Андрей Ливадный - Роза для киборга

— За тебя, везунчик… — хмуро выдавил он. — За то, что остался жив.

Глор выпил. Жидкость была приятной, чуть терпкой и отдавала травами. Обжигающий гортань холод, вслед за глотком, провалился до самого желудка и вдруг разлился по всему телу блаженным теплом, но не расслабляющим, а, наоборот, бодрящим.

«Диахр», — догадался он.

Он постарался не злоупотреблять, не зная всех свойств напитка, и вежливо отказался от второй порции. На Крайга, который пил не переставая, сок, похоже, не действовал.

Разговор не клеился. Робот принес десерт.

Внезапно Крайг встал и, не говоря ни слова, вышел из комнаты.

В глазах Элизы блестели слезы.

— Что с ним? — спросил Глор у девочки.

— Корги… — прошептала она, как проклятие, обхватив руками игрушку. — Они убили маму…

Глор вздрогнул, словно его ударили током. В голове галакткапитана все смешалось. Девочка неслышно выскользнула из-за стола и убежала из комнаты. Он встал и подошел к окну.

Ворота гаража были распахнуты. Во дворе Крайг, с почерневшим лицом, грузил в вездеход цинки с патронами. Глор заметил под его глазами набрякшие мешки, словно он только что плакал. Он не успел ничего предпринять, как хозяин запрыгнул в кабину, створки ворот раздались в стороны, и вездеход в клубах пыли рванул по направлению к лесу.

Ночь прошла жутко.

Глор никак не мог уснуть. Обуреваемый беспокойством, он лежал в темной комнате, невольно вслушиваясь в звуки ночного Флиреда, долетавшие из-за раскрытого настежь окна. Несмотря на урчащий кондиционер, в доме было жарко. Планета приближалась к перигею, самой ближней к звезде точке своей орбиты, и температура не опускалась ниже тридцати пяти градусов. Крайг с Элизой не обращали внимания на влажность, но ему, стоило закрыть глаза, казалось, что тело погружено в подогретое молоко, а воздух струится в легкие тягучей массой…

Не выдержав, Глор встал, вышел из дома и уселся на теплое каменное крыльцо.

В небе Флиреда царили близкие Плеяды. Невероятно крупные звезды чем-то напоминали ему шаровые скопления Центра, где в неизмеримой бездне световых лет отсюда кружила его родная планета Кьюиг… Там тоже соседние светила сияли, словно драгоценные карбункулы, оправленные в черный бархат космической ночи… Он закурил. Воздух источал незнакомый, приторно-сладкий запах. За темными кронами массива диахра вставал жемчужный диск седьмой луны. Пять других были разбросаны по небосводу туманными пятнами света, шестая, судя по всему, уже закатилась.

В комнате Крайга горел свет, но хозяин еще не возвращался. Камень крыльца отдавал тепло в ладонь. Глор мысленно перебирал события, не находя им удовлетворительного объяснения. Пять часов, проведенных на Флиреде, дали галакткапитану много обрывочной информации. «Корги… Они убили маму…» — вспомнил он. Теория вероятности толкала его к признанию худшего варианта событий. Он входит в первый попавшийся дом. Крайг и Элиза независимо друг от друга употребили термин «корг» — специфичное название модели киборгов. Оба с ненавистью и страхом. Но Флиред за последние семьдесят лег не закупал никаких роботов, а значит, речь идет именно об интересующей его партии. Он вспомнил слезы, застывшие в ее глазах… Девочка говорила правду! Значит, киборги тут, они все еще действуют и… убивают людей!

Глор сделал глубокую затяжку и отшвырнул окурок. Красный огонек прочертил длинную дугу и рассыпался искрами, ударившись о порог каменной будки. Пес-мутант глухо зарычал, высунув морду, и с шумом втянул воздух, показав Глору блестящие в лунном свете клыки.

О’Тейлор поборол внезапное желание вернуться в дом и проверить, спит ли Элиза. Он никогда не имел детей, и трагедия девочки больно ударила по нервам, словно это была его дочь… Наивные голубые глаза, полные горькой влаги… Черт, как прав оказался Антон со своей проницательностью, послав сюда именно его. Чтобы собрать информацию, вычислить причину всех бед и нанести удар в корень в нужное время и в нужном месте, необходим человек с железным самоконтролем. Глор ненавидел свою работу. Он вынужден таиться и ждать, собирая крохи информации, когда рядом во сне вздрагивает заплаканный ребенок, потерявший самое дорогое — маму. Но он не имел права сорваться, поддавшись чувствам…

Его мысли прервал отдаленный гул. Пес в будке зашелся хриплым лаем и вдруг завыл, осев на задние лапы. Глор молниеносно вскочил, скрывшись в сумраке входной двери, чтобы иметь за спиной холл с оружием и бойницами.

За воротами раздалось утробное урчание вездехода, и через минуту он уже вползал во двор, выхватывая из темноты угловатые постройки светом своих фар. Ворота с лязгом сомкнулись. Убедившись, что машина одна, Глор вышел из тени и шагнул навстречу, но вездеход внезапно взревел двигателями, конвульсивно рванулся вперед и пошел юзом, оставляя в траве две черных борозды вывороченной земли. Машина пронеслась мимо, обдав его горячим выхлопом, и вдруг остановилась, врезавшись бронированным носом в стену сарая.

Двигатель заглох, но изнутри не доносилось ни звука, лишь тихо потрескивали остывающие цилиндры. Глор бросился вперед, вскарабкался на броню и рывком распахнул люк.

Крайг сидел в кресле водителя. Тусклый свет приборного щитка падал на залитое кровью лицо. Пол кабины покрывал ровный слой стреляных гильз. Глор дотронулся до кожуха крупнокалиберного пулемета. Он был горячим, и от ствола разило порохом. Протянув руки, он подхватил обмякшее тело и вытащил его на воздух. Крайг слабо застонал. Глор склонился над ним, осматривая раны. Очередь из автоматического оружия срезала несколько сантиметров кожи с правого виска хозяина, не задев кость, словно тот родился в рубашке. «Контузия, — определил Глор. — Но как в него попали?.. Лобовую броню вездехода не прошьешь очередью!..»

Спрыгнув, он осмотрел машину и сразу наткнулся на разгадку. Десять пуль были с нечеловеческой точностью вбиты в узкую щель смотрового триплекса, пробуравив инфракрасную оптику строчкой тесно расположенных отверстий…

…Затащив раненого в дом, Глор раздобыл горячей воды, несколько кусков чистой материи и вернулся в гостиную. Вокруг стояла звонкая тишина, даже пес наконец заткнулся, подавившись воем, когда Глор, проходя мимо, испытанным приемом ментальной атаки оглушил его примитивный мозг. «Вот и хорошо, подумал он, обмывая рану Крайга. — Хорошо, что девочка спит… Не хотелось бы пугать ее».

Крайг вновь застонал и открыл глаза. Взяв со стола начатый графин, Глор разжал его челюсти и влил в рот настой диахра. Через минуту с небольшим в глаза хозяина начало возвращаться осмысленное выражение, и он сел с мучительным стоном и проклятиями. Ощупав туго перебинтованную голову, он осмотрелся и благодарно кивнул Глору.