Ольга Ларионова - Сотворение миров. Авторский сборник

Он продел левую руку в страховочную петлю и, отщелкнув ногой нижний люк, как–то очень обыденно, словно в дверь вышел, ухнул в пустоту. Канатик заскользил за ним. Варвара поежилась — по правде сказать, пустоты и высоты она боялась, не то что глубины в воде. «Прекратить самостоятельные спуски! — донесся снизу командорский голос. — Расчистить площадку для вертолета между третьей и четвертой машинами!»

Еще пятеро разведчиков, торопливо застегивая массивные пояса, последовали за командором. Что ж они без масок и спецкостюмов, дым же внизу? Плохо им будет… Девушка встала на колени и, упершись в комингс, выглянула наружу: двое в кремовых костюмах уже стояли на крыше кабины, еще двое копошились где–то под нею. Плотный дым снова закрыл кузов грузовика, и еще двоих, ушедших на самое дно провала, совсем не было видно.

— Приготовимся, — так же лаконично, как и командор, распорядился Ага.

Он уже откинул узенькую коечку и теперь выдирал из стенных гнезд какие–то баллончики, сноровисто насаживая на них скошенные раструбы распылителей. Из верхнего люка свесилась голова Леха — носом книзу, и Варвара невольно подумала, что вот так, «вверх ногами», выражение лица очень трудно определяется.

— Гюрг сказал, что шести хватит! — крикнул он и швырнул в Агу толстенькую розовую бомбочку с красным клювом.

Ага перехватил ее и, почти не глядя, отправил в люк, чуть не задев отшатнувшуюся девушку. И еще одну, и еще — все заказанные шесть.

— А что, если мимо?.. — робко заметила Варвара.

— Самонаводящиеся.

У бомбочек развернулись небольшие стабилизаторы, что–то закрутилось, тоненько запело, они стали похожи на поросят, висящих пятачками вниз и отчаянно крутящих хвостиками. Несколько секунд они держались стайкой, а потом, наращивая скорость, пошли прямо в центр дымового облака. Но не дошли — оттуда проклюнулись голубовато–лиловые язычки лопающихся прямо в воздухе контейнеров. Горел спирт, а точнее, заспиртованные препараты, а потом уже рвануло по–настоящему, так что кабина, застрявшая выше, подпрыгнула и начала тихонько соскальзывать с уступа, намереваясь кануть в сгустившийся дым. Это ей удалось только наполовину, видно, спасатели успели закрепить ее с помощью канатов, уже протянутых сверху, с дороги; она закачалась, как опутанное паутиной насекомое, вместе с фигурками в блестящих, не тронутых гарью и копотью костюмах, прилепившихся к ней.

— Можно было бы поднять ее нашим вертолетом… — заикнулась было Варвара, но Ага только фыркнул и пробормотал что–то очень древнее о микроскопе и забивании гвоздей — девушка ткнулась носом в свою сумку и твердо решила больше голоса не подавать.

Как и все биологи, она прошла фельдшерскую подготовку и содержимое сумки знала наизусть, чтобы любую нужную вещь можно было достать в темноте на ощупь. Но применять свое умение ей предстояло впервые, и странное дело — это ее нисколько не волновало. Снизу раздалось многоголосое шипение, видимо, начали действовать противопожарные баллоны, и что–то почти беззвучно лопалось, отчего теплые волны упруго подбрасывали вертолет, и Варвара не заметила, что один из канатиков быстро скользит вверх. Из нижнего люка вдруг высунулась рука в перчатке, похлопала по комингсу и резкий голос произнес:

— Первый!

Ага бросился ничком на пол, свесился наружу и рывком поднял в кабину неподвижное тело. Это был один из космолетчиков, и Варваре стало нестерпимо стыдно за мгновенное чувство облегчения — не свой… Все свои. А кому больнее, тот… своее, что ли. Ага кивнул Варваре, она поняла и взялась за ноги, вдвоем они уложили своего первого пациента на коечку, и Ага привычным движением прежде всего пристегнул крепежные ремни, на всякий случай. Всмотрелся в неподвижное, словно спящее, лицо и уже намеревался приступить к какой–то процедуре, но из нижнего люка, легко подтянувшись, явился Норд, останавливающим жестом поднял руку в перчатке:

— Гюрг велел оставить как есть, похоже на переломы ребер с обеих сторон, так что командор всадил ему целую канистру анабиотика. До новой площадки продержится, а здесь, в полевых условиях, можно что–нибудь и напороть…

— Как остальные два? — быстро спросил Ага, и Варваре почудилось, что вместо «как» прозвучало «кто».

— Одного уже подымают, а другой… другой на дне. Гюрг сам полез.

Сумка с медикаментами у Шэда, а анабиотик лошадиными порциями вкатывает Гюрг. Диагноз устанавливает тоже Гюрг. И в провал, грохочущий непрекращающимися взрывами, лезет он же. А она должна стоять над этим совсем незнакомым ей человеком и ничего не делать, потому что так велел тоже Гюрг.

Она присела на корточки возле койки и попыталась прислушаться к тому, что происходило с этим человеком. Но ничего для нее не прояснилось, человек был туго спеленут искусственным оцепенением, когда ради того, чтобы задавить боль, гасят все остальное в организме, где только сердце едва уловимо мерцает. Она взяла руку, попыталась нащупать пульс — с непривычки ей это не удалось, и вдруг накатил панический страх: сердце не бьется!

Варвара заставила себя прикрыть глаза, сжаться в комочек и придушить эту панику. В отряде стратегической разведки только и не хватало истерички! Все хорошо, пульс сейчас отыщется…

И он отыскался, слабый, естественно, но не внушающий опасения. Как ее учили в таких случаях, она достала из сумки три ампулы кардостимина разной степени, на всякий случай считая бугорки на донышке, — необходимая мера для тех, кто применял препараты скорой помощи в темноте или вслепую, — и приклеила их на правое плечо своего пациента. Теперь если что, не надо будет тратить даже секунды на розыски лекарства. Она уже приготовилась сидеть так на полу и ждать этого «если что», как в днище ударили и кто–то крикнул:

— Второй!

Из люка стали вырастать руки. Вернее, то, что было когда–то руками, а сейчас напоминало две обугленные ветки, с которых свисали ошметки чего–то красного и пузырящегося. Затем медленно показалось лицо, совсем знакомое лицо, которое Варваре не хотелось узнавать, потому что оно было не изжелта–смуглым, как всегда, а белым и тоже каким–то остановившимся. Глаза Сусанина были прищурены больше чем обычно — сейчас за все время подрагивающими ресницами видны были только донельзя расширенные болью замершие зрачки. Варвару он как будто и не узнал. Высунулся из люка наполовину — кто–то подталкивал снизу — и рухнул лицом в пол, продолжая поднимать над головой руки, чтобы их ничего не коснулось. Варвара метнулась к нему, вцепилась в воротник, рывком приподняла, крикнула спешащему на помощь Аге:

— Руки, руки держите!

Ага сообразил, плюхнулся на пол и обхватил Сусанина сзади, поддерживая руки, обожженные до локтя. Голова Сусанина запрокинулась и легла ему на плечо.