Анатолий Заклинский - Рубеж

— Может быть, ты зря отказывался? — немного съязвил Алекс.

— Ну, тебе, я вижу, виднее. Но у меня были свои причины. Я считал, что это было бы нечестно по отношению к тебе и твоей матери. Мне с ней повезло. Пожалуй, ещё больше, чем тебе с Джулией. Джулия была единственной достойной девушкой в твоём кругу. А твоя мать была не единственной достойной в моём. Но я изначально выбрал именно её. Ещё до того момента, как узнал, что нам с ней, к счастью, разрешено производить потомство. Жаль, что жизнь её так быстро оборвалась, и мы почти не побыли вместе. Жаль, что я не смог передать тебе такие черты характера. Наверное, мне казалось, что это нечто должное, но нет.

— У тебя сложилось так, у меня по-другому. Джулия, к счастью, жива, да и всё остальное в порядке.

— Речь сейчас не о ней. С ней тебе, кстати, очень повезло. Кэтти ведь вилась вокруг тебя всю школу. Тогда ты выбрал не её, но потом, как мне кажется, ты начал сомневаться. Я даже не углядел тот момент, когда ты дал ей пароль от навигационной. Когда она начала тебя вызывать, а ты, пользуясь тем, что Хиген тебе верит, стал списывать это на случайные явления. Она бесплодна, но половая жизнь её волнует не меньше потомства.

— А что ей, в рециклер проситься? — немного резко спросил Алекс.

— Я не советчик в таких делах. У меня другие ценности. Но ты, я так понимаю, себя оправдываешь тем, что помогаешь ей не сойти с ума. Чтобы она не наделала тут дел и её не отослали в рециклер досрочно. Ты читал хроники прошлых «Фарадеев», и знаешь, что почти все проблемы здесь из-за этого. И не говори, что не знаешь.

— Это моё дело, как себя оправдывать.

— Да, конечно, — широко кивнул Виктор, — завтра недовольных женщин может стать две. Тогда уже сложнее будет свести вызовы в навигационную на случайные объекты, движущиеся по курсу столкновения.

— Я не хотел ничего плохого. Я люблю Джулию и я остаюсь с ней.

— Да. Я вижу это. Я пока оставался в стороне, но беседа назревала. Дорогой мой Алекс, на твоём месте наш бравый предок Николас Спенсер старший отослал бы её в рециклер, даже шибко не выясняя, что и как. Хватило бы того, что она не благонадёжна.

— Но ведь нельзя же так!

— Можно. Можно, сынок.

— Легко говорить. Николасу Спенсеру повезло, — ответил Алекс, — тем, что его команда была отобрана, и до его смерти подобных ситуаций не произошло.

— Да. Но у меня, почему-то, не возникает ни малейших сомнений в том, что он смог бы это сделать.

— Это точно неизвестно.

— Для меня и так всё понятно.

— А ты бы смог?

— Смог бы, — хладнокровно ответил старик, посмотрев Спенсеру в глаза, — а вот ты нет.

— Тебе просто не приходилось оказываться в такой ситуации.

— Откуда ты знаешь, что не пришлось? Потому что дело не закончилось рециклером? Да, не закончилось. С одной дамочкой пришлось провести серьёзную беседу. Она уж больно рьяно рвалась за меня замуж после смерти твоей мамы. А потом все остальные поняли, что я нелюдим, что я слишком занят своей капитанской должностью, и мне хватает одного ребёнка. Я даже не взял для тебя мачеху, просто потому что знал, что она не смогла бы заменить тебе мать. Я надеялся, что ты и без этого сможешь стать капитаном. И поверь мне, Алекс, ты им стал, хоть и не самым лучшим. Я признаю свои ошибки как отца. И рад, что они не были грубыми.

— Извини, если что-то не так. Я, наверное, не смог бы так, как ты. Может быть я бы и женился на твоём месте.

— Если бы я привёл тебе мачеху, ты бы может быть принял это тогда. Но сейчас, или позже, когда ты станешь старым бывалым капитаном, ты меня поймёшь. Это не значит, что я не хотел продолжить род и сделать тебе сводных братьев. Вовсе нет. В какой-то мере, я просто слишком сильно любил твою мать, и хотел, чтобы именно ты был капитаном. Но чтобы ты смог стать достойным, я сам должен был быть на высоте и подавать тебе пример. Если сегодня моей жизни суждено оборваться, я хочу, чтобы ты знал это. Когда ты стал капитаном, я как будто бы исправлял свои недочёты того времени, когда сам был им, и из-за этого не мог быть твоим отцом в полной мере. Я даже раньше положенного срока сложил с себя свои обязанности. Медицинские работники мне тогда говорили, что я ещё могу управлять звездолётом. Я редко хожу к ним, но думаю, что они сказали бы мне это и сейчас. Я хотел, чтобы ты раньше понял то, каково это, и чтобы я, ещё способный капитан, был тебе в этом плане серьёзной опорой.

— Спасибо, — Алекс положил свою руку на плечо отца, — мне жаль, что я не понимал этого. Мы ведь никогда не разговаривали на эту тему.

— Когда-нибудь ты бы понял. Я хотел, чтобы ты сам осознал всё то, что было сделано мной. Когда ты начал читать дневники всех своих предков, я стал понимать, что они положительно действуют на тебя. Я прочитал их неоднократно. Я как будто бы побывал рядом с ними. Например, с Джеймсом, обходившим планетоид. Возможно, он был таким же изнеженным, как и все мы, но в критический момент всё же сумел собраться и сработать так, как надо. Своего деда, который отправил того буйного в рециклер досрочно, я даже немного застал. Потом, когда я прочёл его дневники, я понял, насколько сильным был этот человек. Жалею, что многого с ним не обсудил. Как и с другими капитанами, кого я знаю лишь по их дневникам. Я помню всех наших предков, которые вместе с генетикой карали тех, кто создавал потомство с теми, с кем неположено. Таков закон — неполноценных детей в рециклер. Генофонд должен оставаться чистым. Ну а ещё каждый должен производить что-то для этого звездолёта. Только пока органические циклы происходят без сбоев, он может лететь. И Михаил, и Томми, и Мэлвин, и Элис, и все остальные, они должны это понимать.

— Они понимают, отец.

— Ты должен быть для них примером, Алекс. Если случится так, что они узнают о твоих похождениях, возможно, они не смогут тебя понять. Но ты ещё можешь всё исправить.

— Я разберусь с этим после того, как мы закончим дело с этим объектом.

— Хорошо. Даже если это закончится рециклером?

— Даже так, — твёрдо кивнул Алекс.

— Не подумай, что я на тебя давлю. Просто так и должно быть.

— Ты прав отец, — выдохнул капитан, — ты прав.

— Рециклер это наше спасение, и проклятье некоторых из нас. У меня ни разу даже не было мысли усомниться в том, что это верное средство. Теперь мне жаль только одного — что этот разговор состоялся только сейчас. Перед тем, как мы можем умереть.

— Или перед тем, как мы выведем нашу цивилизацию на новый этап развития, — добавил Алекс, — может быть, это наши новые братья по разуму.

— Может быть и так. Тогда им тем более не стоит показывать плохие случаи из нашей жизни. Как думаешь?

— Думаю, да.

— Ладно, надеюсь, ты всё уяснил, и сможешь разобраться со всем этим.

— Спасибо, отец. Я рад, что мы это обсудили.