Алекс Орлов - Одиночный выстрел

Да, хотелось бы, чтобы в момент удара здесь не было прелата Гудрофа, прекрасной Амалии и забавного парня Тревиса, но даже если они тут будут… бомбардировщики обязаны выполнить поставленную задачу.

Никаких пушек, пулеметов, гранат и бронетранспортеров. Только телеги, арбалеты, мечи и надежные доспехи.

После нескольких дней неволи на свежий воздух стали выходить прекрасные пленницы, отобранные пиратами с особой тщательностью. Это были жемчужины местных сел и деревень, черноглазые и кареглазые брюнетки, а также немногочисленные красавицы с севера – голубоглазые красотки с непропорционально развитой грудью. В этих краях они считались самыми лучшими женами – верными и работящими.

На мгновение Бекет и сам залюбовался этим зрелищем, равнодушным к которому не мог оставаться никто. Поняв, что самое плохое осталось позади, освобожденные девицы и молодки хихикали, обменивались с солдатами солеными шутками и взаимными комплиментами.

– Итак, дамы, сможете ли вы добраться до дому сами? – спросил Бекет.

– Если проводишь нас, красавчик!

– Сможем, только подмерзнем малость! Тебе нас не жалко?

Оставшись без охраны, красотки осмелели. Бекет услышал в свой адрес множество пожеланий и не сдержал улыбки. Особенно дерзкими были молодки, получившие краткий отдых от семейных обязанностей.

Проблему бывших пленниц Бекету удалось решить раздачей аварийных пленочных одеял. После этого женщины наконец убрались из лагеря, к большому облегчению Бекета. Впервые оказавшись в такой ситуации, он и не предполагал, что собранные в толпу красавицы ведут себя так же, как и солдаты, долгое время просидевшие в казарме.

С первого дня после захвата лагеря началось дежурство свежеподготовленных Бекетом гранатометчиков. Для обучения сгодились те же арбалетчики, которые на лету схватывали все объяснения. Подбитый танк Бекет использовал как учебную мишень, и за те пару часов, что велась стрелковая подготовка, его превратили в бесформенный кусок железа.

Гвардейцы были поражены той мощью, которая теперь была в их руках. Глаза солдат горели, им не терпелось испробовать это оружие в настоящем бою, однако Бекет понимал, что не подкрепленного опытом нового умения недостаточно, чтобы противостоять оставшимся у противника «куксдогу» и «миркаре». Впрочем, перекладывать оборону на плечи одних только новичков Бекет не собирался и велел будить его по ночам по любому поводу.

А угроза пиратского реванша оставалась. За первый день после захвата лагеря отряд пиратов дважды выходил на связь, надеясь, что ситуация в лагере переменится, но всякий раз к микрофону вызывали Бекета, и он, уже зная имя бригадира отряда, настоятельно рекомендовал ему сдаться.

«Да кто ты такой?» – крикнул тот ему в первый раз, на что Бекет ответил, что представляет федеральную службу безопасности. Это так поразило беднягу, что он надолго ушел из эфира.

Для того чтобы ночь прошла спокойно, Бекету пришлось настраивать радар «Пифии» так, чтобы он мог обнаруживать наземные цели. Получилось не очень хорошо, но все же лучше, чем совсем ничего.

Первыми дежурными у радара были назначены Тревис и еще двое гвардейцев Гудрофа. Бекет объяснил им, как должна выглядеть метка нарушителя, и для наглядности включал звук зуммера, которым радар предупреждал о появлении цели.

– Если он так запоет, сразу зовите меня. Понятно?

– Чего же тут не понять, Григ? Это как орешки щелкать! – хвастливо заявил Тревис. Покатавшись в кабине «куксдога», научившись стрелять из автомата и гранатомета, он уже чувствовал себя равным императорскому генералу.

Двое других гвардейцев вели себя на радарном посту более скованно. Они сурово косились на мигающие индикаторы и на всякий случай держали мечи поближе к себе.

До темноты Бекет трижды наведывался к чинившим «маскот» механикам. Дело у них шло быстро, запчастей хватало, и на другой день инженер обещал завести двигатели.

– Ну-ну, работайте, – говорил Бекет и уходил.

Жизнь в захваченном лагере постепенно налаживалась, посреди лагеря на костре гвардейцы готовили себе еду, а для пленных, содержавшихся теперь в помещениях для «товара», горячую еду готовил корабельный кок.

Первая ночь на новом месте прошла относительно спокойно. Нападений не последовало, однако Бекет просыпался четыре раза, чтобы навестить радарный расчет и проверить караульную службу, которую несли гвардейцы Гудрофа и Илкнера. Они разделили смены поровну и стояли на часах в то время, как их прелаты отправились ночевать в замок Гудроф.

Костер посреди лагеря продолжал гореть, хотя для отдыхающей смены Бекет выделил гвардейцам несколько просторных помещений на борту «Ленокса». Некоторые гвардейцы отдыхали там, но еще человек десять предпочли ночевать у костра, завернувшись в плащи и овчинные накидки. Так им было привычнее.

Несмотря на прерывистый сон, утром Бекет почувствовал себя отдохнувшим, а когда вышел на трап «Пифии», не удержался от улыбки, увидев стоявших вдоль борта «Ленокса» лошадей, привязанных к наспех сооруженной коновязи.

Проверив посты и посетив радарную, Бекет убедился, что служба идет без нарушений.

Прибежал гвардеец и доложил, что механики уже встали.

– Пусть позавтракают и выходят на работу.

– Да, сэр! – козырнул гвардеец и помчался по галерее, но потом вдруг остановился.

– Сэр, но они же не понимают по-ансольтски, как я им скажу, чтобы шли завтракать?

– Ну, братец, покажи жестом. Тут языков знать не надо.

– Конечно, сэр. Извините!

Вскоре механики вышли на работу и принялись чистить нападавший возле «маскотов» снег. Бекет постоял еще немного и вернулся в каюту командира эскадры, чтобы принять горячий душ и побриться настоящими лезвиями.

Впрочем, расслабиться по-настоящему майору не удавалось, даже в душевой комнате при нем был пистолет-пулемет, а за дверью у стены – две гранатометные тубы.

Если бы за ним прибежал курьер, Бекет был готов немедленно приступить к обороне, однако противник оказался терпелив. Бекет вымылся, побрился и позаимствовал пару чистого белья из запасов главного пирата.

Чистый и довольный собой, с гранатометной тубой на плече, он отправился на камбуз и разогрел в печке пару самостоятельно приготовленных бутербродов.

Засуетившийся было кок пытался предложить ему свои услуги и накормить «ваше превосходительство» по первому разряду, однако Бекет никому не доверял и обошелся собственным умением.

Еще не доев бутерброды, он услышал, как его вызывают по громкой связи напуганные гвардейцы – динамик в главной галерее требовал «господина офицера». Бекет поспешил в радарную и почти не удивился, обнаружив на экране радиостанции строку со знакомой частотой. Это был бригадир Чумаченко.