Филип Дик - Солнечная лотерея (сборник)

– Вы одобряете применение принципа «домино»? – спросила миссис Фрост, пока они ждали Мэвиса.

– Весьма выгодно экономически.

– Но у вас есть оговорки.

– Применение принципа «домино» основано на предположении, что каждый человек придерживается тех же убеждений, что и вся группа в целом, не более и не менее того. Система дает сбой, стоит только появиться неформалу. Человеку, у которого возникают собственные идеи, которые он не заимствует у других костяшек из данной секции.

– Как любопытно. Идеи из ниоткуда, – заинтересовалась миссис Фрост.

– Идеи из отдельного человеческого сознания, – пояснил Аллан, отдавая себе отчет в том, что поступает недипломатично, но в то же время чувствуя, что миссис Фрост относится к нему с уважением и хочет выслушать его доводы. – Ситуация редкая, – признал Аллан, – но может случиться и такое.

За стенками бронехода послышался шум. Прибыл Майрон Мэвис с разбухшим портфелем под мышкой и вместе с ним – боец когорты майора Стрейтера – суровое молодое лицо, курьерский пакет прикован цепочкой к ремню на поясе.

– Я про вас чуть не забыла, – сказала миссис Фрост своему родственнику, когда мужчины забрались в машину.

Бронеход был маленький, они едва в него поместились. Хадлер сел за руль. Он завел мотор, который работал на пару под давлением, и машина начала осторожно продвигаться по дорожке. Они встретили всего три бронехода на пути к зданию Комитета.

– Мистер Перселл подверг критике применение принципа «домино», – сказала миссис Фрост, обращаясь к Майрону Мэвису.

Мэвис прокряхтел что–то нечленораздельное, заморгал – у него сильно полопались сосуды в глазах – и встрепенулся.

– Угу, – пробормотал он, – прекрасно. – И принялся рыться в бумагах, запиханных в карман. – Вернемся, пожалуй, к передачам–пятиминуткам. Давай грузи.

Молодой человек, Хадлер, сидел за рулем, выставив подбородок вперед, выпрямившись и застыв, как по стойке «смирно». Впереди кто–то переходил через дорожку, и Хадлер схватился за рычаг. Бронеход передвигался уже на скорости двадцать миль в час, и всем четверым стало не по себе.

– Надо либо летать, – скрипучим голосом проговорил Мэвис, – либо ходить пешком. А так – ни то ни се. Не хватает пары бутылок пива, чтобы все стало как в прежние времена.

– Мистер Перселл верит в уникальность отдельного индивидуума, – продолжала миссис Фрост.

Мэвис пожаловал Аллана взглядом.

– В санатории тоже об этом размышляют. Дни и ночи напролет, мания у них такая.

– Я всегда считала, что это лишь красивая вывеска, – сказала миссис Фрост. – Чтобы переманить людей на свою сторону.

– Люди переходят на их сторону, когда становятся невропами, – заявил Мэвис.

Невроп – пренебрежительная кличка, сокращение от слова «невропат». Аллану она не нравилась. От нее веяло слепой жестокостью, напоминавшей ему о старинных словечках, в которых прорывалась ненависть, – «ниггер» или «жид».

– Это слабаки и неудачники, которым реальность не по силам. У них в характере отсутствует моральная основа, поэтому им здесь не продержаться; они как дети: им хочется удовольствий, шипучки и сладкого. Комиксов, которые даст добрый папаша санаторий.

Глубокая горечь проступила в лице Мэвиса. Эта горечь, как растворитель, проела складки увядшей плоти и обнажила костяк. Никогда еще Аллан не видел Мэвиса таким усталым и разочарованным.

– Что ж, – сказала миссис Фрост, подметив то же самое, – невропы нам все равно ни к чему. Даже хорошо, что они уходят.

– Я иногда задаю себе вопрос: что там делают со всеми этими людьми? – сказал Аллан.

Никто не располагал точными данными о количестве ренегатов, сбежавших в санаторий: опасаясь неприятностей, родственники склонны были утверждать, будто пропавший человек отправился в одну из колоний. Ведь в конечном счете колонист всего лишь неудачник, а невроп – добровольный изгнанник, заявивший о себе как о противнике нравственной цивилизации.

– Мне доводилось слышать, – поддерживая разговор, проговорила миссис Фрост, – будто вновь прибывших просителей направляют на работу в большие лагеря рабского труда. Или так поступали коммунисты?

– И те и другие, – уточнил Аллан. – Стремясь завладеть Вселенной, санаторий использует приток людей для создания обширной империи за пределами Земли. Да еще огромную армию роботов. Лица женского пола, подавшие прошение… – Он запнулся и отрывисто завершил рассказ, – подвергаются дурному обращению.

Сидевший за рулем бронехода Ральф Хадлер вдруг сказал:

– Миссис Фрост, за нами движется машина, она пытается нас обогнать. Что мне делать?

– Пропустите ее. – Все обернулись назад. Бронеход, такой же как у них, только с надписью «Лига незагрязненных продуктов и лекарств», пытался осторожно обойти слева. Непредвиденная дилемма повергла Хадлера в панику, и его машина бессмысленно заметалась из стороны в сторону.

– Прижмитесь к обочине и остановитесь, – посоветовал ему Аллан.

– Прибавьте скорость, – бросил Мэвис; он сидел, обернувшись назад, и вызывающе глядел в заднее окошко. – Эта дорожка им не принадлежит.

Бронеход «Лиги незагрязненных продуктов и лекарств» продолжал надвигаться, хотя чувствовал себя так же неуверенно. Когда Хадлер взял правее, он тут же попытался воспользоваться открывшейся возможностью и ринулся вперед. Рычаг заскользил в руках Хадлера, и машины с отчаянным скрежетом столкнулись бамперами.

Бронеход застыл, и Мэвис, дрожа, выбрался наружу. Миссис Фрост последовала за ним, а Хадлер с Алланом вылезли через дверцу с другой стороны. В машине лиги незагрязненных продуктов и лекарств работал на холостом ходу мотор, а водитель – больше в кабине никого не было – высунулся и изумленно моргал глазами. Это был джентльмен средних лет, очевидно завершающий долгий трудовой день.

– Может, нам удастся подать назад, – сказала миссис Фрост, зачем–то державшая в руках папку из манильской бумаги. Мэвис, испытывая полное бессилие, ходил кругами около бронеходов и тыкал в них носком ботинка. Хадлера словно отлили в бронзе: он стоял неподвижно и не выказывал никаких чувств.

Машины сцепились бамперами, теперь одну из них придется поднимать домкратом. Аллан осмотрел место повреждения, обратил внимание на угол, под которым столкнулись два куска металла, и в конце концов сдался.

– У них есть тягачи для буксировки, – сказал он миссис Фрост. – Попросите Ральфа позвонить в Транспортное объединение. – Он огляделся по сторонам: до здания Комитета уже недалеко. – Отсюда мы сможем добраться и пешком.

Миссис Фрост не стала возражать и пошла вперед, Аллан последовал за ней.

– А как же я? – спросил Мэвис и поспешно сделал несколько шагов.