Сергей Кусков - Телохранитель ее величества: Точка невозврата

— Спасибо! Что беспокоилась!

Бэль оторопела. Улыбка Ланы же стала еще шире.

— Но я ничем, почти ничем не рисковала, поверь! Ты знаешь, сколько в нас химии?

— Я… Нет… Но…

— Много. Очень много! — Лана назидательно подняла палец вверх. — И выходить из меня эта гадость будет не один год. А пока она во мне, любые раны будут заживать, как на собаке, а то еще быстрее. Так-то вот.

Ее высочество попыталось что-то возразить, но нужных слов не нашла. Впрочем, главные свои слова она сказала, все остальное не важно.

Да, химия. Только благодаря ей она выжила. Хотя, не только.

Лана усмехнулась, вспомнив Марс. Как тащилась, раненая, через пустыню, с разорванным боком, с пробоем, заклеенным всего лишь тонкой пленкой универсального клейкопласта, могущего в любой момент прорваться и разгерметизировать скафандр. Вот там да, там было страшно. А здесь? «Здесь вам не там», как говорил старшина Хохлов, один из немногих в их отряде кадровых военных старой республиканской армии.

Бэль сокрушенно покачала головой, подводя итог:

— И все-таки, так нельзя. Не делай так больше. Знаешь, как мы волновались?!

Вообще-то девчонка права. Рано. Слишком рано, несмотря ни на какую химию в крови. Но объяснять ей, что такое СКУКА, что такое ОДИНОЧЕСТВО, Лана не могла. Как и состояние, когда не хочется ни лежать на пляже, ни купаться в океане, а наоборот, поскорее бежать прочь от этой негостеприимной планеты, в свою уютную венерианскую норку. Но этого ей она не скажет, а значит, и оправдываться не будет. Лана улыбнулась и перевела тему разговора:

— Ладно, лучше ты расскажи, как вы тут без меня?

Изабелла пожала плечами.

— Плохо. Меня вот эти теперь охраняют. — Небрежный кивок за плечо, где следом за ними, на небольшой дистанции, шествовали две хранительницы из другого взвода. — Я их не достаю, честно, строю из себя паиньку, но они меня все равно не любят. Да, наверное, меня теперь никто не любит! — в сердцах воскликнула она. — Как будто это я виновата, что на меня покушались, и что погибли девчонки!

От упоминания девчонок сердце у Ланы защемило.

— Но я не сужу их, — продолжила Бэль. — Только жду, когда вернут вас.

— А с нами как, будешь паинькой, или возьмешься за старое? — не могла не поддеть Лана. Бэль сразу же поникла. — Ладно, прости! Я не хотела! — она притянула девчонку к себе. — Но нам придется заново выстраивать отношения. И нам с тобой, и тебе с девочками.

— Я с ними уже общаюсь! — засияла вдруг ее высочество и гордо вскинула носик. — Мы несколько раз виделись! В клуб ходили! Они нормальные, правда!

…Что ж, замечательно. Бэль продолжала щебетать, делясь впечатлениями, но Лана ее уже не слушала, мысленно вычеркнув еще один пункт из того, чем необходимо было заняться по прилету.

— А как твои дела с тем мальчиком? — переключила она тему на другой больной вопрос и ехидненько улыбнулась. — Нашла его?

Изабелла вновь сникла.

— Нет.

— То есть?

— Я сделала все, что могла. — Вздох. — Нарисовала фоторобот, проверила базы данных. Все до единой, какие смогла. Да только бесполезно, не находится нигде мой Хуан! Ни в одной из них! Как сквозь землю провалился! Записей камер тоже нет, кто-то постирал их, и я догадываюсь, кто и зачем. А дополнительных признаков, по которым можно конкретезировать параметры поиска, я не знаю. Его надо так искать, вживую, а этого я не умею.

Лана озадаченно покачала головой.

— А Мамочка? А твоя охрана? Не помогают?

Девчонка замотала головой.

— Мамочка и девчонки не могут. Они официально на отдыхе, в отпуске, у них нет полномочий. Никаких удостоверений, легенд, прикрытий и прочего — рядовые граждане Венеры. А нынешняя охрана… — Новый тяжелый вздох.

Продолжать не требовалось. Нынешняя охрана, да и любая другая, помогать ей вряд ли станет.

Тем временем они вошли в лифт. Да, именно лифт, личный ее величества. Оба предыдущих раза, когда она была в кабинете у Леи, шла наверх по лестнице, и это правильно. Но теперь с нею шагала Изабелла, и хранители на входе не посмели сказать ничего против. Нет, все-таки идти после ранения, да в сопровождении принцессы крови, имеет свои плюсы!

Девчонки нынешней охраны Бэль вошли следом, затем ее высочество нажала кнопку этажа кабинета матери. Лифт тронулся.

— Так что я вдвойне жду тебя, на тебя одну вся надежда, — закончила Изабелла прерванную мысль. — Даже если ты будешь числиться на отдыхе, ты сможешь выбить у мамы полномочия, чтоб мне помочь. Она не откажет.

— Думаешь? — Лана грустно усмехнулась.

Девчонка выдавила убийственно серьезную улыбку.

— Знаю. ТЕБЕ- не откажет.

Лана иронично покачала головой, но промолчала. Она вообще не была уверена, что выйдет из кабинета королевы сама, на своих двоих. В смысле, без наручников.

Эту мысль подтвердили выражения лиц хранителей, встретивших их наверху. Серьезные лица, многозначительные. Да, ее ждут, и к встрече готовы.

— Лучше подожди внизу. — Рука одной из хранительниц аккуратно, но жестко взяла за локоть ее высочество, не давая пройти дальше. Лана как бы по инерции сделала несколько шагов вперед, чтобы разорвать дистанцию с девчонкой, чтобы та не смогла вцепиться в нее, буде таковая мысль у нее проскочит.

Нет, не проскочила. Изабелла ни о чем и не догадалась, расплылась в улыбке и бросила:

— Я буду возле фонтана! Как закончишь — сразу спускайся!

Затем обернулась и вошла назад, в лифт. Ее собственные хранительницы, понявшие, что происходит определенно что-то не то, но так и не понявшие, что именно, предпочли за лучшее побыстрее последовать за охраняемым объектом. Тут и без них найдется кому разобраться.

— Иди. — Другая хранительница легонько толкнула Лану в спину по направлению к кабинету. — Она ждет.

Возле кабинета стояли еще две хранительницы личного взвода Леи, с горящими глазкАми активации на «Жалах» и красными точками на голографических забралах перед лицом.

Февраль 2448, Венера, Альфа, Золотой дворец, корпус королевских телохранителей

Сестренки уже закончили. Выбежали из ванной и бросились одеваться, сверкая обнаженными аппетитными частями тела. Из моей груди вырвался очередной вздох. Вздыхать мне приходится много, очень много — такое количество на дню, что считать бесполезно. Но если я хочу чего-то достичь здесь, то ничего с этим не поделаешь — придется терпеть. Это грустная тема, о ней позже, скажу только, что кроме Паулы здесь больше никто не считает, что от меня надо прятать свои прелести, что это неприлично или что-то в таком духе. Я уже настолько здесь свой, что меня просто не замечают, как мужчину! Если вы не поняли, я уточню: кроме Паулы НИКТО меня как мужчину не замечает! Ни один взвод, ни одно поколение, ни один иерархический статус. От «зелени» до самых-самых старших офицеров (бывало, пересекались в душевой) — спокойно смотрят сквозь меня, как сквозь пустое место. Да и с Паулой дела обстоят… Впрочем, об этом тоже попозже.