Стивен Коул - Искусство разрушения

Здесь, внизу тьма играла с тобой. Красный свет фонаря едва освещал окружение, и в холодной темноте, сгущавшейся за его пределами, легко было вообразить, что замечаешь чье-то движение. Не летучих мышей, тысячами устроившихся наверху на потолках пещер, но тихих, маячащих существ, терпеливо поджидающих во тьме, чтобы тебя заграбастать.

Канджучи содрогнулся, и рассердился на самого себя за страх. Он совершил уже, должно быть, сотню вылазок под вулкан. И все, с чем он когда-либо сталкивался — это летучие мыши, их скользкий помет на полу и драгоценный грибок Финна, что рос на нем. Но, опять же, пещеры и туннели тянулись на километры вокруг, а они пока что освоили лишь несколько сотен метров на запад и едва затронули восточную сеть. Сейчас, когда первоначальные тесты показали хорошие результаты, они зарывались все глубже и глубже…

— Ну же, Канджучи. Двигайся.

Голос Адиэл заставил его подпрыгнуть. Он обернулся, чтобы посмотреть на нее.

— У меня есть дела на сегодняшний вечер, ОК? — Адиэл была невысокой и живой, с волосами, завитыми в дреды, и улыбкой, теплой, как у ребенка.

Сегодня никаких улыбок. Она казалась раздраженной.

— Прости, — сказал он. — Я просто… просто…

— Все в порядке. От этого места и у меня мороз бежит по коже. — Она легонько похлопала его по плечу. — Давай-ка просто двинемся к новым помещениям и проверим, как принялись грибы.

Канджучи кивнул и ускорил шаг по каменной дорожке, проходящей посреди грибка. Красный свет не тревожил естественную среду грибов, но делал все вокруг несколько более жутковатым. Пещера сузилась, потолок опустился, и вскоре уже он вел их по одному из примыкающих туннелей.

— Я и не знала, что Финн так глубоко забрался, — проворчала Адиэл.

— Вот, что происходит, когда берешь двухнедельный отпуск, — ответил Канджучи.

— Прогресс?

— Отчаяние. Результаты не удовлетворяют спонсоров.

Она усмехнулась.

— Да что ты говоришь.

— Ему пришлось расширить программу.

Туннель вился из стороны в сторону. Канджучи старался смотреть на пепельную землю перед ним. Туннели он ненавидел больше всего, эти останки путей, взятых кипящей лавой, вытекшей из подземелья тысячи лет назад. Сейчас в тусклом красном свете его фонаря оставшиеся структуры напоминали омерзительные лица, кричащие от боли. Сталактиты свисали с потолка, словно россыпь зубов, вынуждая сгибаться все ниже и ниже, пока ты прокладывал свой путь под ними. Воздух был спертым и холодным, и Канджучи не терпелось вновь оказаться на поверхности под палящим африканским солнцем.

— Это первое из новых помещений.

Канджучи отошел в сторону, чтобы пропустить Адиэл первой. Узкий вход был расположен между двумя валунами; она, конечно же, грациозно проскользнула в пещеру, даже не коснувшись стенок. Канджучи втянул свой живот и протиснулся вслед за ней с вгоняющим в смущение трудом. Будь проклят Финн и его стремление к срезанию углов, и будь прокляты эти развалины за поддержание естественной среды обитания — входы и выходы из фермерских помещений должны быть свободными.

— Почему он настаивает на продолжении этого направления исследований? — Проворчала Адиэл, светя своим датчиком на огромные, мясистые побеги. Датчик пискнул, сообщая об окончании проверки. — Он одержим. Но если он думает…

— А это что такое? — Луч фонаря Канджучи высветил нечто на дорожке за грибным полем. — Оно блестит! — Он подошел поближе и увидел кусок металла, лежащего, как ни в чем не бывало, посреди дорожки. — Похоже на… золото.

— Брось. Как такое может быть?

— Я не знаю, но… — Он посветил своим фонариком подальше и ахнул. — Адиэл, смотри, здесь еще! Вся дорожка усыпана этой штукой. Оно вроде как светится.

— Это не может быть настоящим золотом, — встревоженно сказала она. — Давай сразу с этим определимся…

Но Канджучи не слушал. Он наклонился, чтобы подобрать слиток для более близкого осмотра. Тот пылал, словно уголь в печи. Неожиданно он перевернулся и подкатился ближе, словно бы под воздействием какой-то невидимой силы.

Словно бы ему не терпелось, чтобы его взяли.

В изумлении Канджучи отдернул руку. Но оказался недостаточно быстр.

Светящаяся капля каким-то образом вытянулась, рванулась вперед, словно змея, коснувшись кончиков его пальцев. Присосавшись к ним. Он вскрикнул от страха.

— Какого черта… — Адиэл схватила его за плечи. — Канджучи, что это?

— Помоги мне! — вскричал он, пытаясь стряхнуть каплю. Но она крепко держалась за него, начав деформироваться и наплывать на его пальцы, словно густой клей.

— Прекрати придуриваться…

Канджучи задохнулся, когда жаркая, обжигающая боль пронзила его ладонь. Казалось, будто его пальцы были начисто откусаны. Но они все еще были прямо перед ним в тусклом красном свете, светящиеся, сгибающиеся и подергивающиеся, словно бы живущие собственной жизнью. Молча, он приподнял их, чтобы показать Адиэл. Она отшатнулась, с ужасом глядя на него.

— О Боже мой, — хрипло произнесла она.

— Оно ест мою руку! — закричал он, в страхе глядя на вещество, разливающееся через его запястье вверх по предплечью. В панике он коснулся его второй рукой — и сияющий, мерцающий металл начал поглощать и ее тоже. — Нет!

— Я приведу помощь, — сказала ему Адиэл, проскальзывая сквозь узкий проход между валунами.

Он попытался последовать за ней, но застрял в расщелине.

— Адиэл, вернись! — Он повернулся боком, попытался протиснуться. Но теперь его красно-золотые руки по собственной воле поднялись в стороны, приковывая его к холодному, искривленному камню, запирая его в этом месте.

Сквозь отверстие он мог видеть Адиэл, убегающую от него вдоль по извилистому проходу. Лишь его крики последовали за ней.

Со скрежетом двигателей, похожим на вздохи гиганта, ТАРДИС вторглась в реальность посреди посевного поля. Она медленно обрела плотность, словно бы изможденная своей долгой дорогой сквозь время и пространство. И наконец, вот она стоит, неправдоподобная и безмятежная, под палящим солнцем — старомодная полицейская будка, словно большая синяя клякса на реальности.

Но если невероятный корабль и казался несколько изнуренным, его обладатель определенно не был таким. Он выскочил из будки с грацией длинноногой газели, широко распахнутыми глазами и темно-коричневыми волосами, подпрыгивающими над его лбом. Он широко улыбнулся при виде окружавших его высоких, мясистых растений, потряс одно за листья, словно бы знакомясь. Затем надул щеки.