Сергей ГОРОДНИКОВ - Разведчик

Кто выбирались из опрокинутой корзины, дрались яростно и насмерть, не желая позора плена. Но окружающих с трёх сторон врагов было в несколько раз больше. Посчитав, что там они лишние, трое воинов засады отделились от нападающих и побежали с дротиками в руках искать место, где приземлился выпрыгнувший парень.

Парень не смотрел ни на них, ни на последнюю схватку товарищей, ни на Ивана. Стоя на коленях, он прятал лицо в ладонях и бормотал.

– Трус! Трус! – слышалось Ивану в этом бормотании. – Бросить свой щит... Никогда не простит меня мать... будут презирать отец, братья...

Ищущие его воины засады приближались. Иван резко поднялся и рывком поставил молодого воина на ноги, чтобы силой потащить за собой, пока он не побежит сам.

– Ях! Ях! Ях! – загорланили трое преследователей, привлекая внимание других воинов засады к двум беглецам.

Большая тень нагнала Ивана и парня, накрыла их, от воздушного парусника им сбросили конец длинной верёвки. Иван цепко ухватился за неё, заставил юношу подчиниться своей воле, тоже схватить конец. О землю грохнулся тяжёлый мешок с камнями, который облегчил корзину парусника, и их дёрнуло вверх, повлекло по траве, потом над нею. От корзины парусника сбросили ещё один мешок груза, и вскоре преследователи остались внизу и непрерывно уменьшались в размерах. Они были расстроенными, потрясали дротиками, доносились их проклятия и угрозы. Но удерживаемый Иваном парень не радовался спасению. Он был подавлен, безмолвен, избегал смотреть назад, где у рощи воины засады раздевали его убитых товарищей.

Раздутые потоком воздуха красные паруса влекли три чёрных воздушных шара подальше от рощи с засадой. Возвращались парусники бесславно, молча, только иногда слышались резкие приказы начальников своим рулевым. Сначала постепенно приближались к горному массиву, затем продвигались вдоль него. Иван сообразил, что воздушные потоки наталкивались на сплошную гряду скал, закручивались, слоями текли в разных направлениях, и знание особенностей поведения ветров позволяло управлять парусниками, заставлять их плыть в ту сторону, куда было нужно.

За границей равнины под ними разверзлась пропасть. Большая тень скрывшего всё солнце протяжённого облака наползла на неё, и пропасть изменилась, предстала мрачной бездной. Перегруженные спасёнными воинами другие парусники тяжело и скучно плыли впереди и ниже висящих на верёвке Ивана и парня. Вдали над лесом показались два воздушных судна погони, но отстали и исчезли из виду.

Парень сильными руками и ногами по привычке цепко обхватывал низ верёвки. Он как будто пришёл в себя, долго смотрел туда, куда влекло их потоком, что ослабило бдительность Ивана.

– Нет. Я не вынесу позора, – вдруг резко ответил юный воин своим мыслям.

Иван не успел его удержать, – он отпустил верёвку и камнем полетел в пропасть. Он падал во мрак гордо, молча. Лишь там, внизу сорвался с его губ вскрик ужаса и через мгновение затих.

Порой Ивану бывало трудно оставаться отличным, ничему не удивляющимся разведчиком. Он полез по верёвке к небу. Под настороженными взглядами десятка воинов перевалился через край сплетённой из крепких и лёгких прутьев корзины и наткнулся на острия пяти дротиков, которые целили ему в грудь. Он не проявлял враждебных намерений, выпрямился, показал руки без оружия, и воины отступили. Молчание прервал начальник десятка, голосом выказывая право требовать любого ответа.

– Почему ты пытался спасти труса? – грубо спросил он его как пленника.

– Вы его тоже спасали, – холодно возразил Иван.

– Он потерял честь и стал рабом, – надменно ответил десятник. – Но мы не могли оставить труса в руках шипунов. Мы выполняли задание своего князя. А он знал о цели задания, мог его выдать нашим врагам.

Сдержанное поведение и вид Ивана внушили ему доверие. Слегка взмахнув рукой, он дал знак воинам убрать дротики.

Смутные догадки зашевелились в голове Ивана. И он задал вопрос наобум:

– Так вы должны были выкрасть необычную женщину? Женщину для своего князя?

Десятник подозрительно, но без враждебности уставился ему в лицо, осмотрел его и сделал для себя какие-то заключения.

– Ты не похож на шипуна, – произнёс он. – Откуда тебе это известно?

Иван устало опустился и сел на дно, привалился спиной к прутьям корзины. Он снова напал на след беглянки и позволил себе расслабиться.

– Из-за неё на приличной, в общем-то, планете было совершено столько безумств и преступлений... – Произнеся это, Иван лениво оторвал от штанины липкую колючку, выбросил её за борт корзины. Потом закончил: – Не трудно догадаться.

Десятник его не понял и сказанное Иваном не вызвало у него любопытства, как если бы было бредом не вполне здорового мужчины.

– Ты говоришь странно, – сказал он. – Но я чувствую, ты не враг. Я дарю тебе жизнь. Отныне ты мой раб.

Определив его положение, как положение раба, десятник потерял желание продолжать допрос Ивана, выяснять назначение каких-то непонятных вещей при нём. Он стал пристально смотреть туда, где за белесой дымкой проступали очертания другой горной равнины. Возле обрыва в пропасть виднелась каменная дозорная башня, и по направлению к той башне плыли впереди них перегруженные воинами парусники. На головном помахали жёлтым лоскутом, и рулевой воздушного шара, в котором был Иван, по знаку десятника изменил положение красного паруса. Их парусник стал отставать от тех, что были впереди, плавно заворачивать.

– Мы выполнили долг сопровождения. Теперь должны с честью встретить шипунов, если те осмелятся появиться для нападения на нашу землю, – объявил своим воинам десятник. – А подвернётся случай, мы и сами нападём на них.

Он снял лёгкий, из прочной кожи летающего ящера шлем и гордо тряхнул головой. Остальные вытянулись, тоже сняли кожаные шлемы, на их лицах застыла готовность выполнять любой его приказ. На Ивана они обращали внимания не больше, чем на мешок с камнями, местоположение которого он занял на их боевом судне. Он же был озабочен тем, как половчее выведать у десятника, в каком месте они намеревались похитить Елену.

– Надо самим ночью проникнуть в стан князя шипунов и выкрасть ту женщину, – высказался он с твёрдой решимостью именно так и поступить.

Десятника его неожиданное предложение не застало врасплох. Он хотел ответить Ивану, однако высокий белокурый воин поднял дротик, указал наконечником на далёкий утёс горной стены.

– Смотрите! – воскликнул он негромко.

Все повернули головы, чтобы глянуть в ту сторону.

– Парусник шипунов!

Десятник произнёс эти слова с холодной неприязнью, и Иван поднялся на ноги, посмотрел, куда смотрели остальные. Вдалеке от них крошечный шар казался подвешенной на прозрачной нитке бурой игрушкой. Не раздумывая, Иван уверенно высказал своё предположение: