Марк Михаловски - Сияющая темнота

— Логично было ожидать, — сказал Доктор Маме, не особо рассчитывая на ответ, — что Буни будет мне благодарен, правда? Я же сильно улучшил и сенсоры, и телепорт. Без меня ему бы такая модификация обошлась в целое состояние.

Мама молча шла, показывая ему дорогу.

— Я заметил твою реакцию на того мёртвого робота, — обронил он, когда они подошли к его каюте. — Сожалею, что мы не могли помочь. Со стороны Лайен, заявляющей, что она заботится о механизмах, я ожидал немного больше… чуточку больше эмоций.

Дверь с шипением раскрылась, и Доктор вошёл в каюту, а Мама осталась в коридоре и глядела на него своими свирепыми глазами.

— Ты похожа на посыльного, который ждёт чаевые, — усмехнулся Доктор. — Заходи, — сказал он беззаботным голосом, уступая дорогу; но Мама осталась в коридоре, никак не прореагировав.

— Да ладно тебе, я не кусаюсь. Давай, заходи. Ты можешь мне кое в чём помочь.

Было что-то почти милое в той осторожности, с которой огромный робот вошёл в комнату. Этим он был похож на кота, который обнюхивает протянутые к нему пальцы незнакомца, прежде чем разрешить себя погладить.

— Держи, — сказал Доктор, бросая что-то.

Огромная, похожая на клешню ладонь Мамы молниеносно поймала предмет. Наклонив голову, она осмотрела его: это был латунный куб, на шести гранях которого были электронные цепи и контакты.

— Это память робота, которого мы нашли на Каррис, — сказал Доктор. — Но ты же это и без меня знаешь.

Мама подняла голову и посмотрела на него.

— Зачем я его взял? — предположил Доктор значение этого взгляда. — Ну… Этот робот… Прости, ты не против слова «робот»? Или ты предпочитаешь «машинный разум»? Механизм?

Мама едва заметно кивнула.

— Ну что же, значит, механизм. Было ясно, что этого механизма убили совсем недавно, и я подумал, что есть большие шансы на то, что его энергонезависимая память всё ещё доступна, и что, возможно, часть его личности всё ещё сохранилась.

Он внимательно следил за тем, как Мама вертит в руках сверкающий куб. О чём она думала?

— И теперь, — сказал он, нарочито вздохнув, — мне нужно лишь получить к ней доступ, узнать, можно ли с ней что-нибудь сделать… быть может, пересадить остатки сознания в другой механизм. Это, возможно, поможет нам что-нибудь узнать о планах Культа. Возможно, даже удастся вернуть жизнь этого механизма.

После небольшой паузы он спросил:

— Что скажешь?

Мама ещё раз осмотрела куб, а затем внезапно опустилась перед Доктором на колени. Даже так её глаза были сантиметров на пятнадцать выше глаз Доктора, что лишний раз напоминало о силе этого немого робота. Перед ним, сверкая как серебро в лучах освещения каюты, было большое V-образное туловище, похожее формой на голову.

Внезапно, слегка щёлкнув, круглая секция у неё на груди раскрылась на две половинки, а расположенная за ними более широкая секции сползла вниз, открыв сложные электронные схемы. Из этого лабиринта проводов и деталей наружу, словно металлический червяк, на несколько сантиметров вылезло тонкое щупальце. Доктор зачарованно смотрел, как Мама опустила устройство памяти к щупальцу, а то присоединилось к разъёму на одной из граней куба.

Наблюдая за этим, Доктор заметил ещё кое-что, расположенное в сложных внутренностях робота. Нечто, казавшееся там не уместным… Несколько мгновений спустя раздался гул, что-то зажужжало, и Мама отсоединила куб и аккуратно вернула его Доктору.

— И?.. — спросил Доктор.

Он вздрогнул от неожиданности, когда между ним и Мамой возник мерцающий прямоугольник розового света.

— А! Виртуальный экран!

Экран зашипел, затрещал, и выдал красные буквы:

>АРХИВ ПАМЯТИ ЧАСТИЧНО УЦЕЛЕЛ.

— Превосходно! Насколько уцелел?

>НЕДОСТАТОЧНО ДЛЯ ВОССТАНОВЛЕНИЯ. ТЕПЛОВОЕ РАЗРУШЕНИЕ ВЫЗВАЛО НЕОБРАТИМЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ.

— О, — расстроился Доктор. — Жаль. Там есть что-нибудь о Культе и о том, что они делают? Механизм ничего случайно не услышал?

>НЕТ. МЕХАНИЗМ ИДЕНТИФИЦИРУЕМЫЙ ZB2230/3 КАК СУЩЕСТВО НЕЖИЗНЕСПОСОБЕН. БУФЕР ПАМЯТИ СОДЕРЖИТ ТОЛЬКО ПОСЛЕДНИЕ СОБЫТИЯ. ВЫ ХОТИТЕ УВИДЕТЬ ДОСТУПНУЮ ВИЗУАЛЬНУЮ ПАМЯТЬ?

У Доктора загорелись глаза:

— Визуальную память? Почему бы и нет?

Экран снова затрещал, и внезапно Доктор стал видеть с точки зрения робота. Он увидел Донну! Звука не было, но было ясно, что Донна пыталась помочь повреждённому роботу в его последние минуты жизни, споря с кем-то, кто был за пределами видимости.

— Ах, Донна! — вздохнул он. — Неудержимая Донна.

>РЫЖАЯ БОГИНЯ? — буквы шли поверх замершего изображения обеспокоенного лица Донны.

Доктор усмехнулся Маме:

— Единственная и неповторимая.

Он замолчал.

>ПОЧЕМУ ОНА С КУЛЬТОМ?

Доктор удивлённо посмотрел на Маму: как для немого робота, она была весьма разговорчива.

— Они её похитили.

>ПОЧЕМУ?

— Думаю, это было случайно. Их это, конечно, не оправдывает.

Он посмотрел на лицо Мамы:

— Извини, что спрашиваю, но почему тебя зовут Мамой?

>ЭТО БЫЛО МОЕЙ ФУНКЦИЕЙ.

— Твоей функцией? Раньше я слышал разные названия для этого, но «функция»? Дети?

>БОЛЬШЕ НЕТ.

Эти слова дрожали в воздухе. Доктор почувствовал комок в горле. Он моргнул.

— Где они?

>ИХ ЗАБРАЛИ.

— Сожалею. Но кто? — он запнулся. — Если ты не против говорить об этом.

>ВОСПОМИНАНИЯ УЖЕ НЕ ТАК БОЛЕЗНЕННЫ, КАК РАНЬШЕ.

Эти слова висели в воздухе меду ними, словно связующая их нить. У Доктора тоже были люди, которых он потерял. И хотя он знал, что никогда не забудет их, он также знал, что клише «время лечит» стало клише именно потому, что это было правдой.

Мама продолжала:

>Я… БЫЛА… МАТЕРЬЮ ПОКОЛЕНИЯ МЕХАНИЗМОВ. ВОЕННЫХ МАШИН. Я РОДИЛАСЬ В ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИХ ЛАБОРАТОРИЯХ МИТАКОРИНА. С РОЖДЕНИЯ Я БЫЛА ПОДКЛЮЧЕНА К ВИРТУАЛЬНОМУ ВОЕННОМУ СИМУЛЯТОРУ. ОНИ ИЗУЧИЛИ МОЮ РЕАКЦИЮ НА РАЗЛИЧНЫЕ СЦЕНАРИИ, ОТОБРАЛИ САМЫЕ ЭФФЕКТИВНЫЕ ИЗ МОИХ ПОДПРОГРАММ, И ИМПЛАНТИРОВАЛИ ИХ В ДРУГИЕ ВОЕННЫЕ МАШИНЫ. В МОИХ ДЕТЕЙ. КОГДА Я УЗНАЛА, ЧТО С НИМИ СЛУЧИЛОСЬ… — Мама сделала паузу, и Доктор увидел, как её руки так по-человечески сжались от отчаяния.

>Я БОЛЬШЕ НЕ ХОТЕЛА БЫТЬ ЧАСТЬЮ ЭТОГО. Я… Я ПОВРЕДИЛА СЕБЯ, ПЫТАЯСЬ СДЕЛАТЬ СЕБЯ БЕСПОЛЕЗНОЙ ДЛЯ НИХ.

— И это повреждение, — предположил Доктор, — сделало тебя немой, так?

>Я ПЫТАЛАСЬ ПРЕКРАТИТЬ СВОЁ СУЩЕСТВОВАНИЕ, НО НЕ СМОГЛА.

Даже в зависших красных буквах проступала грусть Мамы.

— Инстинкт самосохранения очень силён, да? Даже в тех, кто хочет умереть. Что было дальше?

>МЕНЯ ВЫБРОСИЛИ.

— Выбросили на свалку?

>ИМЕННО ТАК. МНЕ НАЗНАЧИЛИ РАЗБОРКУ. БУНИ И ЕГО ДРУЗЬЯ СПАСЛИ МЕНЯ. ОН ПРЕДЛОЖИЛ ПОЧИНИТЬ МЕНЯ, ЧТОБЫ Я МОГЛА ГОВОРИТЬ, НО Я ОТКАЗАЛАСЬ. ЭТО ПОСТОЯННОЕ НАПОМИНАНИЕ О ТОМ, ЧАСТЬЮ ЧЕГО Я БЫЛА. Я НЕ ДОЛЖНА ЗАБЫВАТЬ ОБ ЭТОМ.