Екатерина Степанидина - Испытание на человечность

Даниель мгновение размышлял. В конце концов, почему бы и нет... всё равно для него лето исчезло, мир застила серая пелена, а он пытается в ней двигаться, и получается как-то малоубедительно... Он быстро поставил в известность помощников, написал министрам и решительно встал из-за стола. Действительно, Рейлех прав. Надо что-то делать.

Рейлех вывел его на посадочную площадку, аккуратно и привычно глянул по сторонам, проследил за тем, как Даниель займёт место пассажира, и сел за руль.

Ночь охватила их машину, огни Кер-Сериндата провалились вниз и превратились в далёкую светящуюся сеть, которая стремительно уносилась прочь. Даниель глянул на экран с картой: они летели на север. Припомнил: да, точно, Рейлех из каких-то далёких краёв, где снег сходит очень ненадолго... и что же, он решил окунуть его из почти ушедшего лета сразу в холод, для прояснения головы?

Они летели долго, сквозь непроглядную темноту, Даниель даже задремал, а потом очнулся, как от толчка: небо стало светлеть. С удивлением обнаружил, - да они, похоже, заедут в полярный день, это южнее сейчас есть смена дня и ночи, а тут солнце не заходит... Рейлех молчал, только смотрел на приборы, а потом резко пошёл на снижение, когда внизу показались скалы, поросшие лесом. Даниель пригляделся: точно, снег...

Стоянка была крытой, но Даниель сразу ощутил прохладу, да и воздух тут был напоён терпкими ароматами северных лесов, - ни с чем не спутаешь. За окном было светло, и деревья оказались огромными, и - странно - уже никуда не надо спешить... Только здесь не Тысяча островов, здесь дом - это твой остров посреди холода, здесь тепло и спокойно, и когда проходишь по комнатам, то видно, что стены кое-где сложены из таких же массивных стволов, в глаза бросается тёплый цвет дерева, а впереди - огромный камин, в нём пляшет пламя, над ним висит голова зверя с клыками и могучими рогами... Откуда-то из глубин большого дома выскочили дети, повисли на Рейлехе, он улыбнулся и обернулся.

- Племянники, - с гордостью пояснил он. - Я сам вырос здесь, а теперь это дом сестры. Вы чего не спите?

Даниель прислонился к стене, грел дыханием руки и слушал нестройный хор голосов. Дом. А ведь Рейлех бросил всё это, уехал в Кер-Сериндат, занялся опасным делом охраны власть имущих... Дети заметили его, смотрели с интересом, кто-то из ребят постарше убежал в коридор, вернулся с ворохом одежды: что-то почти бесформенное, с мехом, большая тёплая куртка, в которой Даниель сразу утонул. За спинами детей возникла женщина, - полноватая, простая, с открытой улыбкой, волосы гладко зачёсаны и прибраны в косу.

- Здравствуйте, господин Озен, - она поклонилась, но без раболепства. - Рейлех сказал, что привезёт вас на неделю. Будете ужинать?

Даниель усмехнулся, покачал головой. Рейлех сказал. Значит, давно уже решил, был уверен, что уговорит... да и не уговаривал толком, если совсем честно...

Его привели в просторную столовую, он вдруг обнаружил, что всё время удивляется: непривычно, крепкие деревянные стулья, большой стол, и хотя ясно, что все достижения цивилизации у них есть, но всё равно - прохладный воздух не даёт забыть о том, что это север, что до ближайшего города лететь и лететь... Всмотрелся в лица: а ведь им нравится эта жизнь, и они не променяли её на тесноту и суету больших городов... пока. Когда дети вырастут, они сами решат, оставаться или уехать... и кто-то непременно останется - хранителем очага, да нет, не хранить для других, а жить, быть хозяином большого дома с пылающим камином... Вдруг перехватило дыхание: а ведь он точно так же любил сбегать от цивилизации, то к себе на виллу, - тоже с камином, да, - то на острова...

Рука Рейлеха легла на плечо.

- Отдыхайте, - мягко сказал глава охраны. - Утром я вас рано разбужу, поедем к мужу сестры на кордон. Он тут в заповедной зоне работает. Говорит - будь его воля, он бы всю планету заповедной зоной сделал. У него берсиады на участке водятся, могут близко подпустить, если повезёт.

Даниель поднял глаза.

- Спасибо...

- Не за что.

...Утром он щурился на незаходящее солнце, пока они летели на кордон, - в тёплой одежде непривычно, движения становятся неуклюжими, он не привык так много навьючивать на себя... Хорошо ещё, что флайеры бесшумны, никто не напугается, и только настороженные глаза и чуткие уши в чаще повернутся вслед промелькнувшей тени. А внизу - жизнь, и сканер фиксирует живых существ, их много, весь экран усеян перемещающимися точками. Если увеличить масштаб, то можно рассмотреть, кто это... Кордон - почти незаметное строение, если не знать, то и не догадаешься, где его искать, и снег, снег, яркий, сверкающий мириадами блёсток на солнце, без защитных очков-маски из флайера лучше не выходить, тут-то стёкла помогают, а снаружи между тобой и снегом никаких преград нет... Когда вылезаешь из флайера и ступаешь на землю - снег хрустит под ногами, и понимаешь, как же всё тут огромно и неохватно. И это всего лишь тот же континент, просто надо улететь на север... Простые заботы: добраться до кордона, встретиться, не замёрзнуть, потом отправиться на обход территории - и понять, что совсем не привык к безлюдности, к тому, что до цели ехать и ехать... К вечеру он устал и валился с ног, а довольный Рейлех готовил на огне какой-то ароматный напиток, добавлял вино, специи, и снова плясали тени и отсветы пламени на стенах. Потом Даниелю подали кружку, он прихлёбывал что-то терпкое и рассматривал кадры: берсиады, роскошные, с серебристой шерстью и гибкими хвостами, бесстрашные светлые жестокие глаза, смотрящие в упор. Рейлех вдруг взглянул на Даниеля и улыбнулся.

- А вы похожи...

Даниель тихо засмеялся.

- Пришлите мне портрет, я в кабинете над рабочим столом повешу...

- Имеет смысл, - серьёзно отозвался Рейлех.

Они замолчали: то ли показалось, то ли и вправду где-то неподалёку раздался короткий вой. Хранитель кордона вскочил.

- Это они. Идёмте, идёмте...

- Подойдут?

- Нет, - у них детёныши. Скорее.

Даниель выбрался из-под пледа, надел куртку, они вышли в ясный вечер, - сразу охватил холод. Рейлех переглянулся со своим родственником, тот кивнул: мол, давай.

Рейлех приложил руки ко рту... и завыл, мелодично, переливчато, Даниель не представлял, что его начальник охраны способен на такие штуки. Когда Рейлех замолчал, поначалу царила тишина, - а затем пришёл ответ.

Лес огласился десятками голосов. Они не просто разговаривали, - это была песня. Они гордо и свободно сообщали о себе, к низким и мощным голосам присоединялись звонкие, высокие, лес трепетал, слыша своих хозяев, лес - знал, кто они, и никогда им не перечил.

Даниель замер. Мир исчез, мир слился с дикой песнью... и рождался заново, люди приходили и уходили, а он был вечен.

Когда берсиады замолкли, три человека одновременно повернулись друг к другу - причастные великому чуду, посвящённые и избранные, те, кого лес пустил к себе и позволил прикоснуться к тайне.