Марк Михаловски - Сияющая темнота

Существо оглядело Донну с ног до головы своими большими немигающими глазами, и одна из его рук — та, которая торчала на груди — начала извиваться как змея.

— Нельзя так обращаться с органическими, Гараман. Ты меня очень разочаровал.

— Ладно, я понял, — раздражённо сказал Гараман и махнул роботу рукой.

Тот сразу же отпустил руку Донны.

— Спасибо, — сказала Донна, лишь сейчас осознав, что в ожидании хруста и боли задержала дыхание.

— Не за что, — ответила ящерица. — Вы, должно быть, Донна. Меня зовут Мезант.

Оно подняло переднюю руку и расправило пальцы — все три. Донна не сразу поняла, что это что-то вроде рукопожатия. Но у неё не было настроения пожимать руку тем, кто только что хотел её от руки избавить.

— Откуда вы? — спросил Мезант и опустил руку, поняв, что от Донны вежливости сейчас не дождёшься.

— С какой-то там Земли, — сказал Гараман. — Но она называет себя просто «человек».

— Интересно, — сказал Мезант, голос которого нельзя было назвать ни мужским, ни женским. — Во всей галактике этим словом обычно называют двуногих, билатерально симметричных млекопитающих организмов.

— Би… чего? — спросила Донна, не разобрав слова странного существа.

Мезант указал на Гарамана.

— То есть, люди? — спросила Донна, поняв, что Мезант имел в виду таких, как она и Гараман.

В глубине глотки Мезанта раздалось что-то, похожее на хихиканье.

— Слушай, солнце, — сказала Донна. — Нечего тут умника строить, ясно? То, что ты не дал этому скоту… — она запнулась, вспомнив, что именно Мезант не дал сделать Гараману.

— Нет-нет, что вы, — торопливо сказал Мезант. — Вы неправильно поняли, я смеялся не с вас. Всегда ведь интересно узнать, каким тебя видят другие. А Земля, это где?

— В Солнечной системе, — процедила Донна сквозь зубы.

Наступило неловкое молчание.

— А… в какой солнечной системе? Как называется её светило?

— Её что?

— Её звезда.

— Она называется… — Донна вздохнула, понимая, что если эти двое решили, что у неё винтиков в голове не хватает, ей вряд ли удастся изменить их мнение. — Она называется Солнце.

— Как мило, — заметил Мезант, как слегка удивлённая аристократка. — Солнце.

— Вы, землетоны-люди, — вставил Гараман, — вы недавно возникший вид?

— Чего?

— У вас много было контактов с другими расами галактики?

— О, полно, — невозмутимо блефовала Донна, не желая показаться деревенщиной. — Уды, магентане, ракносс… люди-ящерицы с Вонго, — она пожала плечами. — Мы много контактируем.

— Никогда о таких не слышал, — фыркнул Гараман.

— Может быть, вам надо чаще из дому выходить? — ответила Донна. — К тому же, — добавила она, вспомнив слова Доктора, — Земля не в этой галактике.

Глаза Гарамана немного расширились:

— В самом деле?

— В самом деле. До нашей галактики отсюда много миль.

— Причём в буквальном смысле, — это сказал Мезант; и вновь показалось, что он смеётся.

— Да, — сказала Донна, — миллионы миль.

Она заметила, что они переглянулись.

— Расскажите нам о вашей галактике, — сказал Мезант, руки которого в этот момент извивались, как змеиные языки. — Мне интересны эти человеко-ящерицы с Уонго…

Пожилая женщина, которая поставила перед Доктором поднос, улыбнулась, извиняясь:

— Боюсь, что превосходной кухней «Меч Правосудия» похвастаться не может, — сказала она, указывая на миску с зелёным супом и кружку с безвкусным чаем. — Лайен, — добавила она, подняв ладонь.

Доктор приложил к её ладони свою. У женщины были длинные седые волосы, уложенные на макушке в сложную причёску, и голубые глаза. Умные глаза, — отметил Доктор.

— «Меч Правосудия», говорите? Какое высокопарное название.

— Такой уж Буни, — улыбнулась Лайен.

— Мне показалось, что ему не помешала бы трансплантация чувства юмора. Я Доктор, — улыбнулся он, — но вы это, наверное, и так знаете.

— Буни сказал мне. Он хотя и строгий, но не плохой.

— А он довольно молод, как для капитана, — Доктор надпил чай и скривился.

— Он не настолько молод, как выглядит, его раса стареет медленнее, чем мы, остальные. К сожалению. Ему уже за сорок, верьте или нет, — Лайен слегка улыбнулась. — Надо бы мне узнать, что на их планете в воду добавляют, правда?

— А что это за планета?

— Он с Даллендафа.

— А, — сказал Доктор, хотя ему это ничего не сказало. — А вы?

— Родилась на Пупопе, росла… где только не росла.

— Не может быть! — улыбаясь во весь рот, воскликнул Доктор.

— Вы её знаете?

— Нет… но разве не превосходно, что есть планета, которая называется Пупоп? А чем вы всё-таки занимаетесь, Лайен, что это у вас за миссия? Вы не крадёте предметы искусства, но преследуете тех, кто это делает. Не полиция, учитывая состояние корабля и состав экипажа — не обижайтесь.

Лайен грустно покачала головой:

— Это вам Буни рассказать может. Но нам гораздо интереснее вы.

— Серьёзно? Мне это принять как лесть, или как опасность?

— Вы появились откуда ни возьмись, и оказались рядом во время кражи экспоната. А ваша подруга оказалась выкрадена вместе с экспонатом, — она повела бровью. — Странное совпадение, не находите?

— Я предпочитаю объяснять это тем, что вселенная хочет, чтобы я был в нужное время в нужном месте. У неё это уже вошло в привычку.

— И вы утверждаете, что ничего не знаете о том, чем является экспонат.

— За исключением того, что он не просто экспонат?

После небольшой паузы Лайен сказала:

— Буни хочет поговорить с вами.

— В самом деле? Что же, я не против немного поболтать, — он осмотрел каюту. — У меня или у него?

Донна понимала, что вряд ли поразила Мезанта и Гарамана своим знанием родной галактики. Она знала мало планет, и даже добавив немного из того, что ей рассказывал Доктор (что, вполне возможно, само по себе было уже частично искажённым), ей мало чем было впечатлять этих слушателей. Но самым важным в данный момент было завоевать их расположение, чтобы они не решили, что они зря только кислород на неё тратят, и не выбросили за борт.

Она надеялась, что Доктор шёл по её следу, она знала, что он сделает всё возможное, чтобы найти её, так что всё, что от неё требовалось — дожить до того момента, когда он её, наконец, найдёт.

Её похитители внимательно её слушали, задали несколько вопросов, но в целом казались немного разочарованными. Она не вполне была уверена в том, что именно они хотели узнать. Может быть, как они сами сказали, им было просто любопытно. Но она не собиралась верить Гараману. После выходки с пальцем у неё пока что не появилось желание изменить своё отношение к нему.

Внезапно дверь с шипением открылась, и как раз тогда, когда она пыталась объяснить о джентах и их планах опустошения Каллисто, в двери появился робот. В этот раз это была не супермодель, а нечто гораздо меньшее: молочно-белое и ростом с маленького ребёнка, оно имело на груди ряд из четырёх ладошек, а на круглой голове не было лица. Оно издало странный, хихикающий звук.