Марина Клингенберг - Золотой пергамент

— Король сам хотел этого, — Кристиан несколько удивился таким речам.

— Ты же видел.

Ричард, ни слова не говоря, повернулся и пошел прочь — в ту сторону, откуда пришел. Видимо, он совсем забыл, что куда-то направлялся.

Кристиан задумчиво смотрел вслед ушедшему юноше. Ему показалось, что в глазах того мелькнули злые слезы.

— Кристиан! — Балиан резво подбежал к нему, положив меч на плечо. — Ты чего это с ним?

— Решил поговорить, — сказал Кристиан.

— И как?

— Не думаю, что он опасен, — вздохнул Кристиан. — Судя по всему, он просто беспокоится за короля.

— Нашел, за кого! — возмутился Балиан. — Ладно, черт с ним. Посмотри лучше, как Юан теперь умеет!

Но только они подошли к мальчику, как к ним, запыхавшись, подбежал человек в военной форме.

— Срочное донесение! — наклонил голову он. — Господин Флориан велел срочно пригласить вас в тронный зал.

Братья переглянулись. Неужели людям Роланда все же удалось обнаружить неуловимого Максимилиана?

Их проводили до уже знакомых дверей и там оставили одних. Кристиан, Балиан и Юан немного помялись, глядя на закрытые створки так, словно те могли на секунду стать прозрачными и показать, что происходит внутри.

— Ну, если будем так стоять, ничего не изменится, — первым взял себя в руки Кристиан и ободряюще улыбнулся. — Пойдем?

Они открыли двери и решительным шагом направились к восседающему на троне Роланду — король кивком головы велел им подойди. Кроме Роланда в зале была уже известная компания: Флориан, Кедвалор и епископ Мэлори.

Когда Кристиан, Балиан и Юан встали прямо перед ними, Роланд сухо проговорил:

— Мы нашли Максимилиана Розенгельда.

Братья, настороженные его тоном, вопросительно посмотрели на короля, как бы дожидаясь подтверждения вести явлением вышеупомянутого человека.

После короткой неловкой паузы Флориан, откашлявшись, проскрипел:

— Это было для нас… Удивительно.

— Мы разыскивали этого человека почти десять лет! — отрывисто выпалил Кедвалор. — Под разными именами… Я узнал его!

— Разыскивали? — удивился Кристиан. — Но что он сделал?

Роланд сделал знак Флориану. Тот развернул длиннющий свиток и, хрипло откашлявшись, начал зачитывать:

— Дезертирство во время войны с Ретилосом… Выступление со стороны врага… Возвращение в Асбелию под другим именем… Выдача себя за несколько иных лиц… Подкуп судьи… Снова дезертирство…

— О-па, — у Балиана не нашлось иных слов. — Ну, по описанию похоже.

— В самом деле? — спросил Роланд.

— Этот козел возвращался с двух войн, — пояснил Балиан, под «козлом» подразумевая отца. — Разве у вас столько было? Но то, что он воевал за обе стороны, все объясняет.

Однако Кристиан возразил:

— Имена всегда были разными, как тут что-то скажешь? Ваше Величество, можем мы взглянуть на него?

Король Роланд велел со всеми предосторожностями ввести пойманного Максимилиана в тронный зал. С предосторожностями — не потому, что его считали опасным, а потому, что, оказывается, после поимки, со вчерашнего вечера ему удалось сбежать более пяти раз. Уже ночью совершенно измученные солдаты втащили его в замок.

Балиан в ожидании стал нервно мерить шагами зал. Юан смотрел в пол. Но вот двери, наконец, распахнулись.

— Балиан! Кристиан! — хорошо знакомый им человек прямо-таки расцвел, несмотря на то, что его под обе руки крепко держали рослые солдаты. — Господи, Кристиан, это правда ты? Ты стал больше похож на девушку, чем я думал!

Кристиан, расплывшись в улыбке, обнажил меч. Максимилиан враз обмяк и, потупившись, пробормотал:

— Эта улыбка! Чертово материнское наследие.

Балиан подошел вплотную к нему и посмотрел на него совсем недобрым взглядом.

— Надеюсь, у тебя есть достойное оправдание хотя бы за вчерашнее бегство.

Максимилиан хотел что-то ответить, но тут взгляд его задержался на рукояти меча Балиана, украшенной гербом. Он поморщился и проговорил:

— Ну конечно. Этериол. Это все объясняет. Я знал, что все кончится этим.

Балиан и Кристиан изумленно переглянулись. Юан, набравшись храбрости, вышел вперед и смело спросил:

— Так ты знаешь об Этериоле?

— А ты еще кто? — уставился на него Максимилиан.

— Это Юан, — сказал Кристиан. — Твой третий сын.

— Третий? Сын?! — Максимилиан так сильно закашлялся, что солдаты, опасаясь необходимости оказывать медицинскую помощь, отпустили его.

Максимилиан рассмеялся, а затем снова резко сник.

— Ну, уж в третий-то раз могла быть девочка! Знал бы, подстраховался. Но, может, еще не поздно? — и он достал из-за пазухи… золотой пергамент.

Кристиан и Балиан оторопели. А Юан, мигом забыв о естественных чувствах к родителю и испугавшись, что из него сделают девочку, испуганно вскрикнул:

— Балиан! Кристиан! Помогите!

— А ну убери это! — Балиан ударил отца по руке, и тот, поморщившись от боли, спрятал пергамент. — Откуда… Откуда ты… Откуда у тебя…

В тронном зале повисла давящая пауза. Король Роланд. Флориан, Кедвалор и епископ Мэлори, внимательно следящие за развитием событий, вопросительно посмотрели друг на друга. Дело принимало головокружительный, но не совсем понятный поворот.

Король Роланд постучал по подлокотнику трона, привлекая к себе внимание. Максимилиан, Кристиан, Балиан и Юан посмотрели на него.

— Максимилиан Розенгельд, — сказал король. — Ты обвиняешься в ряде преступлений и будешь осужден. Но у тебя есть шанс смягчить свою участь. Поведай своим детям все, что они хотят знать.

— Благородный жест, Ваше Величество, — одобрил епископ.

— Не знаю, решился бы я на него, если бы не это дело с пергаментом и Этериолом, — не собирался брать лишнего греха на душу Роланд — показательное благородство, считал он, относится к таковым. — Если я правильно понял, у него есть тот самый пергамент.

— Верно, Ваше Величество, — кивнул Кристиан.

— Подхалимы проклятые! — возмутился Максимилиан. — Нет, чтобы отца родного оправдать!

— По мне так, чем ужаснее будет казнь, тем лучше, — сказал Балиан.

— В угол бы тебя поставить, — пригрозил в ответ страшной карой Максимилиан.

Но через минуту он все-таки признал свое поражение и согласился поведать свою историю Кристиану, Балиану и Юану наедине. Кристиан на это равнодушно сказал, что всем присутствующим в зале известно об Этериоле и золотом пергаменте, поэтому Максимилиан может смело говорить при всех. Тот в ответ на это пригрозил, что тогда всем станут известны постыдные подробности детства Кристиана и Балиана, но и на это у Кристиана нашелся достойный ответ — ведь Максимилиан видел их с периодичностью в несколько лет. Слова старшего из братьев сопровождались улыбкой, и Максимилиан, в конце концов, сник. Особенно учитывая то, что власти, опасаясь его побега, покидать зал явно не намеревались ни при каких обстоятельствах.