Виктор Вагнер - Дети пространства

— Ну и задачки ты задаёшь. Стань в позицию равного с человеком вдвое старше тебя…

— Если ты воспринимаешь это как задачку, то у тебя получится. Это совсем другой подход, чем то, что ты мне сегодня устроила со своим «по этой части у меня всё по-идиотски». Окажись ты у меня в постели с таким настроением, это было бы ещё более по-идиотски. Так что давай не будем торопиться, ладно?

Мишель Рандью появился в лаборатории Шварцвассера, с золотым дракончиком размером с кошку на плече.

— Знакомьтесь, это Рут 7 Латиницей он пишется как Ruth .

Дракон изящно выгнул шею и оглядел собравшихся.

— А он огнедышащий?

— Нет, конечно! Это сильно усложнило бы конструкцию и повысило требования к энергетике.

Рут развернул крылья, снялся с плеча Мишеля и совершил круг по комнате, потом вдруг резко спикировал и полез куда-то под стол.

— Розетку увидел, — пояснил Мишель. — Он же все-таки робот, у него пищевой рефлекс на электричество.

— Ты его сам сделал? — поинтересовался Шварцвассер.

— Нет, вся механика и кинематика — Ганса Пфельце, моего одноклассника. Мой только софт.

— Приведи, что ли, этого Ганса как-нибудь сюда, познакомиться, — задумчиво сказал Шварцвассер, наблюдая за эволюциями дракончика, который увлечённо гонялся за лопастями потолочного вентилятора.

— А почему, собственно, вам пришла мысль сделать именно дракона? — поинтересовалась Мара. — Почему не пикирующий бомбардировщик второй мировой войны с куда более простой кинематикой, не дельфина и не механическую кошку?

— Это всё Эльза, — пояснил Мишель. — Она всегда мечтала завести котёнка, но у её мамы аллергия на шерсть, поэтому тащить кошек в дом нельзя. Я как-то предложил ей завести маленького дракончика, потому что у драконов нет шерсти, только чешуя. Эльза было обиделась, решила, что я издеваюсь, и мы с Гансом по этому поводу чуть не подрались. Но потом до него дошло, что он вполне в состоянии изготовить робота-дракона. Правда, та программа поведения, которую я для него написал, оказалась слишком ресурсоёмкой. Поначалу Рут управлялся с внешнего компьютера по вайфаю и был исключительно домашним животным — отпустить его от точки доступа дальше двадцати метров было невозможно. Как-то мы приволокли его в школу, похвастаться, так ребята его накрыли медным тазом в буквальном смысле слова — отгородили тазом от антенны, и он потерял сознание. Но после того, как мы вставили в него AXS-14 с Лимерикского фаба, получилось вполне самостоятельное существо.

Макс Вессель поднял голову от партитуры и увидел на подоконнике небольшого золотистого дракончика. «Ну вот, — подумал он. — Не успеешь заняться постановкой ,,Кольца Нибелунгов’’, как драконы начинают прямо в окно лезть…»

— Рут, Рут! — донёсся с улицы звонкий девичий голос. — Куда ты запропастился?

Дракончик повернул голову на голос, расправил крылья, слетел с подоконника и приземлился на плечо девочке лет двенадцати, стоящей посреди двора и держащей за руль велосипед. Девочку Макс узнал — Эльза из восемнадцатой квартиры, дочка хозяйки зеленной лавки в соседнем доме.

Он постарался выкинуть из головы этот случай, но грациозные движения дракончика не давали ему покоя. Вот бы на сцену такого Фафнира…

Через пару дней, заглянув в лавку Эльзиной матушки, он опять вспомнил про это странное существо.

— Фрау Ротхард, не скажете ли, откуда у вашей дочки такой странный любимец?

— А, Рут? Это робот. Его ей сделали ребята-одноклассники. Понимаете, она всю жизнь мечтала завести котёнка или щенка, а у меня аллергия на шерсть, и совершенно невозможно завести настоящее животное. Вот друзья и собрали ей игрушку с совершенно кошачьими повадками. А он что, к вам в окно залетел?

— Нет, конечно. Он у вас довольно воспитанный.

— Да уж, этот неслух! Раньше хуже было. Он был как-то связан с домашним компьютером и не выходил за пределы квартиры. Но недавно мальчишки как-то его усовершенствовали, и теперь Эльза разве что в школу с ним не таскается.

Дело начало приобретать интересный оборот. Если эти ребята смогли в домашних условиях изготовить дракона размером с кошку, то может быть, если дать им возможности театральных мастерских…

— А можно как-нибудь связаться с этими мальчишками?

— А вам тоже такого зверя захотелось?

— Да, только побольше. Метров пять длиной. На сцену.

— Ну… Эмилию Пфельце вы, пожалуй, не знаете. А вот с Жанной Рандью вроде должны быть знакомы. Это её сын и придумал этот несносный характер.

C Жанной Рандью Макс был знаком шапочно — когда-то давно она брала у него интервью, и с тех пор, встречаясь на улице, они здоровались. Невозможно же приятельствовать со всеми обитателями многоэтажного квартала.

Однако судьба оказалась на его стороне. Не успел он обдумать перспективы восстановления полузабытого знакомства, как фрау Ротхард воскликнула:

— А вот и он, лёгок на помине! Мишель, тут герр Вессель интересуется твоими летающими игрушками.

— Какими игрушками? — удивился Миранду. В его представлении летающей игрушкой была скорее противоракета с программой «Василиск», чем Рут.

— Да той, которую вы с Гансом подарили моей дочке.

— А вы что, занимаетесь производством игрушек? — поинтересовался Мишель.

— Нет, я работаю в Опере, — ответил Вессель, решив не уточнять, кем именно. — Мы собираемся ставить оперу «Зигфрид», а там на сцене должен быть дракон. И то, что я видел у Эльзы, похоже на настоящего дракона куда больше, чем любая из конструкций в известных мне постановках.

— Но ведь такой дракон должен быть большим.

— Это да. Однако если вы сумели сделать маленького… У нас есть довольно неплохие мастерские.

— Как-то не очень верю, что такое можно сделать в театральных мастерских. Давайте лучше обратимся в Технологический Университет к профессору Шварцвассеру.

— А почему именно к нему?

— Потому что я подрабатываю у него в лаборатории и не­мно­го представляю себе ее возможности. Можно прямо сейчас сходить, тут идти-то десять минут. Я только покупки домой занесу.

В отличие от Мишеля Рандью Шварцвассер знал, кто такой Макс Вессель, и был весьма польщен вниманием главного дирижёра Венской Оперы к своей лаборатории. Что до его студентов и сотрудников, то они, может, и не знали Весселя в лицо, но представление о содержании «Кольца Нибелунгов» вполне имели. Поэтому откуда-то из угла сразу же прозвучало:

— Только дракон? А русалкам плавать? А валькириям летать?

Кто-то тут же смоделировал на компьютере эффектный выход Логе из огня; кто-то задумался над трансформациями Альбериха и возможностью пройти по радуге; кто-то предложил оформить старение и омоложение богов световыми эффектами.