Елена Горелик - Имя твоё — человек

«…то нам точно звездец, — Аня мысленно завершила недосказанную фразу. — Уж ты-то донесёшь, расстараешься на всю катушку…»

…Отстранённый вид девушки ввёл катэри в заблуждение. Он ни на миг не сомневался в том, что до тупой инопланетной дикарки попросту не доходят его блистательные речи, но продолжал петь дифирамбы, словно дочери большого начальника. И вдруг замолк, будто ему в рот набили грязного тряпья.

Девица, до сих пор безразлично пялившаяся в пространство, встретилась с ним взглядом. Пленнику стало страшно. Без всяких преувеличений. Время повернулось вспять, он словно наяву увидел себя зелёным юнцом, едва успевшим поступить в школу офицеров, но уже отметившимся нарушением Распорядка. Язык выплетал сложные узоры оправданий, однако с каждым мгновением мальчишка понимал: наставник видит его насквозь, со всеми потрохами… Кто бы мог подумать, что вызывающая отвращение чужая тоже умеет так смотреть — будто он стеклянный? Будущее как-то враз утратило всю свою привлекательность…

Попробуйте уснуть, когда перед глазами стоит лицо убитого тобой. Пусть не человека, но разумного существа. Попробуйте забыть эти остекленевшие глаза, жуткую гримасу, зелёные губы… Попробуйте — а потом назовите её преступницей. Кто сам без греха…

Да-Рэй не считала себя безгрешной, и ни разу не упрекнула Аню. В конце концов, если бы сама не наделала глупостей, гадёныш катэри был бы жив. Благодарить за убийство не могла. Это попросту было сильнее неё. И всё же земная девушка спасла ей жизнь. Такое тоже не остаётся безнаказанным. Тари ценили подобные вещи и старались не оставаться в долгу…

— Ты не спросила, как я догадалась, что он пилот, — бесцветным голосом заговорила Да-Рэй. Надо было хоть как-то начать разговор, обещавший быть нелёгким.

— Ты наблюдательнее меня, — нехотя ответила Аня. — И совершенно не умеешь врать.

— Это правда, — улыбка тари тоже была похожей на тень. — Но поверить чужой, да ещё в такой экстремальной ситуации… Понимаешь, Ань-Я, мне трудно сказать, почему я заставила себя подмечать любую подробность, несмотря ни на что. Наверное, привычка учёного… Прости. Я подвела тебя и всех нас.

— Постараемся управиться сами. Нет смысла себя изводить, если ничего нельзя исправить, — Аня хрипло откашлялась. Опустевший желудок требовал дань, и она, не чувствуя вкуса, жевала кубик концентрата. Хотя какой там вкус…

— Ты убивала, чтобы спасти меня.

— Да, убивала. Понадобится — ещё раз убью.

— Почему? Это же… противоестественно.

— Противоестественно — это когда у тебя на глазах убивают друга, а ты стоишь и размышляешь: надо ли пачкать руки и душу?

— Эгоистично.

— Если честно, то я вообще ни о чём не думала. Просто действовала…

В рубке повисла неловкая тишина, нарушаемая лишь едва слышимым попискиванием какого-то прибора. Не потому, что говорить было не о чем — просто всё было сказано. Зачем засорять воздух лишними словами? Ане так не показалось. Вместе с тишиной на неё обрушились воспоминания, о которых лучше забыть…

— …твоя подруга не произнесла ни слова, — жаловался катэри. — Это ужасно! Вы не имеете оснований меня любить, но лишать разумное существо общения — пытка гораздо хуже, чем…

— Чем ваши эксперименты? — тари не выдержала, заговорила с пленным, хотя Аня её предупреждала насчёт излишней болтливости.

— У каждого общества свои недостатки, — со вздохом ответил пилот. — Но я всего лишь честный воин, не имеющий никакого отношения к изуверским экспериментам учёных. Я не должен — я обязан выполнять приказы командования, независимо от того, нравятся они мне, или нет.

— Это не оправдание.

— Я не оправдываюсь, чужая. Я всего лишь хочу, чтобы ты не делала поспешных выводов.

— Увиденного в вашей клетке мне достаточно, чтобы сделать верные выводы, — Да-Рэй акцентировала слово «верные». — Хорошо. Допустим, я согласилась считать тебя тупым солдафоном, для которого нет бога, кроме устава, и командир пророк его…

За время дежурства восьминогой негуманки Аня успела выспаться. Вернее, выдрематься — нормально в такой ситуации не поспишь. Проснулась она, когда «пост» принимала Да-Рэй. Какое-то чутьё, вероятно из разряда «пяточного», подбросило её, словно пружиной. Аня тихонечко прокралась следом за тари и пристроилась за дверью рубки, оставленной ради безопасности открытой. Крошечная ниша, когда-то предназначенная для хранения какого-то барахла, а теперь пустовавшая, подошла для этого идеально… Выражение, которое не без сарказма употребила долговязая инопланетянка, заставило её вздрогнуть. В случайные совпадения верилось как-то не очень. Значит, между Землёй и Тариной существует связь? В настоящем эта связь или в прошлом? Или люди и тари — дальняя родня?

— …это мало что изменит, — голос Да-Рэй вернул Ане ощущение реальности. Оказалось, она совсем недолго провела в нокдауне, всего секунду или две. — Как бы то ни было, интересы твоего народа для тебя всегда были и будут важнее интересов чужих, что естественно для столь низкого уровня духовного развития, какой я наблюдаю у вас, катэри. Мы привыкли видеть в другом тари в первую очередь положительные качества. Века подобного воспитания подготовили нас к аналогичному отношению к другим расам. Но я не думала, что наш первый опыт общения с иными будет столь негативным.

«Болтушка, — хмуро подумала Аня. — Самолюбование в полный рост. А пилот хитрюга и засранец».

«Хитрюга и засранец» тем временем сменил тактику. Если восхваление умственных способностей не прошли ни с человеком, ни с тари, то надо было зайти с другой стороны. Болтливая чужая сама подсказала, с какой.

— Ты права, — согласился он. — Нашу цивилизацию трудно назвать толерантной по отношению к чужим, если говорить о всей цивилизации в целом. Но это всё равно, что размышлять о средней температуре воздуха на планете, находясь в жаркой пустыне. Далеко не все катэри не воспринимают чужих как равных.

— И ты, конечно же, один из подобных отщепенцев, — Да-Рэй даже язвила вежливо.

— Особенность моей службы. Два стандартных года я провёл на этой базе и повидал представителей различных рас. Это очень сильно поколебало мою уверенность в исключительности катэри.

— Не боишься возвращаться домой с подобными убеждениями? Мы ведь и проболтаться можем.

— Честно говоря, после этой истории мне …не стоит возвращаться. Я действительно боюсь.

— Твои предложения?

— Я уже говорил, что неплохо знаю космонавигацию. Координат ваших родных планет я не знаю, но могу вычислить их, исходя из известных мне полётных заданий других экипажей. Этим я докажу вам свою лояльность.