Брендон Сандерсон - Перворождённый

И проиграл с треском.

Сипрессцы сбивали его истребители — Деннисон не смог обеспечить им прикрытие огнем. Он потерял "Темную Струну", когда критически поврежденный флагман сипрессцев подобрался слишком близко и самоуничтожился. Когда Деннисон попытался отступить, вражеские ракеты разнесли корму его флагмана, и команда задохнулась, когда отключилась система жизнеобеспечения.

Голограмма погасла.

Деннисон вздохнул и повернулся к Керну.

— Видал я и похуже, — наконец сказал тот.

— Да? — переспросил Деннисон. — Вы смотрели записи моих боев из Академии?

Керн не ответил; он задумчиво потеребил подбородок, размышляя.

— Вы спросили, что вы тут делаете, — наконец сказал он. — Поскольку командование вам не светит.

Деннисон кивнул.

— Высший Император хочет, чтобы я превратил вас в лидера, — пояснил Керн. — Но я не намерен швырнуть вам своих людей. А потому я нашел для вас инструктора.

— Кого?

— Вашего брата, — ответил Керн. — Привыкайте к этой комнате, Деннисон, вы здесь проведете немало времени. Я хочу, чтобы вы изучили каждое сражение Вариона, его методы и стратегию. Я хочу, чтобы вы прочли каждый написанный о нем очерк. Вы станете лучшим экспертом по Вариону Крестмару в Империи — вы запомните все и будете практиковаться, пока не победите в этой битве и в любой другой так же, как и он.

— Да вы шутите, — прямо сказал Деннисон.

— Займитесь делом, — ответил Керн и коснулся консоли. На стене вспыхнул список дат и битв. — У вас много работы.

— Лорд Керн, сэр, — сказал Деннисон; он редко выражался с такой формальной вежливостью. — Я — не мой брат. Я никогда им не стану.

— Это не причина, по которой у него не стоит попробовать поучиться.

— Он разрушил мою жизнь, — ответил Деннисон. — С самого поступления в Академию я был обречен на провал. Что еще могло случиться, учитывая, чего от меня ожидали? Позвольте мне изучать кого-то еще. Может, Высшего адмирала Фоллстейта?

Керн на мгновение задумался, потом покачал головой.

— Делай, как приказано, сынок.

Каждая битва становилась ударом по самооценке. Даже изучив тактику Вариона, даже пересмотрев запись битвы несколько раз подряд, Деннисон справлялся с трудом. Симулятор был запрограммирован на случайные изменения, так что он не мог просто запомнить действия Вариона и повторить их.

Просматривая запись своей последней битвы, Деннисон вздохнул и потер лоб. Год на борту "Грозового Ветра" прошел быстро и оставил странное впечатление. Казалось, что его вырвали из жизни Империи. Весь мир сузился до бесконечных повторов записей стратегии и тактики, а также неудач; все было сосредоточено на одном человеке.

На Варионе.

Он вновь запустил повтор битвы при Маркусе Семь. К этому времени флот Вариона вырос до нескольких тысяч кораблей и получил официальную имперскую поддержку. Самого Вариона тут даже не было — он командовал со своего флагмана во множестве световых лет от поля боя. Чем крупнее был предмет, тем дольше он добирался до цели посредством клаге — так что, хотя визуальные образы передавались мгновенно, флагманам приходилось преодолевать расстояние до границ империи за несколько месяцев.

Эти ограничения разозлили Вариона, так что он разделил свои силы на две разные боевые группы и отправил их в противоположных направлениях. Сейчас Деннисон понимал ход его мысли — год изучения Среброгривого позволил заглянуть в разум человека, от которого он старался отмежеваться всю жизнь. Кем был Варион Крестмар? Совершенством. Деннисон больше не мог произносить это слово даже с малейшим сарказмом.

Каждый день, прожитый за изучением битв и жизни брата, сближал их. Деннисон нередко задерживался в комнате с голограммой, проглядывая записи своих битв, затем изучая то, как с тем же конфликтом справлялся Варион. Он перестал изучать стратегию, сосредоточившись на человеке. Что за человек был Варион Среброгривый? Он уже двадцать лет не возвращался к семье, отправив самого себя в изгнание — война требовала всего его внимания.

Многие ранние битвы кампании Вариона имели предельно ясный смысл. Тогда ему еще надо было убедить императора, что сам Варион достоин доверия и поддержки. Поэтому Деннисон понимал, почему Утариес надо было сокрушить быстро — он мог собрать под свое знамя другие планеты. И он правильно оценил логику, стоявшую за покорением сипрессцев и продвижением к менее мощному, но технологически превосходящему Фарнайтскому союзу.

Однако по мере развития Войны Воссоединения решения Вариона становились все более странными. Зачем он ударил по Новому Рофелосу, позволяя разделить свои войска? Зачем ему понадобилось отправлять такие силы на завоевание Гемвотера, планеты малой стратегической важности и еще меньшей военной силы?

Подобные вопросы преследовали Деннисона. Истинная гениальность Вариона крылась в его способности соединять места битв, вести флоты от одной победы к другой, всегда набирать разгон, расширять войну на два и три — а потом десять и двадцать — фронтов. Он не просто покорял или уничтожал, он обращал. До завоеваний Вариона у Империи едва хватало кораблей, чтобы защищать сокращающиеся границы. Однако к Маркусу Семь число бывших мятежных кораблей во флоте превышало имперские.

Варион был смелым и отчаянным, всегда готовым рискнуть. А еще он был удачлив — риск всегда приносил прибыль. А была ли это удача? Отец Деннисона посмеялся бы. Он любил произносить фразу: "Каждый человек ответственен за свое существование".

Голографический флагман Деннисона разлетелся брызгами металла и света. Варион был совершенен — а его брат оставался совершенно некомпетентным. Эта оценка росла не из жалости к себе или пессимизма; так просто было на деле. Варион завоевал Маркус Семь менее чем за два часа. Наблюдаемое Деннисоном фиаско было его четвертой попыткой; выиграл битву он только на седьмой раз.

Деннисон вздохнул, поднялся и покинул комнату с голограммой. Ему нужно было размяться.

Роскошные коридоры "Грозового Ветра" были удивительно пусты; шагая по устланному ковром проходу, Деннисон хмурился, но в конце концов натолкнулся на младшего адъютанта. Тот замедлил шаг, отдавая честь; он вел себя с той же озадаченностью, что обычно отражалась на лицах младших офицеров при встрече с Деннисоном. Они не понимали, как относиться к Высшему офицеру, не удостоенному командования, но достаточно важному, чтобы ежевечерне ужинать с адмиралом Керном.

— Идет бой? — спросил Деннисон.

— Э… да, сэр, — быстро ответил юноша, бросив взгляд в сторону.

— Тогда вы свободны, — сказал Деннисон, жестом отпуская его.

Младший офицер с радостью устремился прочь. Деннисон остался на месте, задумчиво нахмурившись. Он и впрямь так глубоко погрузился в занятия, что не заметил сигнала о битве? Не то чтобы флагман Керна был в опасности, конечно. Это наверняка малая битва — личные флоты Вариона справлялись со всеми серьезными сражениями.