Карен Миллер - Дикий Космос

Они начали спускаться в ущелье.

Скользкий камень. Оползающая земля. Царапины, порезы и ушибы. Один неуверенный, опасный шаг за другим, вели они свой спуск вниз по крутому, неровному склону. Не раз они падали или скользили вниз по каменистой поверхности. Теряли опору, когда сухая желто-коричневая глина осыпалась под их ногами. Не раз им приходилось усаживаться, с трудом цепляясь за хилые деревца или скалы, чтобы предотвратить несчастье. Их натруженные спины гудели, а сердца безудержно колотились. Пот прочертил полосками их лица, щипал глаза, делал скользкими ладони. Пропитал их вонючую, грязную одежду.

А над ними, безмолвной угрозой, словно каменный хищник, задумчиво нависал источник всяческого зла, черный храм ситхов.

С каждым неловким шагом Бэйл чувствовал, как световой меч мягко ударяет по бедру. Его присутствие раздражало. Страшило возможное предназначение. Страшило то, что Оби-Ван может наконец поддаться чарам этого места. Он не способен был постичь технологию, которая была бы способна на такое. Способна проникнуть в разум джедая. Разум, столь сильный, дисциплинированный и грозный как у Оби-Вана и разорвать его на куски, воспоминание за воспоминанием.

Он не мог понять разумное существо, которое бы хотело этого.

Тяжелый, мучительно медленный спуск продолжался. Они преодолели четверть пути. Треть пути. Они достигли участка на половине пути, где изгиб поверхности склона приводил к короткому, резкому обрыву, затем становился более пологим на всем протяжении пути к неровному дну ущелья. Бэйл почувствовал тошноту. Его мышцы вопили от боли, сухожилия пылали. Кости ломило. Он мечтал, чтобы это закончилось. Ему хотелось лечь и заплакать. Заснуть. Очнуться от этого кошмара.

Он посмотрел на Оби-Вана, в одном тяжком шаге впереди него. Если я меня мутит... если я чувствую, будто умираю... «Эй. Вы в порядке?»

«Да», — проворчал Оби-Ван. Он также тяжело дышал. Чересчур быстро. Его ноги дрожали, руки кровоточили, он с трудом поддерживал равновесие. Несомненно, в любую минуту теперь, джедай мог упасть...

«Мне нужно остановиться,» — сказал он и ухватился за выступающий корень дерева как за тормоз. «Оби-Ван».

Оби-Ван повернулся боком, его ботинки, заскользили, когда он притормозил, чтобы остановиться. «Я сказал я...»

«Мне действительно нужно остановиться!» — настаивал он, в ответ на пристальный взгляд Оби-Вана. Постаравшись не выдавать потрясение, тревогу или что-либо еще, что подсказало бы Оби-Вану, как плохо он выглядит. «Я не джедай, мои силы не безграничны.»

«Бэйл...» — Оби-Ван вытер рукавом свое мертвенно-бледное лицо. «Не держите меня за дурака. Не надо... не...»

Его глаза закатились. Хриплое дыхание прервалось. Он уходил. Терял сознание. Видения вернулись.

«Оби-Ван!» — закричал Бэйл и рванулся вперед, по прежнему цепляясь правой рукой за выступающий корень хилого деревца. Оби-Ван, как подкошенный, повалился. Бэйл вскинул левую руку и схватил джедая за рукав, за запястье, и рывком прижал к земле. Врезался лицом прямо в шершавый, грубый булыжник. Взрыв боли пронзил его через нос и отчасти зажившую, разбитую прежде губу. Он почувствовал кровь. Вкус крови. Яркую вспышку света в голове. Воздух стремительно покинул легкие, а его вывихнутое плечо - принявшее на себя целиком вес Оби-Вана - взорвалось фейерверками так, будто сегодня был День Основания Дома Органы.

Он высвободил боль в одном долгом, мучительном крике. Услышал его дрожащее эхо пронесшееся сквозь ущелье, и сумел, стиснув зубы, сдержать следующий. Подняв голову, он посмотрел на Оби-Вана, но джедай вновь был погружен в дьявольские воспоминания. Он мог бы орать, пока голова не разлетелась на куски, Оби-Ван бы его не услышал.

Он опустил голову. Стиснул пальцы правой руки вокруг корня дерева, а левую сомкнул на запястье Оби-Вана. А затем, глубоко вздохнув, отгородился от всего окружающего.

Не отпускай... не отпускай... не отпускай... не отпускай.

Но само собой, он это сделал.

Квай-Гон уже который раз умирал у него на руках, когда боль вырвала его из воспоминаний. Новая боль. Физическая боль. Острая. Резкая. Его лоб. Левое колено. Левый локоть. Правое бедро.

Голос ситха наконец стих. Поразительно, но его разум был на удивление ясным. Он открыл глаза и уставился на небо. Рядом кто-то надрывался от крика.

«Оби-Ван! Оби-Ван!»

Поток грязи и мелких камешков дождем посыпался на него. Отфыркиваясь он выплюнул попавший в рот песок, рывком попытался приподняться на локтях и от этого стало только еще больнее.

«Нет - нет - не двигайтесь!» — прокричал голос. «Я сейчас - только не шевелитесь - даже не дышите...»

Ну, это было глупо. Дышать он должен. Он выплюнул еще песка, пытаясь определить чей это голос. Голосов было много: Квай-Гона и Анакина, Дуку и Тэйвора Мандирли и Ксанатоса. Даже огнежуки издавали звуки, пронзительное жадное скрипение, когда прогрызались сквозь его плоть.

Бэйл. Бэйл Органа. Он тот, кто кричал. Это была Зигула. Ситхи, которых здесь нет, пытались его убить. И...

О боже. Я, кажется, свалился в ущелье.

Тяжело выдохнув он сел, голова кружилась, внутри стучало. Он обнаружил себя сидящим на покрытом каменным крошевом дне ущелья. Что явно было не к добру. Он перевел взгляд на свое левое колено. Порванные в клочья узкие штаны пропитались ярко-бордовым. Так же как и левый рукав. И да, его правое бедро также было в крови. Подняв руку он прикоснулся кончиками пальцев ко лбу над правым глазом. Кожа была порвана, он явно это чувствовал. Его пальцы окрасились влажным и темно-красным, а боль была словно от виброножа. Плохо. Очень плохо.

И все же чувствовалось облегчение и даже нечто вроде радости. Потому, что его телесная боль разорвала бесконечную цепь воспоминаний... и заставила умолкнуть, хотя бы не надолго, неустанный голос ситха.

Что ж. Это замечательно. Давайте поприветствуем боль.

Холодной, трезвой частью себя он также хорошо осознавал, что такое нелепое легкомыслие является реакцией на долгие дни невыносимого напряжения и страдания, перенесенных им с момента катастрофы. Он знал об этом. Он понимал это. И все же не мог устоять...

Бэйл оскальзываясь спустился вниз поблизости от него с новым потоком камней и глины. Порез на разбитой губе снова открылся, нос и руки были покрыты ссадинами, а измочаленная рубашка на левом плече была порвана в лоскуты. Его левая рука неловко висела, а окровавленное лицо было напряжено. Но на нем по прежнему был пояс с прицепленным световым мечом.

«Вы глупец, я же сказал, не двигайтесь!» — закричал Бэйл. «С вами все в порядке? Я поражаюсь, как вы не погибли.»

Сколько в последний раз длилась передышка от нападения ситхов? Не долго, определенно не долго. У нас остается мало времени...