Андрей Ливадный - Среда выживания

Контролировать время – не дерзновенная ли задача?

Стременков напряженно работал. Его рассудок находился сейчас на прямой связи с главной системой комплекса, созданного внутри скал, в границах измененного темпорального потока.

– Перезагрузка идет успешно! – Его голос выдавал уже не волнение, а нечто гораздо более сильное. Все трепетало внутри.

Родион Бутов отошел в сторону. Он вел себя настороженно, постоянно опрашивал стационарные устройства слежения, расположенные среди окрестных скал.

Эшранги и хонди не дремлют. Их, как магнитом, тянет сюда, и лишь яростная мощь непогоды до сих пор сдерживала чужих, не позволяя предпринять широкомасштабные боевые действия.

Вроде бы все спокойно.

– Егор? – Он подошел к другу.

Тот безучастно смотрел вдаль.

Его душа и разум окончательно окаменели. Он ненавидел хондийский крейсер, ненавидел людей, живущих на борту, уже не нес, а надрывно тащил свое бремя, понимал, что погибает, но ничего не мог изменить. Успехи в имплантации минимальные, добровольцев больше нет, участь погибших в лабораториях Метелина отрезвила остальных.

Единственная надежда, что еще тлела в душе – сегодняшний день.

Машины.

Техносфера.

Егор иногда украдкой позволял себе мечтать.

– Что хотел? – Он повернул голову, окатил Родиона ледяным взглядом.

– Метелин тебя искал накануне. Он вроде бы синтезировал антитоксин.

– Испытания провел?

– Не знаю, – Родион пожал плечами. – Но выглядел радостным.

– Зайду, – пообещал Егор и вновь отвернулся.

Глухо взвыли механизмы.

Ощутимая вибрация прокатилась по скалам. Два вездехода внезапно возобновили работу: один начал опускать кузов, второй вырулил на площадку.

– Система в действии. – Павел теперь говорил монотонно, его разум полностью погрузился в пучину прямого нейросенсорного контакта с управляющими модулями внутрискального комплекса.

– Паша, ответь по-человечески: все успешно?! – Малехов неотрывно смотрел на огромные, слегка покачивающиеся в поле антигравитации платформы.

– Данные еще поступают. Коэффициент ускорения времени составил девять целых и семь десятых!

– То есть там, в шахтах, прошло почти пятнадцать лет?!

– Да!

У Малехова перехватило дыхание.

Пять грузовых платформ внезапно пошли вниз, над зевами гравилифтов морось дождя закрутило небольшими смерчами.

Среди скал, до этого находившихся в поле измененного времени, вдруг началось движение. Открывались десятки закамуфлированных люков – машины, скрывающиеся в недрах комплекса, успешно приступили к отработке программ, начали испытание одной из созданных ими установок!

Пламя реактивных двигателей озарило верхнее плоскогорье. Сотни метеорологических ракет ушли в клубящиеся небеса, разорвались среди густой облачности и вдруг… лохматые, низкие, свинцово-серые тучи на глазах у людей начали видоизменяться!

Небеса стремительно потемнели, внезапно начался ливень, но он продолжался всего минуту, затем облачность расступилась, солнечные лучи брызнули сквозь образовавшиеся прорехи!

Залп. Еще один. И еще…

Облака таяли, а над плоскогорьем стремительно формировался участок чистого неба!

Система внутрискального комплекса приступила к серии экспериментов по управлению климатом!

Ярко светило солнце.

Над горами висела туманная дымка, но клокастые тучи теперь кружили в отдалении, не в силах прорваться к плато. Исполинская воронка образовалась в небесах, вокруг били молнии, хлестал ливень, из глубин ущелий слышался рев воды, а здесь, в эпицентре искусственно сформированного атмосферного явления, ласковые солнечные лучи озарили скалы, заставляя пар клубиться над ними!

Павел Стременков отключился от сети.

– Какая красота!.. – он осмотрелся, запрокинул голову, испытывая чувство потрясения, эйфории. Лазурные небеса казались бездонными, резко кружилась голова, глаза, привычные к искусственному освещению, слепли.

Грузовые лифты подняли на поверхность первую партию тяжелых планетопреобразующих машин.

Огромные роботизированные комплексы один за другим съезжали по аппарелям и тут же приступали к исполнению программ, начиная работы по расчистке. Мощные бульдозерные ножи снимали слой песка, щебня и камней, скопившийся на улицах, подле руин обветшавших зданий. Машины двигались ровным строем, оставляя за собой очищенное пространство. В воздухе маневрировали остроугольные сегменты. Беззвучно и точно они стыковались друг с другом, формируя грузовую платформу, оснащенную генераторами антигравитационной тяги.

– Мы победили?! – Малехов хлопнул Павла по плечу. – Мы победили!

– Спешишь, Роман Степанович, – Стременков, несмотря на душевный подъем, мыслил трезво. – Мы получили передышку, возможность выйти на поверхность и закрепиться тут. Жизнь еще не вернулась. Температура по-прежнему растет, а никто из планетологов так и не смог объяснить, откуда Пандора получает дополнительную энергию? Я бы не назвал перспективы радужными.

– Паша, ты, как всегда, пессимистичен! – упрекнул его Малехов. – Такая победа, настоящий прорыв, а ты…

– Я реалист, Роман Степанович. Рост температуры неуклонен. Планета его не выдержит.

– Вот, умеешь ты настроение испортить! – с досадой ответил Малехов. – Порадуйся хоть сегодня! Наш замысел удался! Ты хоть осознаешь, что мы изменили время?!

Павел снова осмотрелся, кивнул.

Мир действительно выглядел светлым, радостным.

В движении роботизированных планетопреобразующих комплексов ощущалась мощь, невольно возникало чувство гордости. Гравитационные лифты работали без остановки, поднимая на поверхность все новые и новые машины. Прошло всего каких-то полчаса с момента отключения генераторов стасиса, а вслед за тяжелой техникой уже двигались сервы. Одни размечали расчищенную территорию, другие бурили отверстия в горной породе, третьи уже тащили армирующий материал и пластиковые щиты для опалубки фундаментов домов.

Лишь зловещая облачная воронка портила картину, вызывала чувство настороженности.

РКПП [7] РКПП – роботизированный комплекс планетного преобразования. завершили расчистку верхнего плато и, тихо урча водородными двигателями, начали спуск по серпантину, когда на аппарели показалась первая боевая планетарная машина нового поколения.

Каплевидный корпус, защищенный мощной двухкомпонентной броней, способной противостоять не только механическому, но и энергетическому воздействию, отливал глянцем, выглядел монолитным. Ни одна из систем не выступала в виде надстроек, оружие, убранное в походное положение, находилось под защитой диафрагменных люков.