Джон Иствуд - Космические скитальцы

«Ничего себе «новой». Где они раньше были, интересно», — самодовольно подумал Сол.

На трибуну вышел высокий человек в старомодном сюртуке и с длинной черной бородой. Он громко откашлялся и начал:

— Господа! Как известно, молекулярная структура химических элементов находится в строгой зависимости от…

Рассуждения ученого напомнили Солу текст из школьного учебника по химии.

«Он же говорит о периодической системе Менделеева. Более того… это сам Менделеев», — Сол вспомнил фотографию на стене в химическом кабинете реддингской школы. Это открытие потрясло Сола.

Когда Менделеев закончил свой доклад, в зале раздались редкие хлопки. Следующим вышел сухопарый блондин в белой майке с рекламой фирмы «Эппл Макинтош». Он долго разглагольствовал о сортах яблок и способах их выращивания, а потом неожиданно перешел к закону всемирного тяготения.

Это был… Исаак Ньютон. Его публика проводила еще более холодно, чем предыдущего оратора.

Затем на трибуну встал низенький человечек с копной седых кудрявых волос, одетый в мятые брюки и серый свитер с геометрическим рисунком. Его Сол узнал сразу. Это был его любимый ученый — Альберт Эйнштейн.

«Неужели и Эйнштейн не вызовет никакого интереса? Хотя они все говорят совершенно прописные истины, которые можно прочитать в любом учебнике… С другой стороны, как. им удалось собраться в одном зале, и главное, в одном времени? И вообще, что здесь происходит?!»

После перерыва, во время которого Моника отгоняла от Сола журналистов и любителей автографов, председатель объявил его выступление. Сидящие в зале в очередной раз вскочили на ноги и разразились овациями.

Сол встал на трибуну и подул в микрофон.

— Вообще-то я историк… — начал он. Раздался хохот и аплодисменты.

— И Т-поле открыл совершенно случайно… Аплодисменты.

— … Когда я был маленький…

Каждая фраза Соломона прерывалась овациями. Ему с большим трудом удалось рассказать об открытии Альфреда Крамера, о своих опытах…

Когда он закончил, зал просто рыдал от счастья.

После Сола слово взял президент.

— Я буду очень краток. Сегодняшний день, безусловно, станет поворотным этапом в истории нашей страны. Поэтому я хочу вручить профессору Симпсону высшую награду Франции — орден Почетного Легиона.

Он достал из кармана маленькую коробочку, подошел к Солу и прикрепил на лацкан его твидового пиджака небольшой орден.

Затем выступил какой-то известный астроном, который объявил о том, что одна из новых планет названа «Солсимпсон». Председатель Нобелевского комитета вручил Солу золотую медаль лауреата. Секретарь ООН под громкие одобрительные аплодисменты предложил считать следующий год — годом Соломона Симпсона…

… Сол полулежал на бархатном сидении лимузина, положив голову на колени Моники, которая ласково гладила его волосы, тихо шепча при этом:

— Бедненький мой… устал…

«Как хорошо, — думал Сол. — Я получил все, чего хотел. Всемирное признание, Нобелевскую премию… И даже женщина, молодая, красивая и умная, гладит меня теплой рукой по голове. Как хорошо… Ради этого стоило жить!»

Лимузин с Соломоном неслышно подъехал к дому на берегу моря и остановился у начала выложенной гравием дорожки, ведущей к крыльцу. Моника поцеловала в лоб профессора Симпсона и нежно прошептала:

— До завтра…

Сол вышел из машины, которая, скрипнув шинами, умчалась обратно.

Подробности сегодняшнего сумасшедшего дня путались и наскакивали друг на друга в голове до смерти уставшего, но счастливого Сола. Оставшись один, он решил немного прогуляться по берегу. Свежий морской воздух благотворно действовал на него.

Массивный футляр красного дерева, в котором лежала золотая медаль Нобелевского лауреата оттягивал карман его пиджака, а орден Почетного Легиона поблескивал в холодных лучах лунного света.

Вдруг нога Сола ударилась о какой-то твердый предмет. Им оказалась большая морская раковина, видимо, выброшенная на берег приливом.

«Я всегда ломал голову над вопросом, почему многие вещи: форма галактик, структура молекулы ДНК, направление роста волос на головке младенца, морские раковины созданы природой как будто по единому образцу — в виде спирали».

Сол взял раковину в руки. Она была на ощупь очень гладкой и теплой.

«… И эти спирали, по какому-то магическому стечению обстоятельств загнуты в одну и ту же сторону — по направлению движения стрелок часов, символа времени. Как сильно я всегда хотел повернуть их обратно…»

Сол вдруг похолодел… витки раковины были завернуты в обратную сторону.

— Так, — пробормотал он сам себе. — Спокойно. Где-то здесь рядом кроется разгадка всего этого.

В голове его лихорадочно завертелись мысли: «Сон… Вчера под утро мне приснился сон… Мама готовит дивный яблочный пирог на Рождество. И еще индейку… А потом все это оказалось на столе. А что было дальше? Мне не хотелось одевать тюремный комбинезон, и в шкафу оказалась подходящая одежда… И во всех дальнейших событиях сбывались самые затаенные желания. И даже эта раковина, вопреки законам природы, но в полном соответствии с моими юношескими мечтами, загнута в обратную сторону… Уж не попали ли мы на планету Исполнения Желаний?»

Вдруг Сол вспомнил про остальных пассажиров «Гарбича», которых он не видел уже целых два дня.

«Интересно, а как обстоят дела у них?».

Поежившись от неожиданно сильного порыва ветра, Сол повернул обратно к дому. Странную раковину он взял с собой.

В большой гостиной он обнаружил Мэтью, сидящего за столом, на котором стоял небольшой компьютер. Он был занят весьма странным делом: на экране то и дело возникали букеты самых разных цветов, преимущественно роз. После того, как Мэт нажимал несколько кнопок, они сами собой отделялись от экрана компьютера и падали в руки Мэтью, который, с наслаждением понюхав очередное свое творение, повторял всю операцию снова. Гостиная уже больше смахивала на цветочный магазин. Везде громоздились цветы в букетах, корзинах, горшках и просто так, навалом. Кроме того, на одном из стульев лежала гора детских распашонок, а в углу стоял манекен с кружевным, сплошь расшитым жемчугом свадебным платьем. Сол осторожно пощупал его. Ткань была настоящая.

— А, Сол! — Мэтью наконец его заметил. — Представляешь, я научился синтезировать на компьютере самые настоящие, осязаемые вещи. И кроме того… — в его голосе появились медовые нотки. — Мы с Линой… Ну, ты понимаешь… В общем, мы решили пожениться… Вот, свадебное платье только что создал. Как оно тебе?

Сол подошел поближе.

— А где же сама Лина?

— Лина? Видимо, она в моем доме. В нашем доме, — поправился он. — Ну конечно, она в детской!