Венедикт Ли - Perpetuum mobile (Гроза над Миром – 2)

Потом «Аванта-17» отправилась в свой первый и последний полет. Остальные 16 кораблей серии ушли раньше, самый первый – за десять лет до того.

Гинж Ферми очнулся от раздумий, поднял взгляд на Майорану. Главный ученый терпеливо ждал.

– Переходим в режим торможения. Оповестить людей о сроках прибытия. Блюстителям – полную готовность, а то чую, случится всенародный праздник. Чтоб прошел аккуратно и дисциплинированно.

– Девочка обрадуется, что всё получилось. Пойду, скажу ей. Я проверил запись. Снижение скорости всего на тысячную процента перевело нас на правильный трек…

– А? Какая де… Ах, ну, да…

– Она вышла из комы. Врач выпишет ее через три дня… И, представь, наконец прояснилось, в чем состоял глюк в навигационной программе. Если бы не Эмти…

– Ладно-ладно. Разделяю твой восторг. – Ферми плотно сжал губы, давая понять, что разговор окончен.

Два года спустя (по корабельному времени).

Гинж Ферми коротко объявил:

– Экстренный совет по предложению инициативной группы собран. Присутствуют: от высшего технического и инженерного слоя – Гинж Ферми; от научного – Гуч Майорана; от… группы граждан… Эмти-402.

Он намеренно подчеркнул номер, но Эмти никак не отреагировала на шпильку главного инженера. Майорана залюбовался ею. За два года Эмти подросла, окрепла и больше не выглядела замухрышкой. Смотрела открыто и весело.

– От граждан, (мы собрали 46 тысяч голосов, я напомню), предлагается изменить план высадки. Вот уже полгода разведчики живут в Новом Мире и сведения – самые благоприятные.

– Ага. От вида зверюги, фотостат которой висит у Гинжа Майораны над рабочим столом, у меня до сих пор нервный тик начинается. Как это… смиле… смилу…

– Смилодон. – подсказал Майорана, – Так назывался древний зверь на Земле, давно вымерший. Саблезубый тигр…

– Жиль – командир разведчиков, назвал их стиксами. Они плотоядные хищники, но не враждебны к человеку. – вставила Эмти. – Жиль считает: это…

– Знаю-знаю, – замахал руками Ферми, – бредовая теория о разумных зубастых и четвероногих. Разведчикам просто повезло, что звери пока не распробовали чужеземного мясца.

Майорана вновь взял слово:

– Мы также считаем, что план надо расширить. Остров посередине внутреннего моря – да, пусть будет нашей основной базой. Но мы предлагаем заселить весь тропический пояс.

– Плюс 10 в среднем, тоже мне, тропики… – усмехнулся Ферми. – И полпланеты в снегу.

Слабая улыбка тронула губы Эмти.

– Со временем прозрачность верхнего слоя атмосферы увеличится. Май считает, что инерция климата велика, но через триста лет он станет теплым.

– Ну-ну, голубушка. Вы со столетиями накоротке. А нам надо решать насущные вопросы.

Майорана сказал:

– Можно ничего не менять, оставить в силе прежние наработки. Как тебе придется по вкусу командовать людьми, среди которых почти половина с тобой не согласны?

– «Каждое дело для своего человека и каждый человек для своего дела», – процитировал Ферми.

– Полет завершен и закон изменился… – начала Эмти.

– КТО это сказал?!

– Жиль говорит, что…

Ферми сдержал гнев. Командира группы разведчиков к порядку не призовешь, пока сам не окажешься на поверхности Нового Мира, да с большой группой блюстителей. Одно утешение, что и Жиль, как его… не сможет вернуться на «Аванту», чтобы здесь смутьянствовать. Посадочные модули – суть средства одноразовые, как и весь ковчег.

– Личный номер этого… вашего друга?

– Его зовут Гилберт Амброзо. Он и его товарищи больше не пользуются личными номерами. Я тоже верну себе имя, когда буду там.

Ферми долго молчал, глядя перед собой.

– Изменение к плану, предложенное гражданами – принято. Благодарю за обсуждение.

Эмти и Майорана вышли вместе.

– Видите, Май, мы его убедили!

– Мне понравилось, как вы отстаиваете общие интересы. У нас три дня, чтобы определить подходящие места высадки по всему Миру. Архив съемок местности открыт для общего доступа.

– Спасибо, Май! Знаете, что я думаю? В будущей истории Мира вы станете легендарным героем.

Майорана сдержал улыбку. Эмти все еще – наивная девочка. У потомков будут свои заботы и свои герои. Через четыре поколения имена первопоселенцев забудут.

– Спасибо. Помните? Наш с вами модуль – 222.

– Здравствуй Жиль. Поверни чуть камеру, чтобы я тебя видела. Вот так. Спасибо за фильм, что ты прислал вчера. Я выложила его для всех. Мир прекрасен. Что смеешься? «Поля под снегом и дождем?» Это – не навсегда. Мы скоро увидимся воочию, а не так, как сейчас. Я познакомлю тебя с Гучем Майораной. Он очень хороший человек. Не хмурься. У нас с ним ничего нет из того, что ты подумал. Наш модуль – 222. До встречи… мой дорогой.

Постой! Нет, все хорошо. Просто, мне почему-то тревожно. Девчачьи страхи. Помнишь стихи, что ты мне прислал? Не извиняйся, я быстро раскусила шифр. Так вот: последняя строфа… На крайний случай, только тебе! Не спрашивай, как. Сумела. Я тебе верю, помни! Ты будешь осторожен. Сотри запись. Пока!

Посадочные модули имели форму чечевицы и являли собой стандартные аппараты аэродинамического спуска, вмещавшие до 6 человек. Обязательным элементом каждой квартиры в Городе были два посадочных модуля. Пассажирский и грузовой. Каждый модуль снабжен необходимым аварийным запасом, средствами радиосвязи, и, на первых порах, мог служить надежным и прочным временным жилищем.

Когда наступит время, модули покинут «Аванту». Центробежная сила, порожденная вращением ковчега вокруг продольной оси, отведет модули на безопасное расстояние, где они смогут включить тормозные двигатели. Тогда и наступит время финального аккорда! Великий полет окончательно завершится. Разумеется, не для всех одновременно. Спешка уместна только при ловле блох и казнокрадов. Процедура высадки растянется примерно на неделю.

На экране визуализатора перед Гинжем Ферми прокручивался список модулей.

…

221 – исправен.

222 – исправен.

223 – исправен.

224 – !!! поврежден теплозащитный слой.

225 – исправен.

…

Пальцы Ферми шевельнулись. «Переименовать: 222 в 000; 224 в 222; 000 в 224». «Удалить из списка: 224». «Обоснование: серьезная техническая неисправность».

«Проверка окончена». «Готовность к высадке: ПОЛНАЯ».

«…И обратил Сеятель к Миру свой милосердный взор. И увидел Он, что нет ловца на зверя и рыбака с неводом, и некому бросить зерно в землю. И молвил: «Да будет так: я сделаю это сам». И семь дней и ночей падали брошенные им зерна и выходили из них мужчины и женщины. И не было в Мире места, куда бы не пало благодатное семя…»

Модуль-222 начал разрушаться на высоте восьмидесяти километров, когда прогорело днище с нарушенной теплозащитой. Он резко накренился, автопилот не смог выправить такое сильное отклонение. Струя сверхраскаленного воздуха ворвалась внутрь модуля, вспоров его, как нож убийцы вспарывает грудь жертвы. После чего Модуль-222 распался на три части, которые, в свою очередь, стали делиться на всё более мелкие фрагменты. С каждой секундой их становилось больше, они лились огненным дождем… и гасли, сгорая дотла, не достигнув поверхности. А стратосферные ветры развеяли их пепел над Миром.