала ясно сознавали неизбежность пор-ражения, зачем вы ввязались в др-раку?

«Этот вопрос наверняка не понравится Ригерту», — подумал кавторанг. И действительно, на лацкане пиджака председательствующего тотчас замигал синий огонек — это зазвонил его мобильник.

Сухов снова обвел взглядом делегатов. Они в напряженной тишине ждали ответа. Простые и непростые, русские и нерусские лица. Зачем эти люди собрались здесь? Чего ждали от Империи? Быть может, в эти минуты впервые осознали, что, придя сегодня в Белый дом, они разделили свою жизнь надвое или, того хуже, подписали себе смертный приговор.

Петр Сухов хотел сказать, что для офицера утрата чести страшнее смерти. Но прозвучало бы слишком напыщенно, как будто специально для прессы. А потому он ответил просто:

— Так уж вышло…

В зал принесли распечатку результатов голосования. Эти же сведения были выведены на большой стенной экран, висящий над сценой. Трехмерное трепетанье имперского триколора сменил список фамилий и число голосов. Военмор тихо сошел с трибуны.

Получив ответный удар и понеся потери, русские обрели нежданную передышку. Исключительно благодаря активным действиям хаарцев.

Коварный враг незаметно для юнитской разведки расчистил проходы в минных полях и, обойдя систему орбитальных крепостей в районе Лазурного Ожерелья, внезапно прорвался в глубину юнитской территории. Хаарцы стали наносить разящие удары по тыловым базам флота, космодромам, пересадочным и орбитальным станциям. Они угрожали перерезать основные тыловые коммуникации юнитского флота и лишить его снабжения. Без топлива и боеприпасов долго не провоюешь. Председатель Комитета начальников штабов был вынужден перебросить в район прорыва все наличные силы из соседних секторов Галактики.

Сил Второго, Четвертого, Шестого и Седьмого юнитских флотов было недостаточно для скорого разгрома вторгшихся хаарцев. Похоже, начиналась долгая и изнурительная позиционная война не только на фронтире, но и в глубине человеческих территорий.

В результате хаарского рейда юнитские тылы были изрядно потрепаны. И все же большая часть баз снабжения уцелели. Гораздо сильнее он повлиял на ход гражданской войны. Воспользовались ослаблением юнитов русские корабли, блокированные у горнорудных планет, прорвались с боем и в сопровождении целых флотилий маленьких гражданских суденышек и грузовых судов ушли к Малайе, Старой Земле и Монтенегро — трем главным оплотам мятежа. Удержать все захваченные планетные системы не представлялось возможным.

Несмотря на то что мятежники вывели из-под удара свои эскадры и смогли перегруппировать силы, в штабе русского Флота царило уныние. Прозвучало даже предложение покинуть Малайю и Монтенегро и сосредоточить силы у Старой Земли — праматери человечества, однако это привело бы к неминуемому поражению.

После жаркого спора было решено удерживать три планетные системы до последней возможности. Умереть, но не отступить. Кавторангу Сухову сразу дышать стало легче. Хоть и говорят: перед смертью не надышишься. Космическая кубатура страны позволяла…