Джейн Астрадени - Сто дней, которые потрясли Галактику

— Уже за полночь.

Сирил указал на часы.

— Что со мной?

— Обогреватель скафандра вышел из строя. Когда я подобрал тебя, ты была как ледышка.

— А что с катером?

— Удалось починить двигатель и подогнать катер к бункеру. Я пока закрепил его. Остальные системы восстановятся через несколько часов. Но лететь мы всё равно не можем, из-за бури. А связь не работает.

— Когда она утихнет? — спросила Женя. Ей почти удалось выпутаться из одеял и посмотреть на Сирила. Шакрен казался взволнованным и растерянным. И пигментный рисунок на лбу потемнел.

— Основной фронт уже прошёл. Думаю, завтра к вечеру.

Он помог ей усесться окончательно. И первое что она сделала — пощупала голову.

— Всё в порядке, — улыбнулся Сирил. — Сотрясения нет.

— Потому что трястись нечему, — буркнула она.

— Я подключил влагосборники. Воды набралось на целый чан. Хватит тебе помыться и прогреться. Я прихватил аптечку из катера и смазал нано-мазью твои ушибы и обморожения. Эпидермис восстановился, можно окунаться в воду.

Женька оказалась совершенно голая и снова натянула одеяло. Второй раз за время пребывания здесь её раздевал мужчина… Только с иной целью.

Она вспомнила о несуразице и воскликнула:

— Я видела зверя!

Сирил усмехнулся. Евгения смутилась.

— Ясно. Сбрендила.

— Это был ндарим.

— Кто?

— Ндарим. Фантомная проекция активных нейронов мозга в окружающую среду.

Сирил закрыл глаза, коснулся висков, и перед ней возник тот самый зверь. Рысь! Точнее — каракал. Проекция или нет, а выглядел как настоящий.

— Круто, — одобрила она, жалея, что не выяснила о шакренах побольше.

— Я отправился проверить тебя и правильно сделал.

Он вновь прикоснулся к вискам и каракал исчез.

— У всех шакренов есть такой? — спросила она.

— Нет, этому специально обучают исследователей в Обители самрай-шак. Ндаримы — это скрытый потенциал.

— Помоги себе сам, — пробормотала Женька.

— Иди купайся, — с улыбкой предложил Сирил. — Полотенце и халат возле чана.

В нём ощущалась какая-то нервозность.

Женька заметила, что шакрен перепачкался техническим маслом. Наверное, пока возился с оборудованием.

— Давай вместе, — предложила она. — В чане хватит места для обоих.

Сирил нахмурился и отодвинулся.

— Не уверен, что это хорошая идея.

— Зато я уверена, — отрезала Женька.

Шакрен удивлённо взглянул на неё, и чешуйки слабо замерцали, как тогда в ресторане у Хала.

— Ты знаешь, что со мной происходит?

Странный вопрос!

— Конечно, — ответила Женя. — Со мной происходит то же самое.

Он недоумённо покачал головой.

— Ты не понимаешь, о чём говоришь.

Чешуйки засветились ярче. Сирил закрыл глаза, глубоко вздохнул, и они потускнели.

— Возможно, я зря беспокоюсь, — задумчиво проговорил он, как будто рассуждал вслух. — Ты ведь не чарим-вей, да и время не пришло.

— Я не хочу мыться одна, — настойчиво повторила Женька. — А ты — грязный.

Он кивнул.

— Ладно.

И помог ей слезть с кровати.

Заботливый Сирил ещё и пену где-то раздобыл. Евгения с наслаждением погрузилась в пушистые белые пузырьки.

— Как хорошо…

Она положила голову на край чана, сдувая пену с пальцев. Закрыла глаза, стараясь не смотреть на Сирила, пока он раздевался, хотя очень хотелось. А сама совершенно перестала его стесняться… Плеск и покачивание воды сообщили о том, что шакрен опустился рядом. Евгения открыла глаза. Сирил сидел напротив и настороженно смотрел на неё.

Ну вот, вроде бы есть контакт. Попросить, что ли, спинку потереть?

Шакрен откинулся назад и прикрыл глаза… Неудобно как-то.

— Послушай, — Женьку осенило. — А если отправить ндарима к Талеху с посланием?

Сирил открыл глаза и улыбнулся.

— Его радиус действия всего два километра.

— Хочешь, я тебя намылю?

Внезапный переход сбил шакрена с толку.

— Я и сам могу, — напрягся он.

Женька перебралась к нему, разогнав грудью густую пену. Сирил попытался отодвинуться, но она ухитрилась дотронуться до него. Узор на скулах и висках замерцал, а рисунок на лбу стал отчетливее и начал менять цвет.

— Нет, — сказал он, внезапно придвигаясь вплотную и заглядывая ей в глаза. Выдернул руку из чана, так, что вода плеснулась через бортик, и взял Женьку за подбородок. Наклонился и поцеловал лёгким касанием губ. Резко отпрянул и повторил:

— Нет. Ты должна сопротивляться.

— Зачем? — сдавленно пискнула Женя, покрываясь мурашками от его поцелуя. А ведь вода в чане была тёплая.

— Сопротивляйся, — настойчиво и даже сердито велел он. — Это рилис — зов самрай-шак.

— Не могу, — простонала она, с трудом соображая.

— Можешь, ты не чарим-вей, — загадочно ответил Сирил. — А я не в силах этому противиться… Сопротивляйся!

— Не хочу!

Сирил нахмурился.

— Пойми же ты, наконец! Я — шакрен, а не землянин. Если не смогу устоять…

Он выскочил из воды, подняв тучу брызг, схватил полотенце и живо обернул бёдра.

— … Ничто не поможет.

Сирил закутался в халат и вышел. Женька вздохнула и потянулась за другим полотенцем. Купаться расхотелось. Она вылезла из чана, страдая от разочарования. Что ещё этому шакрену надо? Или у них не положено целоваться на первом свидании.

«Ишь, возомнила! — распекала она себя. — Ведёшь себя, как дура озабоченная». Это отрезвило, ненадолго.

— Ева, — мягко сказал он, внезапно подходя со спины. — Пожалуйста, оденься. Ты слишком похожа на чарим-вей. Инстинкт самрай-шак становится сильнее меня. Ферменты бушуют. Рилис усиливается… Я не смогу защитить тебя…

Она ни слова не поняла из того, что он говорил. Да и не хотела понимать. Мозги упорно отказывались работать. Женя развернулась и уткнулась лбом в грудь шакрена, ещё влажную… Сирил накинул ей на плечи халат и отступил.

— Ева, ты устала, а я очень устал. Посплю в пультовой. И помни, если приду к тебе: что бы я ни делал, не поддавайся. Что бы ни говорил, не слушай. Ты не чарим-вей. Просто оттолкни меня…

«Да какого чёрта!»

Женька вскипела от досады. Зачем так издеваться над собой!? Долой эти правила, нормы, границы! Чего он так беспокоится? Заладил! «Ты не то, я не сё»…

«Не верю», — решила она. Потому что весь его облик излучал борьбу и страсть. Словно она стояла рядом с огнём, бушующим в печи за тонкой заслонкой.

— И не подумаю!

Шагнула к Сирилу, сбросила халат и обняла его. Он был высок для неё, но Женя почти дотянулась до его губ, и шакрен уже не сопротивлялся. Более того, обнял её в ответ, прижал к груди, зарывшись лицом в волосы, и проговорил:

— Ты права, это сильнее меня. Если противиться, будет только хуже… Я не смогу вести катер в таком состоянии.

Сирил вдруг отстранился, испытующе глядя на неё:

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.