Стивен Коул - Жало зайгонов

— Её гораздо лучше развлечёт хороший завтрак, — сказала миссис Ансуик. — Будете яйца с беконом, мисс Джоунс?

— Хм… а тостов у вас нет? — спросила она.

Миссис Ансуик покачала головой:

— Хлеба нет. Только бекон и яйца, дорогуша.

— Ну… тогда хорошо. Спасибо.

Женщина вышла, и Романд заговорщицки понизил голос:

— Они невкусные, но мне кажется, что ничего другого она готовить не умеет!

Марта улыбнулась и села напротив:

— Итак, какие у вас планы на сегодня?

— Как обычно, буду искать историю, — он промокнул губы салфеткой и разгладил пальцем усики. — Я подумал, быть может, мне удастся присоединиться к экспедиции охотников со своей кинокамерой. И пока отважные англичане будут охотиться на своё чудовище, француз будет это снимать. Кто знает! Быть может, мне даже удастся запечатлеть на плёнке знаменитого… как это называется… призрака этой местности.

— Вы имеете в виду малышку Молли? — сидя в лучах солнечного света, Марте тяжело было представить, что вчера вечером ей было так жутко. — Возможно, просто какая-то девочка гуляет.

— Возможно, — француз наклонился над недоеденным завтраком и стал говорить тише. — По словам миссис Ансуик, в деревне Битэм бродит безголовый пёс. Говорят, он предвещает смерть тем, за кем ходит.

— Если у него нет головы, откуда он знает, за кем он ходит? — заметила Марта.

Разговор о псе напомнил ей о Тизеле, а затем и о его хозяине с разбитой головой. Нужно всё равно проверить голову мистера Ланна рентгеном , — размышляла она, — невзирая на его протесты . Она вспомнила категорический отказ раненого…

И вдруг вскочила со стула.

Романд удивлённо смотрел на неё:

— Дорогая, вы плохо себя чувствуете?

— Я чувствую себя полной дурой.

Вдруг всё показалось ей очевидным. Доктор сказал, что эти зайгоны могут принимать человеческий облик. А значит, после встречи с ними Ланн мог стать совсем другим человеком. Не станут ли видны на рентгене инопланетные кости? Этого Марта не знала, но она знала, что если бы на неё охотились, и она была мастером выдавать себя за другого, то внедриться в компанию влиятельных людей с ружьями было бы неплохим ходом. Но если Ланн — зайгон, то как долго он собирался действовать скрытно? Что ему там нужно, и не в опасности ли рядом с ним люди?

— Английский пенни за ваши мысли, — предложил Романд.

— Лучше я ей еды дам, — сказала миссис Ансуик, заходя в столовую с тарелкой с завтраком.

— Спасибо, миссис А., — сказала Марта.

На вид яйца были почти сырые, а бекон местами обуглился. Она всё равно взяла ломтик бекона и положила его в рот.

— Виктор говорил, что ваш сад примыкает к поместью Гоулдспур, — спросила она с набитым ртом, — это так?

— Почти что, — миссис Ансуик смотрела на неё неуверенно. — Хотя до поместья всё равно ещё полмили.

— Думаю, мне следует проверить моего пациента, — сказала она. Она взяла ещё один кусок бекона, чтобы не обижать хозяйку, и улыбнулась. — Вы покажете мне, как туда пройти?

Было красивое, ясное, свежее утро. Солнечный свет мерцал по поверхности озёр и окрашивал золотом оставшуюся на полях после уборки пшеницы стерню.

Доктора подвозил молочник, ехавший на телеге, запряжённой упрямой чёрной кобылой. Молочник уже возвращался домой, и проезжал всего в миле или в двух от того поля, где стояла ТАРДИС.

— Я рад, что не один еду, — сказал он, и что-то в его голосе подсказало Доктору, что это не просто вежливость. — Сегодня утром я дважды видел призрак бедняжки Молли Мелтон. Стояла вон там, в поле.

— Правда? — Доктор довольно болтал ногами, свесив их с задней части телеги, катившейся по изрезанной колеями дороге. — Она указывала куда-нибудь?

— Вы её, значит, тоже видели. Тут многие её видели, — молочник понизил голос. — Говорят, что куда она укажет — там будет беда. Она предупреждает об этом. Потеряв свою жизнь, спасает чужие.

Он хлестнул вожжами, прищёлкнул языком, и кобыла ускорила шаг.

— Говорят, она чаще всего является охотникам. Предупреждает, чтобы они не ходили на Уэстморлэндского Зверя. Чтобы они бежали, пока живы, — он вздохнул. — Они её не послушаются, разумеется.

Доктор кивнул, почти не слушая. Он наслаждался стуком копыт, поскрипыванием телеги, скрипучими голосами жаворонков и крачек над головой… и жужжанием своей звуковой отвёртки. А больше всего ему нравилось странное, прерывистое чириканье, издаваемое разлагающимся комком в его руке.

— Есть ещё в тебе жизнь, — довольно бормотал он себе под нос. — Опасно. О-очень опасно.

Словно услышав предупреждение, пульт управления выключился. Доктор продолжил возиться с ним.

Думай , — говорила себе Марта, направляясь через старый сад охотничьего домика. Нельзя же просто зайти и обвинить больного в том, что он пришелец. Но, возможно, удастся узнать, не вёл ли пациент себя ночью необычно, и потом сообщить об этом Доктору, когда тот вернётся… оттуда, куда он пошёл.

Она дошла до оградки и, подобрав юбку, перелезла через неё, оказавшись на зелёном склоне. Трава была высокая и всё ещё мокрая от росы, несмотря на солнце. Когда она шла сквозь траву, несколько коров озабоченно посмотрели на неё.

Путь отнял какое-то время. За гребнем невысокого холма она увидела высокую кирпичную стену, отмечавшую границу Гоулдспура.

Марта задумалась о том, как её преодолеть, как вдруг над стеной появилось лицо мальчика. Он был бледный и веснушчатый, на лоб свисала рыжая чёлка. Орлиным носом он был поразительно похож на Эдварда Ланна. Она узнала в нём мальчика, которого видела прошлой ночью.

— Здравствуйте, — сказал он.

Марта улыбнулась. Возможно, это как раз тот шанс, на который она надеялась.

— Гуляешь?

— Знакомлюсь с окрестностями, — поправил её мальчик тоном, свойственным аристократам. — Земли старого Хэйлстона весьма плодородны.

— Не сомневаюсь. Тебя Йен зовут, правильно?

— А вы Марта Джоунс, — Йен залез на гребень стены и посмотрел на Марту. — Думаю, вы мне нравитесь. Вы помогли моему отцу.

Марта улыбнулась:

— Я хотела бы ему ещё помочь. Как он себя чувствует?

— К нему приходил доктор, — должно быть, он заметил её реакцию, — да не ваш Доктор, глупая. Доктор Фенчёрч. Хотя я бы предпочёл вашего.

— И что сказал доктор Фенчёрч?

— Не много… Отец его отослал, а оставленные им таблетки дал матери, — лицо Йена помрачнело. — Наверное, он надеялся, что после них она не будет плакать.

Или же человеческие транквилизаторы действуют на инопланетян иначе , — подумала Марта.

— Отец очень злится, что не может больше ничего вспомнить о том, что случилось, — продолжал Йен. — Накричал на меня и маму, когда мы ему завтрак принесли… успокоился только тогда, когда лорд Хэйлстон ушёл искать то, что он видел в Волвенлате.