Кир Булычев - Искушение чародея(сборник)

– Отец беспокоится, я вижу. Наверное, из-за дождя, которую неделю уже льет. Воды в лесу полно, не пройти. Грибов мало, и огурцы, наверное, не вызреют…

– Мы переедем, – сказал Олег, – не волнуйся, все будет хорошо. Я знаю, что делать. И твой отец знает.

Он старался говорить уверенно.

– Что вы задумали? – спросила Лиз.

Олег вернулся от Сергеева поздно, но она не спала, ждала его. Беспокоится, что все-таки пойдем к «Полюсу», понял Олег.

– Соображаем, как все сделать на новом месте, – сказал он, – чтобы было лучше, чем здесь.

– Правда? – недоверчиво спросила Лиз.

– Правда.

– Ты опять пойдешь туда?

– Да, завтра выходим.

Лиз боялась, что корабль еще владеет умом и сердцем Олега, что он для него важнее и ее и малыша, которого она родит. А еще ей хотелось, чтобы он смотрел на нее так же, как на Марьяну раньше. Сегодня вот к ней ходил, когда Дика не было, зачем? А спросить – обидится еще. На глазах выступили слезы, но Лиз сдержалась – хватит плакать, вдруг Олег проснется. Он вернулся из похода немного другой, она чувствовала это. Раньше все время был сам не свой, словно мешком по голове огрели, а вот теперь немного ожил. Они с Сергеевым что-то там будут делать, на новом месте. И хорошо – может, это его отвлечет от проклятого корабля, и от Марьянки. Вот было бы славно…

Успокоив себя, Лиз повернулась к Олегу и осторожно, чтобы не разбудить, обняла его. Капли дождя мерно стучали по крыше. Вскоре Лиз уже спала.

Сергеев проводил их до кладбища. Дождь лил так же, как неделю назад.

– Учтите, – сказал он, – дорог каждый день. Я не хотел говорить при всех…

Сергеев на мгновение запнулся, и Олег ощутил беспокойство: Марьяна была права.

– Похоже, наводнения не избежать. К реке мы не ходили – некому, – но и так видно. Отсюда нужно уходить.

Из глубины леса раздался рев медведя, пока еще далекий.

– Помочь? – спросил Дик.

– Не надо. Мы с Вайткусом справимся, если нападет. Идите, чем раньше вы подготовите место, тем лучше. Удачи!

Сергеев развернулся и пошел назад. «И все-таки он нашел время сделать дрель», – подумал Олег.

Олег с Казиком работали с камнем по ночам, по очереди. Дик считал всю эту возню блажью и в часы своего дежурства занимался оружием. Днем все трое в корявом и таком же редком, как у поселка, лесу рубили деревья и таскали их к холму. Дерева нужно было много – на изгородь, дома, склад, сарай, мастерскую, и прямые стволы еще приходилось искать. А на крыши – листья водяных тюльпанов, они должны расти по берегам озера, там же, где и бамбук.

Руки Олег натер в первую же ночь, пришлось сделать перчатки из кожи. Он ругал себя – мог бы и сразу догадаться! Казик управлялся с дрелью ловчее и руки ухитрился сберечь. Он же придумал, как улучшить ее, добавив второе сверло. Чтобы сделать его, Олег отдал свое копье, что вызвало недовольство Дика.

– А если медведь? – спросил он.

– Отобьемся, – ответил Казик.

Идея обрушить каменную стену захватила его едва ли не больше, чем Олега. Дик не стал спорить – он вообще не любил спорить, просто высказывал свое мнение. Если большинство возражало, Дик уступал, а потом просто ждал, когда будущее докажет его правоту. Так было с экспедицией к «Полюсу», так будет и сейчас.

Ночное дежурство Олега – еще четыре отверстия и мозоль на ладони – только что закончилось, он мгновенно провалился в сон и тут же почувствовал, как его толкают. Это был Казик, радостный и возбужденный. Олег сразу все понял, вскочил и побежал вслед за ним к перемычке.

Трещина, едва заметная в предрассветном сумраке, начиналась с края – там, где было первое отверстие, – и заканчивалась примерно на половине перемычки, отделяя от нее неровную длинную полосу шириной с локоть.

– Нужен клин, – сказал Олег.

Казик метнулся наверх и принес два кола, заготовленных для изгороди. Олег забивал свой с той стороны, где щель была самой широкой, Казик – с противоположного конца. Вскоре раздался глухой щелчок, камень слегка подался. С каждым ударом щель становилась шире.

– Теперь толкаем, – скомандовал Олег.

Они навалились на колья, используя их как рычаги. Камень не пошевелился. Пришлось еще принести бревна – из тех, что нашли днем в лесу, – и по очереди забивать их в щель, расширяя ее.

Это была долгая и тяжелая работа, Олег с Казиком вымотались донельзя. Ближе к рассвету камень стал двигаться легче, он уже на треть свисал с края стены. В очередной раз ударив по бревну, Казик чуть не упал – оно легко подалось вниз, послышался треск, из щели появился дымок. За один удар камень сдвинулся на ширину пальца.

– Попробуем? – предложил Олег.

Казик кивнул. Уже сколько раз за эту ночь им казалось, что еще одно усилие, и камень упадет. Парни навалились на рычаги, камень качнулся.

– Подложи под него, – прохрипел Олег.

Перекладывая бревна, они понемногу поворачивали камень. Теперь он держался на самом краю, готовый скользнуть вниз. Наконец, Олег почувствовал, что давление на рычаг резко ослабло.

– Все, сейчас пойдет, – сказал он Казику, – давай вместе! Раз, два…

Последнее слово потонуло в грохоте, с которым камень рухнул вниз. Громадный, размером с медведя, при ударе он раскололся на три неравные части, но и меньшая из них была гораздо больше любого из булыжников в пересохшем русле. «Мы сделали то, на что у природы ушло бы тысячи лет, – подумал Олег, – если не десятки тысяч». Ему казалось, что в наступившей тишине и холм, и озеро, и лес вдали затаились, удивившись новой неожиданной силе, которая появилась здесь. Кажется, на Земле их звали инженерами, вспомнил Олег, тех, кто подчинял человеку природу. Ему понравилось это слово, и он захотел поделиться им с Казиком, но не успел: на вершине холма показался Дик.

– Шакалы! – крикнул он. – Быстрее сюда!

Промывая укусы, Дик ругался на Казика с Олегом: прозевали, да еще и изгородь разобрали! Те не спорили – Дик был прав, да и схватка с шакалами после тяжелой ночной работы слишком утомила их, чтобы спорить.

В лес пошли только к полудню – пришлось пережидать лихорадку. Олег еле волочил ноги, даже Казик против обыкновения держался рядом, а не бегал вокруг. Работа шла медленно, деревья почти все были низкими, кривыми. На изгородь еще пойдет, но дома из таких не построить. Дик сердился, разговаривал резко, отрывисто. Олег понимал, что причина есть – если бы заметили шакалов сразу, то успели бы перестрелять их из арбалетов.

А ближе к закату Дик увидел медвежьи следы.

– Если вы и его прозеваете… – сказал он. – Ночью смотрите в оба, не отвлекайтесь.

– Мы должны работать, – возразил Олег.

– А если медведь нападет?

– Я буду дежурить за двоих, – вставил Казик, – я увижу.

– Это глупо. Ты заснешь. А если нет, то и завтра будешь дурака валять, а не работать. Забыли, что сказал Сергеев?