Александр Белый - Мореход

Самое интересное, что подобраться к добыче оказалось затруднительно, везде была отвесная стена, высотой не менее двенадцати метров. Либо с противоположной стороны ущелья нужно было спускаться в долину и к той скале восходить из какого‑то другого места. В голову ничего другого не пришло, как вернуться к спасательной капсуле и в ящике с аварийным комплектом взять ещё одно «пугало» и альпинистский канат. Здесь была стометровая бухта, но я её, естественно, резать не стал.

Привязав его за выступ скалы, я спустился метра на три вниз, но мои ноги, которыми скользил по почти отвесной скале, неожиданно провалились куда‑то вглубь. Оказалось, что завис у хорошо освещенной пещеры, глубиной метров семнадцать и диаметром около шести метров. Став ногами на карниз, я в нее забрался и осмотрел. Она оказалась сухой и совершенно пустой, правда, птичьего помета было немало. Очень интересное место, здесь даже наша капсула поместится запросто, но оставив эту мысль на потом, решил заняться запланированным делом, и уже через пять минут рассматривал добычу.

Кошка оказалась котом, и был он от носа до начала хвоста длиной один метр семьдесят пять сантиметров и плюс метровый хвост. Горный козел тянул килограмм на сорок, а коза была поменьше, килограмм тридцать, но после разделки вес тушек уменьшился наполовину. Должен сказать, что мои виртуальные навыки по свежеванию и разделке никуда не пропали, руки делали работу так, вроде этим делом я занимаюсь давно и постоянно. Однако, должен сказать, что промучился добрых три часа, и тело ныло не слабо, даже несмотря на мою вполне приличную физическую подготовку.

Таскать все это вручную не стал, а опять по канату взобрался на плато и запустил капсулу. Через десять минут все мои трофеи были наверху. Для обработки и очистки кож и шкур в багаже у папы были специальные биологически активные порошковые составы, которыми я и воспользовался. Козьи шкуры посыпал полностью, чтобы убрать и мездру и мех. А вот шкуру кошака снимал с туши вместе с десятисантиметровыми когтями, и его мех оставил, обработав только внутреннюю поверхность шкуры. С его туши лишь выломал два длинных клыка, пускай будут в виде сувенира.

Малышка долго спала и улыбалась во сне, но когда проснулась и увидела добычу, некоторое время обижалась, что все произошло без ее участия, но потом дуться ей надоело, и начала приставать с расспросами. Я стал все обстоятельно рассказывать, при этом кивнув ей на гору мяса:

— Так, маловатая, не валяй дурака, а совмещай приятное с полезным.

Она вдруг опустила голову и исподлобья обижено взглянула своими изумрудными глазищами, затем, подошла и взяла за руку.

— Рэд, не обзывай меня маловатой, а?

Я посмотрел на нее удивленно и вспомнил, что называю ее так все пять лет с момента нашего знакомства, и ведь это ей никогда не нравилось, но ни она, ни ее мама, ни разу мне не сделали замечание.

— Хорошо, мое Солнышко, — наклонился и поцеловал ее в щечку и погладил по голове — Впрочем, никакая ты не маловатая, ты уже девочка большая. Вон, мои комбезы носишь.

— Нет, я ещё не очень большая, но скоро буду, — она вдруг крепко прижалась ко мне и тихо пробормотала, — И это, Рэд, я тебя люблю.

— Илана, я тебя тоже люблю, — ответил ей.

Так мы простояли несколько минут, затем отстранился и сказал:

— Давай‑ка Солнышко, будем работать.

— Ага! — энергично кивнула она и нырнула в капсулу в поисках своего охотничьего ножа.

Козьи тушки она разделывала осторожно, аккуратно, но правильно. Видно, что программу охотника–практика усвоила хорошо. Вырезки козьего мяса получилось двадцать один килограмм, еще забрали семь килограмм ребра и полтора печени, а остальное выбросили в пропасть. В спасательной капсуле была морозильная камера на тридцать литров, но четвертина ребра в нее все‑таки не влезла.

Илана по–хозяйски, как взрослая, вытащила мобильную электроплиту, пятилитровую кастрюлю, на своем ПК открыла кулинарный файл и, впервые в жизни, стала готовить натуральную пищу. Сомневаюсь, что ее мама когда‑нибудь делала что‑либо подобное. Как бы там ни было, но ребрышки сварились нормально, и мы не только их съели но, проявляя дикое бескультурье, сгрызли косточки и облизали пальцы.

Между тем, чревоугодие не остановило мыслительный процесс. И сейчас, отмечая краем сознания отличный вкус натуральной пищи, размышлял о следующем шаге. Безусловно, это должна быть разведка.

Имея в своём распоряжении «жучки–шпионы» можно было бы в темное время суток зарядить их в чьи‑то дома и заняться электронным наблюдением за жизнью людей, сбором и усвоением информации. Мысль неплохая, но в связи с отсутствием обучающего комплекса, запустить программу быстрого изучения чужого языка не представляется возможным, поэтому считаю её малоинформативной и неэффективной.

Вспоминая кадры космической съемки близлежащего крупного города и его окрестностей, где свободно перемещаются толпы народа, напрашивается мысль о легальном выходе. Конечно, вначале можно было бы пойти на контакт с теми же пастухами, но как, и какую информацию можно почерпнуть от старика, который, судя по его внешнему виду, находится на самых нижних ступеньках социальной лестницы.

— Завтра схожу в городок на разведку, — заявил после обеда, удовлетворенно откинувшись спиной на борт капсулы.

— Один, без меня? — удивленно спросила она.

— Ну, да.

— А как же я? Ты хочешь меня здесь бросить?

— Мне кажется, что без тебя я обернусь быстро и без проблем, — пожал плечами, но взглянув в полные горечи и обиды глаза, махнул рукой, — Впрочем, ты уже большая девочка, к тому же боец, пойдем вместе.

Утром проснулись за час до рассвета. Оправились, помылись и собрались быстро, тем более, что все необходимое для похода было отложено еще с вечера. На завтрак вскрыли одну самоподогревающуюся банку с кашей, которую запили обычной водой. С одеждой решили ничего не фантазировать, все равно не получится, поэтому одели комбезы и свою обувь, я — вчерашние ботинки, а Илана мои старенькие кроссовки. На головы повязали папины банданы, камуфлированные цветами речного камыша.

Вооружился, как и вчера, не брал только винтовки, а к поясу дополнительно нацепил литровую серебряную флягу, обшитую защитной тканью. Илане к петлям на левое бедро пристегнул охотничий нож в ножнах, а к правому — кобуру с импульсным шокером. Помнится, папа рекомендовал это оружие перед дикарями особо не светить, но сейчас бы он меня не осудил, безопасность дороже. Да, и кусок альпинистского каната пришлось отрезать, чтобы выбраться из пещеры, куда перед убытием упрятал капсулу.

Наблюдая вчера за воротами городка при самой высокой кратности видеокамеры, мы видели разных людей, анализировали их поведение, социальное положение, а так же одежду и обувь. Большинство выглядели так, как и пастухи, но некоторые были одеты в длинные брюки и рубахи или халаты, а обуты в сапоги, при этом абсолютно все носили головные уборы: платки, шапочки и что‑то накрученное на голове. Женщины ходили в платьях, платках и сандалиях, но видели так же верхом на лошадях и двух женщин–воительниц. Были и воины с мечами, копьями и щитами, но обмундирование у них, прямо скажу, неважное, совсем не такое, как в обучающей виртуальной игре «Меч и магия».