Андрей Ливадный - Среда выживания

МБПМ [8] МБПМ – модернизированная боевая планетарная машина. одна за другой поднимались из недр внутрискального комплекса, выруливали на размеченную сервами дорогу, занимали позиции для обороны.

Полностью собранная антигравитационная платформа парила в воздухе. По ее краю выделялись покатые надстройки зенитных комплексов, в центре, под лепестками полусферического вздутия, располагались механизмы, предназначенные для захвата и транспортировки крупных объектов.

Взгляд невольно вернулся к сервам. Они уже разметили жилой квартал и теперь вслед за планетопреобразующими машинами спускались по расчищенному от камней серпантину к срединному плато.

Пауза. Передышка.

Два слова крутились в голове, не давали покоя.

Грозное атмосферное явление тем временем набирало силу.

Павел задержал взгляд на небе и вдруг увидел, как из воронки клубящихся облаков вырвался атлак! Боевой корабль эшрангов отчаянно маневрировал, пытаясь стабилизировать полет!

– Тревога! – крик Родиона Бутова заглушил грохот.

Мир мгновенно изменился. Чужой корабль затмил солнечный свет, отбросил глубокую черную тень, по бортам исполина открылись стартовые доки, и воздух над верхним плато задрожал от оглушительного рева эмширов.

Эшранги, видимо, сами не понимали, что происходит. Их корабль, вовлеченный в огромную воронку, просто вышвырнуло в центр циклона!

– В укрытие! – заорал Бутов.

Мир ломался, дробился на фрагменты восприятия.

Антигравитационная платформа открыла огонь. Ее зенитные комплексы заработали автоматически, сбивая стартовавшие истребители. Яростные всплески пламени, вой, взрывы мгновенно изуродовали ощущения, трансформировали их.

Гулко ударили импульсные орудия боевых машин.

Атлак ответил лазерными залпами. Он постепенно выровнялся, пронесся над верхним плато и тут же начал разворот, – настоящий ужас эшрангам внушал не зенитный огонь, а пронизанная разрядами молний воронка свинцовых облаков.

Внезапная, яростная схватка разыгралась над горами.

Роботизированные комплексы мгновенно остановили работы по расчистке. Машины двойного предназначения несли на борту системы вооружений. Они вступили в бой немедленно, однако это не уравняло силы.

Корабль эшрангов казался несокрушимым. Ему было тесно в относительно небольшом пространстве, он маневрировал, медленно разворачиваясь, опасаясь вновь оказаться во власти стихии.

Гравилифты работали не останавливаясь.

Павел кубарем скатился в укрытие, тут же привстал, озираясь по сторонам.

– Все живы?!

Над головами с ревом пронесся эмшир. Метрах в десяти от КП зияла остекленевшая воронка, валялись оплавленные обломки МБПМ.

Малехов отчаянно выругался.

– Паша, сколько машин внизу?!

– Не знаю! Я не успел получить полный отчет!

«Неужели все закончится сейчас, в этот, казавшийся счастливым, день? – Егор сжал виски. – Неужели все надежды превратит в прах один чужой корабль?!»

Батареи хондийского крейсера молчали.

– Почему не стреляют?! – Щедрин прекрасно знал, что рабочие особи погибли, но ведь в боевых отсеках удалось создать кибернетическую систему управления огнем! Почему же она бездействует?!

– Нельзя! – в ответ заорал Малехов. – Нельзя сбивать атлак над плато! Все погубим! Ты представляешь, какой будет взрыв?!

– Но что же делать?! – Родион, вопреки обыкновению, растерялся.

Егор Бестужев холодно смотрел на чужой корабль, который развернулся над нижним плато и теперь вновь медленно приближался, затмевая солнечный свет.

– Стасис, – вдруг коротко обронил он.

– Что?! – все обернулись к нему.

– Генераторы стасиса! – в голосе Бестужева звучала холодная ярость.

– Но мы еще не спланировали периметр! – Стременков сглотнул, он не был готов к такому внезапному, гибельному обороту событий.

– На складах крейсера полно демонтированных генераторов! – Родион мгновенно подхватил идею Егора.

– Откуда взять энергию? Как ударить? Кто доставит эмиттеры в нужные точки и запустит?! – Щедрин сыпал вопросами, инстинктивно пригибаясь при каждом новом взрыве.

– Планетопреобразующие машины! – Взгляд Малехова пылал надеждой и злобой. – Мощности их реакторов достаточно!

Земля дрожала. Скалы крошились. БПМ сдерживали атлак, заставляя его маневрировать, не подпуская к хондийскому крейсеру. Гравилифты продолжали работать, поднимая на поверхность все новые и новые машины. Всплески пламени стирали только что созданную сервами разметку домов и улиц.

– Паша, ты сможешь включить стасис дистанционно?!

– Да!

Край пропасти.

«В который уже раз?!» – разум Стременкова погружался в сеть, а взгляд еще ловил ужасающие проявления реальности.

Они уничтожат все! Все, что мы создали!

Ненависть затопила разум. Черная, вязкая, придающая сил, стирающая страх.

«Я не позволю! Не позволю!» – Эмоции мешали сконцентрироваться, он терял секунду за секундой.

– Паша, соберись!

– Я работаю! – яростно огрызнулся он.

РКПП наконец получили команду, развернулись и на максимальной скорости устремились к хондийскому крейсеру.

Атлак неумолимо надвигался. «Если он прорвется к верхнему плато, все пропало! Мы сами попадаем в стасис!» – мысли вихрем проносились в голове Родиона.

Скалы дыбились разрывами, кормовая часть хондийского крейсера озарилась вспышками попаданий.

Шлюз открылся. Сотни сервов сплошной лавиной устремились к нему.

– Этого мало! – Малехов соединился с техническими группами, отдал приказ.

Сегменты органической брони крейсера пришли в движение. Десятки грузовых портов открывались в обшивке, люди, оставшиеся на борту, понимали – минуты решают все!

Стременков дистанционно программировал планетопреобразующие машины. Их потеря сейчас казалась самой малой ценой, которую придется заплатить.

Роботизированные комплексы прорвались к крейсеру, образовали цепь, встали под загрузку.

Сервы, тащившие генераторы стасиса, облепили их, словно механические муравьи, быстро устанавливали устройства, подключали эмиттеры к бортовой сети планетопреобразующих машин.

Солнечный полдень превратился в сумерки.

С воем падали сбитые истребители, прямые попадания лазерных разрядов оставляли от сервов лужицы расплавленного металла, дым, пламя, грохот разрывов, рев двигателей, частые вспышки – все сливалось воедино.

Только Бестужев не принимал участия в управлении боем. Егор неотрывно следил за чужим кораблем, а в его измученном, воспаленном сознании копилась холодная ярость, нерв пылал – впервые два мироощущения слились в одном ненавидящем взгляде.

Усовершенствованные БПМ устремились в самоубийственную атаку. Родион Бутов намеренно жертвовал техникой, понимая: ни в коем случае нельзя допустить, чтобы атлак пересек границу срединного плато!