Джон Иствуд - Космические скитальцы

— Сейчас же откопайте меня, идиоты! Однако вместо крика вылетали лишь слабые стоны.

Стоявшие вокруг несколько человек, поглазевши некоторое время на молодую закопанную женщину, начали мало-помалу расходиться, а возле Лины встал на страже человек в темном костюме, который должен был присматриваться за тем, чтобы мученице, обреченной на медленную смерть, никто не дал напиться или поесть.

— Слышь, репка, — сказал охранник. — Обычно помирают на третий-четвертый день. От почечной или легочной недостаточности. — Но ты не протянешь столько. А хочешь, — он оглянулся по сторонам, — я тебе дам ядку? Чтоб не мучатся, а, репка?

— Не хочу-у-у-у!!! — закричала Лина. — Не хочу-у-у-у!!!

— Я больше не играю! — крикнул Сол.

И вдруг крики за спиной оборвались, словно кто-то их выключил.

— Я не участвую, таки, да, — сказал Сол уже спокойнее, понимая, что ухватил саму суть.

Он стоял посреди огромного иссера-черного пространства, изрытого складками и трещинами, как высохшая земля, и вокруг не было ни моря, ни солнца, ни города, ни даже одинокого деревца.

Вдалеке он видел неказистый контур мусоровоза, подле которого копошилась фигурка Мэтью. Бедняга размахивал руками, катался (по земле? коре? — этого Эйнштейн сказать не мог) и выкрикивал:

— Не надо-о-о-о!!!

Чуть в стороне, будто распятый невидимыми стражниками, метался Поль Марьяж.

— Я бою-ю-ю-сь!!!

Рядом стоял Сайрус Экс; запрокинув голову, он рыдал в черное беззвездное небо:

— Убейте и меня! Я тоже не могу жить! Я не могу-у-у-у!!!

Лина стояла чуть поодаль, выпрямившись напряженной струной, слезы катились из ее глаз. А из горла вылетало хриплое предсмертное:

— Не хочу-у-у!!!

Эйнштейн сжал руками виски. Голова гудела, будто внутри навесили колокольный язык и теперь раскачивали его изо всей мочи.

Гипноз? Да, тотальный, всепоглощающий, безжалостный!

Еще секунда и собственные миражи убьют его спутников! Мозг не справится, лопнет, умрет!

Их надо срочно разбудить!

Ухватив за руку истерически вопящего Мэтью, он поволок его к трапу. Фишка кусал старика за руку и обливался слезами.

— Ничего, ничего, — приговаривал Сол, морщась от боли; зубки у компьютерщика оказались на удивление крепкие, — все будет в порядке, все будет хорошо!..

— Лина! — орал обезумевший Мэтью, — спаси меня, Лина!..

С трудом удалось затолкать его в мусоровоз и захлопнуть люк.

С Полем дело обстояло не проще. Марьяж ругался, лягался и даже умудрился в кровь расцарапать Эйнштейну щеку.

По счастью, Луддит покорился совершенно безропотно. С кем с кем, а с ним бы, примени Сайрус свою недюжинную физическую силу, старику справиться нипочем не удалось бы.

Лесоруб брел за Солом, как послушный ребенок.

Лишь однажды, гневно сверкнув глазами, он произнес:

— Они все-таки нас победили… Всех… Эйнштейн согласно закивал, хотя, разумеется, не понял, кто именно так возмутил Сайруса.

Одна только Лина при приближении узнала старика.

На ее вспухшем от слез лице отобразился ужас.

— Спасите меня! Умоляю! — закричала она. — Там есть лопата, копайте…

Солу никак не удавалось стронуть ее с места. Она кричала, словно он причиняет ей страшную боль.

Нечего было делать — старик отвесил девушке сильную оплеуху. Она на секунду встрепенулась и вдруг забилась в страшной истерике.

То же самое происходило и с остальными. Катаясь по полу кают-компании, Мэт, Сайрус и Поль выли нечеловеческими голосами…

Что ж, теперь оставалось вывести из гипнотического транса спутников и поднять корабль с поверхности проклятой планеты.

Сол припомнил, как когда-то сам пытался воздействовать на психику окружающих.

Успехи были, увы, невелики, но они были! Он сумел заставить уснуть на рабочем месте своего лютого врага, агента СБ СС, того самого, со шрамом.

Главное: сосредоточиться, подбодрил себя старик. У меня все получится, обязательно получится!..

— Вы не спите, — как можно внушительнее сказал он. — По моей команде — «три» вы придете в себя! Вы вернетесь в реальный мир!

Раз! Два! Три!!!

Того, что произошло, он никак не ожидал.

Как видно, сила его желания была столь велика, что из гипнотического состояния все четверо спутников вышли практически одновременно.

Истерики оборвались, космические путешественники ошеломленно оглядывались по сторонам, явно не соображая, где находятся и почему, и, казалось, готовы были упасть в обморок.

— Репка убежала… Репка убежала… — повторяла Лина. — Старик ее выкопал…

Эйнштейн знал, что снятие гипнотического внушения может быть чревато нервными срывами, поэтому требовалось хорошенько встряхнуть еще не окончательно пришедших в себя после пережитого друзей и заставить их сознание работать в нормальном режиме.

— Слушайте внимательно! — распорядился он, стараясь говорить как можно четче и тверже. — Мы оказались в гигантской ловушке и должны бежать, покуда живы и здоровы. Это никакая не Земля и не планета-дубль. Можете выглянуть в иллюминатор, — ни песка, ни моря, ни солнца… ничего нет! Все это нам почудилось!..

— Я выиграл целое состояние, — захныкал Поль Марьяж. — А меня подло обобрали… Это нечестно с их стороны!..

— А как же Рэчел? Джереми? Пастор? Ведь всех их убили… — сказал Сайрус Экс.

— Они лишь привиделись, — отрезал Эйнштейн. — А ты, Мэтью, — обернулся он к мрачному Фишке, — почему ты молчишь?

— Пускай Лина скажет, — буркнул тот.

— Я? — удивилась девушка, и слезы вновь хлынули из ее глаз. — Меня чуть не закопали живьем…

— И поделом, — Мэтью даже не глядел в сторону собеседницы. — Как ты могла предать меня и нашу любовь, а?!

— В каком смысле? — не поняла Лина.

— Хватит! — оборвал препирательства Соломон. — Неужели я невнятно объяснил: все, что происходило с вами, было лишь плодом воображения.

— Значит, — погрустнел Фишка, наконец-то подняв глаза на Лину, — это была не ты?..

Лина недоумевающе пожала плечами, а затем сообразила, что, как видно, привиделась компьютерщику в его снах в любовном, надо полагать, контексте.

Она одарила Фишку нежным взглядом, и тот расцвел, сразу позабыв про все свои невзгоды.

— А теперь — по местам! — скомандовал Сол. — Мы взлетаем!

Он склонился над главным компьютером, но минуту спустя поднял лицо, и в его глазах явственно читалось отчаяние.

— Шлимазл, — сказал он одними губами. Стрелка датчика горючего стояла на нуле. Не то что улететь — подняться с поверхности планеты было абсолютно невозможно. На лицах спутников не читалось ни тревоги, ни даже интереса. Они были индифферентными…

— Со-ол, — вдруг протянул Поль Марьяж, указывая за иллюминатор, — бросьте это все, пошли домой…