Альфред Ван Вогт - Гиброиды

— Он прав! — согласился один из членов Совета.

Несколько голосов одобрили это утверждение, и приговор стал очевидным. Кетлин отметила жестокость взгляда Кира Грея, которым он по очереди окинул каждого члена Совета. Наконец он вымолвил:

— Если это ваше окончательное решение, то я считаю смертельной ошибкой, если мы в настоящее время позволим любому из вас взять ее в наложницы. Это может нарушить и без того неустойчивое положение.

Последовавшая тишина означала одобрение, и Кетлин быстро взглянула на Джема Лорри. Он холодно встретил ее взгляд и нехотя поднялся с места, когда она встала, чтобы выйти из зала.

Лорри открыл перед ней дверь и тихо сказал:

— Это не может долго продолжаться, моя госпожа, не стройте иллюзий, — и улыбнулся.

Но не об его угрозе размышляла Кетлин, медленно идя по коридору. Она вспомнила выражение, которое появилось на лице Кира Грея в тот момент, когда Джон Петти требовал ее смерти.

Здесь было что-то не так. Его мягкость по отношению к ней резко контрастировала с деловым тоном, которым он информировал о падении беспилотного воздушного аппарата слэнов. Если это ложь, тогда Кир Грей взял на себя громадный риск, солгав ради ее спасения…

Джомми Кросс задумчиво взирал на опустившееся, существо, которое называло себя “Бабулей”. Он даже не сердился на нее из-за предательства. Просто положение становилось катастрофическим, а будущее — непредсказуемым.

Прежде всего нужно решить проблему со старухой.

Она восседала на стуле в экстравагантном цветастом халате, который бесстыдно обтягивал ее костлявое тело. Она хихикала, глядя на него:

— Бабуле известно кое-что, да, Бабуле известно… — Ее речь превратилась в бессмысленный лепет, а затем она произнесла более членораздельно: — Денежки, господи боже мой. Бабуля нахапала кучу денег на старость. Смотри!

С доверительной наивностью старой пропойцы она вынула из-за пазухи туго набитую черную сумку, которую тут же сунула на прежнее место.

Джомми Кросс был поражен. Он всегда знал ее тайники, однако держать деньги на виду, когда вот-вот нагрянет полиция, — такая глупость заслуживала наказания.

Джомми все еще пребывал в нерешительности, но напряженность росла: давление мыслей тех, кто находился снаружи, становилось все более невыносимым. Десятки людей стягивали оцепление, выставив вперед тупые рыла автоматов. Джомми помрачнел. Он имел моральное право оставить предательницу на растерзание одураченным охотникам, на милость закона, который недвусмысленно говорил, что любой человек, уличенный в укрывательстве слэна, будет повешен.

Перед мысленным взором юноши возникла жуткая картина: Бабулю волокут на виселицу, Бабуля, молящая о милосердии, пытающаяся сбросить веревку с шеи, она лягается, царапается, пускает слюни.

Он нагнулся, схватил ее за обнаженное плечо и встряхнул с такой силой, что у старухи звякнули зубы и она запричитала от боли, а в глазах появилось осмысленное выражение. Он резко сказал:

— Вы сгинете, если останетесь здесь. Разве вы не знаете закона?

— Уф! — Она на минуту отрезвела, затем опять погрузилась в сточную канаву своего сознания.

“Быстрее, быстрее”, — подгонял себя Джомми и, напрягшись, заставил себя погрузиться в этот клубок убогих мыслей: удалось ли ему пробудить в ней остатки здравого смысла? Он уже был готов махнуть на все рукой, когда неожиданно обнаружил наполненный тревогой крохотный участок благоразумия, почти погребенный под тяжелой, аморфной массой.

— Все в порядке, — пробормотала старуха. — У Бабули куча денег. Богатых не вешают. Это ясно каждому, у кого в голове есть хоть одна извилина.

Джомми отступил в нерешительности под натиском мыслей полицейских, стягивавшихся вокруг лачуги. Его встревожила численность отряда. Когда град пуль начнет дырявить хлипкие стены, самое мощное оружие может оказаться бесполезным: достаточно одной-единственной пули, чтобы перечеркнуть мечты отца. /

— Тьфу, черт! — выругался он. — Какой же я дурак! Что мне с вами делать, даже если удастся вытащить вас отсюда? Они заблокируют все дороги, ведущие из города. Остается один лишь выход, но даже и без пьяной старухи на руках это практически безнадежно. Не представляю, как можно вскарабкаться по стене тридцатиэтажного здания с такой ношей на спине.

Логика подсказывала, что от нее следует избавиться. Он отвернулся от старухи — и снова воображение нарисовало кошмарную картину: Бабуля на виселице. Сколько бы у нее ни было пороков, само ее существование обеспечило ему возможность оставаться в живых все эти годы. То был долг, который следовало вернуть. Резким движением Джомми вырвал у нее из-за пазухи черную сумку. Она что-то спьяну проворчала, однако, когда он, дразня, поднес к ее глазам заветную сумочку, до затуманенного сознания старухи стал постепенно доходить смысл происходящего.

— Глядите, — дразнил Джомми, — вот они, ваши денежки, ваше будущее. Без них вы ничего не стоите. Вас заставят драить полы в ночлежке. Вас будут избивать и, вполне возможно, убьют!

Она отрезвела на каких-то пятнадцать секунд и наконец со всей ясностью закоренелой преступницы осознала, что происходит.

— Бабулю повесят! — выдавила она, задыхаясь от ужаса.

— Наконец до вас начало доходить, — сказал Джомми Кросс — Вот возьмите свои деньги. — Он мрачно улыбнулся, когда старуха вырвала сумочку у него из рук. — У нас есть туннель, чтобы выбраться наружу. Он начинается в моей комнате и ведет в частный гараж на углу Четыреста седьмой улицы. Я достал ключи от автомобиля. Мы доберемся до Центра Воздушных Сообщений, а там постараемся угнать один из…

Он замолчал, сознавая неубедительность завершающей части плана. Вряд ли недослэны так уж неосторожны — и уж точно ему вряд ли удастся захватить один из этих сказочных космических кораблей, которые они по ночам запускают в небо. Правда, однажды ему удалось на удивление легко ускользнуть от них, однако…

Тяжело дыша от напряжения, Джомми опустил старуху на плоскую крышу здания, внутри которого помещались космические аппараты, и рухнул рядом, задыхаясь от усталости. Впервые в жизни он чувствовал физическую усталость.

— Бог мой! — прошептал он, — Кто бы мог подумать, что старуха окажется такой тяжелой?

Старуха никак не могла прийти в себя от ужаса, который охватил ее во время этого кошмарного восхождения на крышу. Мозг Джомми уловил первые признаки надвигающейся грозы. Его усталые мышцы мгновенно напряглись. Быстрым движением он зажал ей рот.

— Заткнитесь! — приказал он. — Или я сброшу вас вниз, как мешок картошки. Мы находимся здесь из-за вас, поэтому рекомендую запастись терпением.