М. Гуминенко - Созвездие близнецов

— И что же, у вас отбирают детей у родителей?

— Но разве родители могут по настоящему правильно воспитать ребенка? — возразила Эвиза тоном, каким вероятно отвечают на уроках счастьевского обществознания. — Для этого у нас существуют специалисты, которые всю свою жизнь посвящают именно проблемам воспитания. Таким образом, родители, а особенно женщины, освобождаются для других полезных и плодотворных занятий. Величайшее достижение человеческого общества — победа над слепым материнским инстинктом — уже достигнута!

Эвиза даже встала в позу, вполне подходящую для статуи с "Аллеи благодетелей человечества".

Рек тяжко вздохнул и решил, что лучше ему не спрашивать, каких еще побед хотят достичь на этой планете.

— Я вас удивила? — спросила она.

— Нет.

— Почему вы все время поднимаете воротник? — оставив лозунги, спросила Эвиза. — Погода теплая.

Он остановился и стал разглядывать маленький сквер с запихнутыми в каменные вазы кустами.

— Считается, — продолжила Эвиза, — что подобный жест присущ человеку эгоцентричному и замкнутому на самом себе. Я могу вам помочь.

"Расстаться с жизнью", — подумал он. Но вслух сказал другое:

— Допустим, я не хочу, чтобы мне помогали.

— Вам надо научиться высвобождать в себе положительные эмоции, — назидательно изрекла девушка. — Хотите, я научу вас специальному аутотренингу…

— Не хочу.

— Почему?

— Потому, что не хочу.

— Это не ответ. — Она подошла к блестящей как зеркало скамейке и присела. — Каждое наше желание, каждый поступок имеет причину. И ваше "не хочу" тоже.

— Ну допустим, — он почему-то решил подойти и присесть рядом. — По вашему, надо докапываться до причины каждого слова? А времени хватит?

— На что? — удивилась она.

— Ну, к примеру, на лекции о полезности пищевых суррогатов.

Эвиза покачала головой.

— Не пытайтесь иронизировать над вещами, о которых ничего не знаете. Это выглядит глупо. Мне вас жаль, — она действительно смотрела сочувственно. — Я вижу, что общество, в котором вы выросли, повредило вас гораздо больше, чем мы предполагали.

— А "мы" — это кто?

Она ушла от ответа.

— Вам просто необходима психологическая помощь. Если бы вы мне доверились, я постаралась бы сделать так, чтобы все ваши прежние сомнения, страхи, неуверенность покинули бы вас. Конечно, это случится не в миг. Послушайте, — она нежно взяла его за руки. — Я за вас в ответе. Вы — мой пациент. Вам нужно только чуть-чуть постараться. И, я уверена, скоро вы поймете, что оказались среди друзей, на планете, на которой рады каждому…

Он забрал руки и на всякий случай сунул их в карманы.

— Вы меня не убедили.

Она вздохнула и погладила его по плечу. Это было уже слишком.

— Представьте себе, — решил таки объяснить он, заранее смирившись с тем, что это бесполезно. — Представьте, что вы высадились на какой-нибудь планете, а вас тут же схватили, сунули в местную тюрягу, устроили допрос по всем правилам, а потом вдруг стали утверждать, что все вокруг друзья и все, что делается — делается для вашего же блага.

— Но ведь вы прилетели сюда как шпион, — спокойно пояснила девушка. — И арестовали вас для того, чтобы обезопасить наше общество.

Он криво усмехнулся.

— А как же авария, в которой вы меня убеждали в больнице?

Эвиза смутилась лишь на мгновение.

— Прежде, чем с вами встретиться, я изучила все предоставленные мне материалы. Ричард! Здесь все знают ваше имя, знают, с какой целью вы прилетели. Знают о вас все. Но на нас нет вины за то, что вы не справились с управлением и претерпели аварию. Разве в ваш корабль кто-нибудь стрелял?

— Нет, зачем? — Рек пожал плечами. — В этом не было необходимости. Мы и так садились. А, позволь спросить, с протоколом моего допроса тебя тоже ознакомили?

Эвиза вздохнула печально.

— Я понимаю, что с навязчивыми идеями трудно бороться, — она усердно пыталась запудрить ему мозги. Хотя периодически забывала, что нужно говорить, а что нет. — Но это необходимо. Вам будет трудно, если вы заранее будете настраивать себя на мысли о том, что вокруг вас враги.

— Ладно. — Рек поднялся. Сидеть рядом с ней стало неуютно. — Теперь вы хотите, чтобы я поверил, будто вы готовы забыть, что я — шпион — и принять меня в свою компанию?

— Хорошо, я скажу вам правду. — Эвиза тоже встала и повернулась к нему. Тон ее просто-таки вопил о том, что это именно Рек вынудил ее на крайние меры. — Вы — психически неполноценная личность. Мы понимаем, что в вашем обществе не принято говорить человеку правду. Это, кажется, считается жестоким. Но это неправильно. Наше общество позволяет реализовать себя всем. А для того, чтобы человек захотел саморазвития, он должен знать о своих недостатках. Конечно, вы не сможете сразу стать таким, как мы. Но постепенно, со временем, мы сможем вылечить вас, научить жить по-настоящему, не зажимать свои естественные склонности. Вы сможете познать, что такое настоящая дружба и любовь, что такое — служить на благо человечества. Мы сделаем из вас полноценную личность.

— Стоп! — скомандовал Рек. — А с чего вы взяли что я — неполноценная личность?

— Но это же очевидно, — не поняла его недоумения Эвиза. — Разве вам не известно, что рождение близнецов — вредная аномалия? Женщина не в состоянии выносить два плода без ущерба для одного из них. Если один из детей родится полноценным, то другой неизбежно рождается с психическими и умственными отклонениями. Ваш брат — умный, полноценный человек. Вывод очевиден и вам жизненно необходимо признать его, потому что это послужит первым шагом на пути вашего развития.

Рек непременно взялся бы за голову, но руки он заблаговременно спрятал в карманах. Так вот почему им так небрежно занимались накануне! Для них он — дурачок, от которого заведомо не будет много толку. "Бедный Датч! — воскликнул он мысленно. — Что же они должны делать с тобой, если тебя признали умным"? Мысль была достаточно ужасна, чтобы на время забыть о разглагольствованиях Эвизы. Очнувшись, он даже не понял, упустил ли что-то из ее монолога и как долго этот самый монолог продолжался.

Эвиза не знала о его мыслях и все больше воодушевлялась. На ее щеках ярко проступил румянец, глаза почти светились. Она сама словно светилась изнутри. Хотя возможно, эффект был из-за контраста серо-белых стен и ее светлого, словно светящегося, платья.

— Вы, Ричард, впервые в жизни находитесь на уникальном положении человека, перед которым вдруг открылись безграничные возможности. И вы оттолкнете от себя такую возможность? — Теперь она просто сжигала его взглядом.

— Бред какой-то, — буркнул он и принялся разглядывать тощее растение напротив скамейки.

Одно дело слышать, что есть такая вот планета, а совсем другое — попасть на нее.