Владимир Лещенко - Звездные флибустьеры

Антон послушался – подошел и сел.

Но все равно страх остался на дне души. Ведь не каждый день встречаешь свою смерть во плоти. А в том что перед ним – именно его личная, персональная смерть, он был уверен на все сто.

Смерть смотрела на него не слишком трезвым взглядом. В белой как мел худой руке она держала пивную кружку; в другой у неё была дешевая вонючая папироса.

На худом скуластом лице с провалами черных, без радужки узких глаз, застыло выражение обреченной скуки.

– Я честно говоря уже сомневалась, что ты придешь, но все вышло как нельзя лучше. Твое здоровье, – Смерть отсалютовала ему кружкой.

– Не находишь, что твой тост выглядит слегка неуместно? – попробовал пошутить Скиров.

– Вовсе нет, – визави хлебнула пива, сдув пену с краев. Ты же понимаешь – ничего личного. Мы ведь в главном ничем не отличаемся от людей – мы также не вольны в своей участи.

– Кто это «мы», позволь узнать?

Смерть проигнорировала вопрос, вздохнув.

Со стороны их разговор ничем внимания не привлекал. Молодой мужчина с расквашенным лицом беседует с завсегдатайкой – худой, мелкорослой, аскетичного вида и неопределённого возраста дамой в мужском стиле. Под распахнутым белым плащом была непонятная форма – узкие брючки с лампасами темно серого цвета, длиннополый двуцветный китель со стоячим воротничком, расшитый большим количеством позументов, и украшенный двумя рядами мелких серебряных пуговиц. Выглядело это даже не как военная форма, пусть и самого убогого государства, а скорей как цирковая или гостиничная ливрея. И даже высокая кепка-фуражка с гербовой кокардой не могла изменить этого впечатления.

– Послушай, Антон – так не годится: мы должны серьезно с тобой побеседовать, – озабоченно продолжила Смерть между тем. Я не говорю, что ты слишком испытываешь мое терпение, тем более пределы моего терпения неведомы даже мне. Но, в конце концов, должна же всему быть мера! Мера – это высшее в разуме, – назидательно сообщила инфернальная собеседница. В любом разуме, а тем более – в человеческом. Древние мудрецы не зря говорили, что цели должны соответствовать возможностям, и тогда сегодняшний день будет лучше вчерашнего, а завтрашний – лучше сегодняшнего.

Ну посмотри же ты в конце концов трезвым взглядом! Разве ты живешь? Ты же просто играешь – как играла твоя мать. Да и отец... – Смерть выглядела искренне и неподдельно огорченной. Играешь в благородство, в вершителя справедливости, как совершенно правильно отметил почтенный вождь, в спасителя погибающих, в спасителя души Айнур... Если бы ты знал – как я испугалась когда Олутар предложил тебе должность своего советника! Ты бы мог наворотить таких дел! Прошло бы время, и ты начал бы чего доброго и милорда Олутара перевоспитывать! И что не исключено, преуспел бы – а у нас на него большие планы! Ну, будь же, наконец, умным мальчиком!

– Скажи – зачем это тебе? – пытаясь преодолеть нарастающую растерянность, спросил Скиров. Очень скоро ты так и так меня получишь – так к чему еще читать нравоучения?

– Как ты сказал? Я получу тебя?? – переспросила собеседница. Приятель – а это мысль! Правда, это против правил, и я не имела бы права предлагать тебе такое. Но ты сам первый завел этот разговор, и поэтому можно сделать исключение... Да, да – конечно! – суетливо забормотала она себе под нос. Это было бы выходом, чудесным, наилучшим выходом! Конечно, нам пришлось бы пойти на уступки оппонентам в дальнейшем, но дело было бы решено...

Послушай – что если нам сейчас вместе взять и выйти отсюда? – с довольным видом предложила Смерть. Ты просто пойдешь за мной – по своей воле. Просто пойдешь. Со своей стороны я обещаю, что дальнейшая твоя судьба устроится наилучшим образом из возможных при таком раскладе. Я не могу обещать тебе многое, но миллиарды без преувеличения человеческих существ охотно бы с тобой поменялись!

– И что тогда? – спросил Антон, и хотя понял – что ему предлагает Смерть, но почему-то совсем не испугался.

– Ничего...

– Совсем ничего?

– Ну, – скучно протянула Смерть – твое бренное тело без признаков жизни мои нерадивые слуги, скорее всего выбросят в озеро, на радость местной фауне. Айнур в ближайшие год-другой, пытаясь забыть тебя, выйдет замуж за Олутара, родит ему пару детей, и умрет лет в сорок от корсина, переспав со всеми подчиненными включая даже Сайяда и доброго доктора Н'Губи. Кстати – после Айнур Олутар возьмет в жены именно его дочь от Танлинги – кажется, ее будут звать Леа. И вот их сын... Но впрочем – какое тебе дело до них? Как бы то ни было, уверяю – все устроится наилучшим образом: и для тебя, и для окружающих.

Если угодно, ты вообще не должен существовать в этом мире, ибо твой дед по отцовской линии не должен был появляться на свет – прадеду твоему судьба назначила совсем другую жену, но он выбрал не ту... И вот результат – всплеснула руками Смерть, – уже три поколения проблемы и у людей, и у нас...

Ах, ну почему смертные так неразумны? – она прикрыла глаза ладонью. Вот существует себе такой человек, чувствует себя лишним в мире, мучает себя и других, и только немногим приходит в голову самое верное решение... Нет, не понимала я этого никогда! Казалось бы, ну чего может быть проще: не можешь жить – не живи! Смерть была неподдельно удручена людской тупостью. Но нет – они же не только мучаются сами, но еще и корежат Предначертанное !

– Так что ты скажешь? – ободряюще спросила Смерть. Минуты через три я встану и пойду отсюда, а ты просто пойдешь за мной! Еще раз говорю – у меня будут неприятности, но мог же ты просто пойти следом... Просто так? Ни одна система не работает без ошибки, и при известной ловкости вполне можно проскочить между шестеренками самого совершенного механизма. Идет?

Антон решительно поднялся и двинулся к выходу, расталкивая посетителей.

– Дружище, погоди! – услышал он за спиной, – если ты боишься взять на душу грех самоубийства, то твои волнения совершенно напрасны! Я сейчас всё объясню... Антон решительно распахнул дверь и выскочил на улицу – в промозглую темноту...

Инстинкт бросил его в первый переулок, затем – в другой...

А пройдя быстрым шагом еще метров двести остановился.

Ибо он узнал улицу. Одну из улиц спального района Эридан-сити, слишком хорошо ему знакомую.

Прямо перед ним шел молодой мужчина в синем пальто, нарочито мешковатом и неновом. И Скиров его узнал – сразу, в первые же мгновения.

– Папа…

Мужчина обернулся.

Антон робко подошел к нему.

Отец посмотрел на него, словно узнав сразу и не задавал никаких вопросов – откуда он и кто.

– Да, малыш, побывал ты в переделке! Ну да ничего – ради правого дела и пострадать не жалко! – доброжелательно улыбнулся он.