Карен Миллер - Дикий Космос

«Я пытался укрыть нас,» — тихим голосом произнес Оби-Ван. «Используя Силу. Это раннее учебное упражнение любого падавана. Вы находите ниспадающий поток воды, становитесь под ним, и затем...» Он взмахнул легко и изящно, своими ободранными и исцарапанными руками. «Вы остаетесь сухим. А после этого, вы повышаете свою сноровку, чтобы управиться с дождем. Это не так трудно. Просто вопрос степени подготовки. По большей части... самой начальной. Мне едва исполнилось шесть лет, когда я первый раз проделал это.»

Бэйл присел перед ним на корточки, слегка опершись кончиками пальцев о скалу. «Но сейчас вам не удалось это проделать?»

«Нет», — сказал Оби-Ван, и его исхудавшее лицо перекосилось от отвращения. «При всем том, что я могу использовать Силу, здесь, я с тем же успехом мог бы быть дроидом. Если бы вы могли почувствовать, на что это похоже... если бы вы могли представить... моя кровь словно испортилась.»

Было ли неправильным, испытывать такое облегчение от того, что он не мог чувствовать то, что чувствовал Оби-Ван? Возможно. Но это так. «Мне очень жаль,» — сказал он. "Я хотел бы помочь.»

«Я родился, чувствуя Силу,» — прошептал Оби-Ван. «Каждый день моей жизни я прожил в ее свете, каждую минуту, каждый вздох, в течении тридцати пяти лет. И теперь она исчезла. Везде тьма. И мне не известно, кто или что я без нее.»

Бэйл уставился на него, не находя слов. Как мог он ответить на такое тихое страдание? Что мог он посоветовать человеку, обладавшему прежде силой, которую он не способен был постичь? Но как мог он ничего не сказать перед лицом такого неприкрытого отчаяния?

«Сила не исчезла, Оби-Ван,» — произнес он со всей убежденностью, которую мог собрать. «Она подавляется. Этим местом. Когда мы уберемся отсюда, она вернется. Вы снова будете самим собой, вот увидите. Вы же джедай. Ничто не в состоянии изменить этого.»

Оби-Ван только покачал головой. «Я не чувствую себя джедаем. Я чувствую... я чувствую...»

И без всякого вящего предупреждения, кроме этого, джедай окунулся в очередное видение. И даже не одно. Воспоминание за воспоминанием, самый длинный приступ из всех, какие были до сих пор. От огнежуков к Тэйвору, от него к кому-то, тонущему в кислоте на Телосе, оттуда к смерти Квай-Гона, от него к сражению на Джеонозисе, а затем к Анакину, теряющему его руку.

Бэйл надежно устроился в стороне от него, опустив голову на руки, ждал... и ждал. Отчаяние овладевало им, но...

Взрослые мужчины не плачут.

«Оби-Ван. Оби-Ван. Ну же. Вернитесь. Мы не можем здесь оставаться. Пожалуйста. Вернитесь, сейчас же.»

Ему не хотелось. Это было слишком тяжело. Он так устал. Ему нужен был отдых. Покой. Необходима была передышка от боли.

Умри джедай, умри джедай, умри джедай, умри.

Голос нашептывал не переставая. Ни за что не оставлял его в покое. Брал на измор. Он подтачивал его, подобно тому, как вода истирает камень.

«Оби-Ван!»

Он открыл глаза.

«Эй», — сказал Бэйл и откашлялся. «Вот и вы.»

Да. Это был он. Застрявший на этой каменистой равнине подобно расколотой деревяшке выброшенной на берег. Хотя, с вашего позволения, предпочел бы быть где-нибудь в другом месте.

«Выпейте,» — сказал Бэйл, протягивая ему бутылку. «Все, целиком. У нас этого теперь в избытке. Вы почувствуете себя гораздо лучше. Пейте.»

Дождевая вода, которую они набрали имела гниловатый привкус. Отравленная темной стороной, как и все на Зигуле. Он пил медленно, слыша бурчание в животе, и оценивал свое текущее состояние. Его одежда снова была сухой. И его волосы. Он почти согрелся. Снаружи, во всяком случае. Внутри же его по прежнему терзал холод. Все труднее и труднее становилось сдерживать темный поток. Заглушать этот злобный голос. Все его годы в Храме, суровое обучение, посвящение... всего этого было не достаточно. Он все еще не погиб... но проигрывал эту битву.

Он посмотрел на Бэйла. На Сенатора Органу с Алдераана. Узнали бы его в эту минуту его коллеги с Корусканта? Грязный. Нечесаный. Его прежде аккуратная бородка растрепалась и запачкалась а одежда превратилась в лохмотья. Гораздо более исхудавший, чем был прежде.

«Я же говорил вам, чтобы вы не ехали.»

Лицо Бэйла напряглось. Он поднял руку. «Даже не начинайте. Вы можете идти?»

Мог ли он идти? Было удивительно, что он вообще мог дышать. Черная отрава в его венах превратилась в кислоту. Каждую его мышцу жгло. Его кости горели огнем. «Нет».

«Плохо дело,» — сказал Бэйл. «Мы не можем оставаться здесь на ночь. Мы должны добраться до той полосы деревьев. Как только мы туда доберемся, я найду какие-нибудь сухие ветки и разожгу костер. Нам необходимо снова согреться, хорошенько согреться.»

Умри джедай, умри джедай, умри джедай, умри.

«Вы идите,» — сказал он. «Найдите этот храм. Посмотрите, что там. Я останусь здесь. Буду ждать вас.»

«Ну это вряд ли,» — сказал Бэйл, и безо всяких церемоний, без разрешения, принялся грубо поднимать его на ноги. Держа его за плечи, свирепо сверкая глазами. Воспитанный, утонченный сенатор исчез. Его место занял сердитый оборванец с налитыми кровью глазами и впалыми щеками. «Послушайте. Оби-Ван. Я знаю, это тяжело, но вы обязаны продолжать идти.»

Умри джедай, умри джедай, умри джедай, умри.

Он поморщился, голос эхом отозвался в его утомленном сознании. «Вам легко говорить.»

Бэйл, отпустил его плечи и сильно ударил открытой ладонью по лицу. «Не слушайте его! Это просто голос, Оби-Ван! Даже хуже того, это машина, паршивая ситхская машина, и она пытается уничтожить вас. Она пытается заставить вас уничтожить самого себя. Не поддавайтесь на это. Помните, кто вы. Вы Мастер Оби-Ван Кеноби, один из наших величайших джедаев. Вы победили ситхов уже три раза. Вы можете снова победить их. Вы можете.»

Ту часть лица, по которой пришелся удар сенатора саднило. Очищающая боль. Незамысловатая. Чистая. Его сердце вяло билось, сражаясь с проникшей отравой. Стоя прямо, он почувствовал вспышку света. Его маленькая, беззащитная свеча, горящая во тьме.

«Вы должны справиться с этим, Оби-Ван,» — сказал Бэйл. «Потому, что если нет, я погибну.»

Да. Это правда. Бэйл Органа мог погибнуть. Что было бы недопустимо.

Солнце склонялось к горизонту, его скупое тепло иссякало, подобно потокам дождевой воды уходящим сквозь трещины и щели каменистой равнины. Вечерние сумерки собирались вокруг, тьма нашептывала чуть слышно, подобно ситхам, и начинал пробирать холод. Сенатор был прав. Они не должны оставаться здесь, на открытом месте. Только не на еще одну ночь. Двух предыдущих ночей было более чем достаточно.

Бэйл вновь натянул на плечи свой самодельный рюкзак, внимательно посматривая на него. Настороженный. Измученный. Готовый бороться. «Итак, Оби-Ван. В голове прояснилось? Мы идем?»