Кир Булычев - Искушение чародея(сборник)

– Да.

– Хорошо. Но пока его нет.

Сергеев достал с верхней полки папку из рыбьей кожи, осторожно вытащил ровный белый прямоугольник, развернул его. Лист бумаги был чистым, он, казалось, сиял в сумрачной мастерской.

– Рисовать не разучился?

– Думаю, нет.

– Нужно, чтобы ты составил карту местности. Видел когда-нибудь такую?

– На глобусе, его Старый сделал, – ответил Олег. Его кольнуло: он вспомнил, как они терли краски из глины, которую принесла Марьяна. Было интересно смотреть, как Старый по памяти рисует материки и океаны Земли. Бесконечно далекий мир, обретая очертания, становился ближе. – Только он стерся уже.

– Глобус – это не совсем то, – сказал Сергеев. – Представь, что смотришь на поселок сверху. Попробуй показать на рисунке самое важное – границу леса, изгородь, расположение домов. Понял?

– Думаю, да.

– Потренируйся на песке, потом обсудим.

– Ладно.

– И вот еще что, Олег. Я не могу пойти с вами, нельзя оставлять поселок без защиты. Постарайся ничего не упустить. Представь, что бы увидел Борис. Посмотри его глазами, у тебя это получится.

«Старый нашел бы слова, чтобы отстоять экспедицию, – с горечью подумал Олег, – а вот я не могу».

– Я постараюсь, – сказал он.

Они выступили на следующий день.

Так же как и вчера, лил дождь. К постоянной сырости привыкли и не обращали внимания. Дик шел первым, выбирая дорогу. Казик забегал то вперед, то в сторону – словно гончая на охоте. Отмену экспедиции к «Полюсу» он принял легко, увлекшись переносом поселка, и теребил Сергеева – как там все будет? Лиз вместе с матерью тихо радовались, старались этого не показывать, но Олег все равно видел – хотя бы по сочувственным взглядам, которые ловил на себе.

Потеряв мечту, он чувствовал пустоту, заполнить которую не получалось ничем. Ему запомнились слова Сергеева о том, что нужно справляться со своими желаниями, Олег и понимал его правоту, но правота эта оставалась чужой, не имея опоры в собственной душе. «Что я должен увидеть, – думал он, – что такого могу заметить я, что упустит Дик? Это его мир, здесь он превосходит меня во всем. Вот если бы мы пошли к «Полюсу»… Наверное, Сергеев из жалости сказал, что ему важен мой взгляд…» Олег сердился на себя за унылые мысли, гнал их, но они снова лезли в голову.

Ночлег устроили на небольшой полянке, рядом с деревом – на него можно забраться, если шакалов окажется слишком много, и перестрелять их сверху. От медведя, правда, на дереве не спасешься. Дик сказал, что будет дежурить первым, и сел у входа в палатку с арбалетом наготове. Казик лег на бок, подтянув колени к подбородку, и мгновенно заснул, но сон его был так чуток, словно бы он бодрствовал. Марьяна любила спать в той же позе, вспомнил Олег. Если бы с нами тогда пошел Казик, а не Дик, и если бы Томас не умер, и если бы не эта чертова блоха…

Снова проклятые «если бы…».

Хватит, прозвучал в голове твердый голос Сергеева, хватит думать о том, что ты изменить не можешь.

Олег изгнал образ Марьяны.

Дик поднял их с рассветом, и они шли почти весь день. К полудню дождь перестал, в небе появились просветы. «Наверное, ветер собирает тучи у гор, там они и выливаются», – подумал Олег, но подтвердить или опровергнуть догадку было некому.

– Почти пришли, – сказал Дик.

Лес, понемногу редевший, кончился. Перед ними открылось просторное поле, посередине которого высился пологий холм с торчащей у дальнего края скалой. Широкий ручей – почти речка – огибал холм и впадал в озеро, за которым опять начинался лес. Берега озера заросли камышом, и только в одном месте, ближе к холму, виднелась желтая полоска песка.

– Там наверняка рыба есть, – сказал Казик, показывая на камыши, – и лягушки.

Чтобы попасть на холм, надо было перебраться через ручей. Дик сказал, что знает узкое место. Они пошли вдоль заросшего невысокой травой берега; противоположный, со стороны холма, был каменистым, с осыпями. В быстрой прозрачной воде стаями плавали мелкие рыбки, похожие на плотву, если бы не шипастый хвост. Лягушки, спугнутые людьми, прыгали во все стороны.

Перебравшись через ручей, все трое забрались на скалу с плоской вершиной – самую высокую точку холма. Стало видно, что лес окружает поле не со всех сторон – с запада оно граничило со степью, простиравшейся вдаль, насколько хватало глаз. Олега кольнуло – на севере белели горы, за которыми его ждал «Полюс». «Ты будешь видеть их отсюда, – мелькнула мысль, – все будут видеть».

– Хорошее место для охоты, – сказал Дик, кивнув на степь.

Олег достал карандаш и бумагу.

Казик с интересом наблюдал за ним, а Дик сказал, что это лишнее, он может все показать на песке, когда они вернутся.

Овальный при взгляде сверху холм на три четверти омывался ручьем. В том месте, где он подходил к холму, Олег заметил каменную перемычку шириной с человеческий рост, которая преграждала путь воде и направляла ручей по часовой стрелке. Если ее убрать, то поток разделится надвое, и тогда ручей будет омывать склоны со всех сторон.

Олег вспомнил рассказы Старого о древних замках, окруженных рвами с водой. Чтобы перейти на ту сторону, опускали мост, а при опасности его поднимали с помощью блока. В голове зазвучал дидактический голос Старого: «Блок – это цилиндрический барабан, который может вращаться вокруг оси. Неподвижный блок позволяет изменять направление силы…»

Олег спустился к перемычке. Она была почти плоской, сквозь тонкий слой земли местами виднелся белый камень. По правую руку, чуть не переливаясь через край, плескалась вода, а слева тянулся узкий длинный овраг глубиной метра в два, переходящий в небольшое болотце, – где ручей, обогнув холм, устремлялся к озеру. Это старое русло, догадался Олег, возможно, много лет назад большой камень упал со скалы и преградил путь к воде. А если убрать преграду… Перед глазами появилась картинка: отверстие в камне, в него забивают палку и поливают водой. Дерево разбухает, и камень трескается. Откуда я это знаю? Наверное, Старый когда-то рассказывал. Его бы сюда…

Олег услышал голос Дика – тот его звал. Надо было идти на разведку, осматривать окрестности. Ковырнув ножом камень, оказавшийся неожиданно мягким, Олег поспешил наверх.

Ночью пришли шакалы.

Они напали все сразу, а не по одному. Пришлось туго, еле отбились. Уцелевшие хищники свернулись колесами и покатились в сторону леса. Дик убил больше всех, ему же больше всего и досталось. Казик, перенесший укусы относительно легко, спустился к ручью и принес воды, чтобы промыть раны.

Оставалось переждать неизбежную лихорадку.

– Можно пустить ручей вокруг холма, – сказал Олег, – если разрушить ту каменную стену.

Он показал вниз, на перегородку, и добавил: – Шакалы не умеют плавать.