Тимофей Печёрин - Вдали от дома

Его товарищи немедленно вскинули оружие; засверкали яркие вспышки бесшумных выстрелов. Один из этих выстрелов угодил в боковое стекло «Хаммера», превратив его в мелкую крошку.

— Где тебя учили вождению? — проворчал Брыкин, перебираясь на переднее сиденье, — в институте благородных девиц?

По правде говоря, Руфь пыталась водить машину лишь в подростковом возрасте, под строгим присмотром отца. Ни во что серьезное эти попытки не вылились, однако о кое-каких элементарных вещах девушка помнила. Впрочем, эти «элементарные вещи» не шли ни в какое сравнение с водительскими навыками Хриплого. Сев за руль, тот без труда выбрал направление и рванул что есть мочи от места посадки «летающего утюга».

Вслед беглому «Хаммеру» было сделано еще несколько выстрелов, но они ничего не решили…

Бегство продолжалось до последней капли бензина — в то время как утро уже окончательно вступило в свои права. Поблекли и погасли звезды, а на горизонте забрезжило местное солнце — совсем не земное. Оно явно принадлежало к иному спектральному классу, чем дневное светило Земли — из-за чего заря была не красной, а голубоватой. Выглядело эта заря довольно красиво, но ни Руфи, ни Хриплому до красоты не было дела.

И лишь когда степной ландшафт сменился опушкой леса, а лишенный топлива «Хаммер» остановился, беглецы смогли перевести дух. Преследователи (если таковые имелись), по всей видимости, безнадежно отстали.

Выйдя наружу из разогретой машины, Брыкин вытер пот и огляделся, невольно залюбовавшись пейзажем. Стоящий поблизости лиственный лес выглядел вроде бы заурядно, но зоркий глаз то тут, то там выхватывал из общей картины непривычные и незнакомые детали. То раскидистое дерево, непохожее ни на березу, ни на тополь, то цветок чудной расцветки, то насекомое, которое не встретишь в лесах средней полосы.

«Хорошая бы получилась картина», — подумал Брыкин совершенно не к месту. Последнее он понимал… умом, но сердцу, как известно, не прикажешь.

— И что теперь? — робко спросила у него Руфь, которая тоже выбралась из «Хаммера» и теперь осматривалась, близоруко щурясь.

— Не твое дело, — в ответ огрызнулся Хриплый, — теперь мы — сами по себе. Надеюсь, лес меня прокормит. А ты… лучше не попадайся у меня на пути.

И — удивительное дело! Руфь вроде бы не питала иллюзий относительно своего спутника, отнюдь не выглядевшего ни благородным рыцарем, ни добреньким дядей. Но столь циничная отповедь огорошила ее, подействовав как пощечина.

Нет, девушка не разревелась в «лучших» традициях героинь «мыльных опер». Она лишь вновь «зависла», глядя на Брыкина словно кролик на удава.

— Я правильно тебя понял? — хмыкнул тот, — я, мол, скотина жестокая, и прочее, прочее… Только о себе думаю…

Руфь робко нерешительно кивнула, а Хриплый продолжил:

— А обо мне кто подумает — не подскажешь? И вообще, Сара… много ты понимаешь в «скотинах»? В жестокости? Настоящая «жестокая скотина» сидела со мной в одной камере. Он удирал — а девку вроде тебя прихватил как прикрытие. А потом… потом сожрал ее — когда оказался в таком же лесу, а хавать было нечего.

Вот это — скотина. А я тебе хотя бы шанс даю. Поняла, Сара?

— Я не Сара, — изрекла наконец девушка, — я — Руфь. Руфь Зеленски. Неужто так трудно запомнить?

— Допустим, — на суровом лице Брыкина промелькнуло что-то вроде улыбки. По-видимому последняя реплика собеседницы, в своей резкости и прямолинейности, внушила ему уважение.

— …и я не совсем бесполезна, — собравшись с духом, продолжила наступление Руфь, — я биолог и могла бы помочь вам в выборе съедобных растений.

— Ну, насмешила! — Хриплый теперь улыбнулся уже во весь рот, что с ним бывало нечасто, — биолог, блин! А диетолог мне не нужен — чтоб правильно есть? А какой… специалист мне поможет в туалет ходить?

Теперь уже улыбнулась Руфь — правда, улыбка вышла похожей скорее на мученическую гримасу.

— Ладно, — подытожил Брыкин, — оставайся. Только, чтоб… не жаловаться, короче. Не хныкать. Поняла?

Девушка часто-часто закивала. А Хриплый подумал — не пожалеть бы.

Впрочем, опасения его оказались напрасными. Кое-какая польза от якобы беспомощной девушки все же была. Когда беглецы принялись за решение самого насущного на тот момент вопроса (поиска пропитания) «беспомощная девушка» справилась даже лучше, чем Брыкин. В течение часа она обнаружила недалеко от остановки скопище вполне съедобных грибов и набрала их целый пакет.

Хриплый тоже вернулся не с пустыми руками — но на сорок минут позднее. Его добычей стал зверек, величиной с зайца и похожий одновременно на белку и крысу.

В этой ситуации мангал из багажника «Хаммера» оказался весьма кстати. Наломав поблизости веток, беглецы разожгли огонь и поджарили свои находки. И мясо, и грибы были разделены «по-братски», то есть, почти поровну. Завтрак получился плотным и вкусным; после него пребывание вдали от дома казалось уже не страшным, а местами почти приятным. Ведь трудно найти что-либо приятней, чем трапеза на свежем воздухе.

Но человек жив, как известно, «не хлебом единым». И даже не мясом с грибами. Когда голод был утолен, а чувство страха — притупилось, беглецам почти одновременно захотелось перейти к другим вопросам. Хоть не таким насущным — но и немаловажным.

— Итак, — Руфь первой решилась нарушить молчание, — подведем итоги. Мы оказались… где — понятно?

— А то, — лениво протянул сидящий у мангала Брыкин, откидываясь на спинку раскладного стула, — мы, ясен пень, попали на другую планету. Трое, с разных уголков Земли — но почти в одно и то же место. Третий, правда, оказался редкостным м… чудаком, и мы его больше не увидим. Зато мы не увидим и других людей… скорей всего.

А это значит — нас можно поздравить. У нас теперь в распоряжении целая планета — примерно с Землю величиной. Ну а если и не вся планета — то хотя бы удаленный и ничейный остров. Или материк. Так что, наслаждайтесь, Ваше Высочество.

— Чего? — переспросила Руфь.

— Высочество. Принцесса, королева, шемаханская царица — как хочешь. У тебя… у нас теперь есть, как минимум, своя собственная страна.

— Я не об этом. Откуда такая уверенность?

— В чем?

— Во всем. Начиная с планеты.

— Ну ясно же — солнце-то не такое! Видела восход? А я такого никогда не видел. Да и зверушки местные, — Брыкин зачем-то указал на горку костей, оставшихся от пойманного зверька, — кто-кто, а такой вот «туфлегрыз» на Земле не водится. Попробуй, как биолог, опровергнуть меня. Если сможешь.

— Не смогу, — Руфь покачала головой и усмехнулась, — как, говорите, вы назвали того зверька?

— Туфлегрыз, — повторил Хриплый, — маленький, но злой. Исподтишка пытался ухватить меня за ногу… и попался. Даже стрелять не пришлось.