Абрам Кнопов - Проданная Луна

— Вы не разбились, Сергей Владимирович? — встревоженно спросил Рощин, подходя к штурману.

— Кажется, цел, — ответил Лядов, подымаясь и ощупывая себя.

Астронавты прошли еще сотню метров, и все время интенсивность излучения не уменьшалась: в ушах по-прежнему стоял сплошной гул от счетчика радиоактивных частиц. Теперь они поняли, что оказались в настоящем лунном Эльдорадо, сокровища которого во сто крат превышали богатства сказочной страны золота и драгоценных камней. Хотя на Земле уран встречается повсюду, и в среднем его содержится в земной коре больше, чем золота, платины, серебра или висмута, однако выгодных для эксплуатации месторождений мало. А с тех пор, как развилась атомная промышленность, этих месторождений становится все меньше и меньше.

— Таких залежей урана на Земле нет, — заявил после осмотра Коваленко. — В этом карьере со временем возникнет рудник, который один даст больше урана, чем все разработки на Земле.

Профессор был в высшей степени доволен результатами поисков и несколько раз с благодарностью потряс руку штурмана.

— Однако здесь долго нельзя оставаться, — сказал Рощин.

Набрав образцы пород, астронавты поспешили выбраться из расщелины.

Выйдя из опасной зоны, отряд сделал небольшой привал. Коваленко вынул из сумки солнечный люминоскоп. Этот прибор, снабженный светофильтром, позволял быстро определять наличие урана в руде. Под действием ультрафиолетовых лучей уран светится желтым и голубовато-зеленым светом. Большинство образцов при рассмотрении в люминоскоп светилось ярко-зеленым светом.

— Похоже, что это отенит, минерал, довольно часто встречающийся на Земле, — объявил, наконец, профессор.

После небольшого отдыха астронавты отправились в обратный путь и вскоре благополучно добрались до пещеры. Около нее они увидели Линье и Касымова. Они уже знали об удаче исследователей — за это время Рощин несколько раз разговаривал с доктором.

В то время как все оживленно обменивались впечатлениями, Альварес отошел в сторону. Казалось, он погрузился в какие-то размышления, так как даже не слышал, как его окликнул Линье.

— Подготовьте все к переходу на корабль, — приказал тот. Конструктор был недоволен, что Альварес ушел утром без его разрешения, а Диас, как всегда, где-то бродит. И это, несмотря на то, что оба отлично знали, что с наступлением утра было решено уйти из лунного домика, где они стесняли русских астронавтов, и поселиться снова на ракете.

Альварес словно только и ожидал приказания. Он бегом бросился в пещеру и через несколько минут появился нагруженный ящиком с аккумуляторными батареями. Захватив еще кое-что из своих вещей, радист направился к ракете. Добравшись до ракеты, он втащил в нее груз; затем торопливо подключил к радиостанции источники питания. На его обычно равнодушно-меланхоличном лице появилось вдруг что-то хищное: маленькие тусклые глазки напряженно скользили по пульту управления, пальцы нервно сжимали ручки настройки.

Работает ли станция? Ведь последний раз связь оборвалась так неожиданно. А Линье с его причудами запретил держать связь с Альберией.

Альварес непрерывно передает позывные, но ответа нет. Да, Альберия молчит. Связь нарушена. Радист поднимается, полный досады. Вдруг его осеняет мысль, что Альберия, возможно, еще находится на стороне, не обращенной к Луне, и связи не может быть. Альварес решает подождать. Через час он снова включает радиостанцию. Да, так и есть. Альберия ответила. Альварес тотчас же узнал голос дежурного радиста инженера Кесада.

— Вызовите срочно к аппарату генерала Рамиреса, — потребовал он.

— Попытаемся разыскать, — ответил радист.

Спустя несколько минут Альварес услышал знакомый зычный голос.

— Алло, мой мальчик, у аппарата Рамирес. У вас есть новости?

— Да, — глухо ответил Альварес, зачем-то озираясь по сторонам. — Русские нашли урановую руду. Огромные залежи.

Радист почувствовал, что слова его произвели эффект. На минуту воцарилось молчание.

— Гм… — откашлялся Рамирес. — Вы отлично сделали, сообщив об этом. Ну что ж, вам представляется прекрасный случай загладить прежние ошибки, старина. Действуйте решительно, сообразно обстановке, и Альберия встретит вас, как героя. Надеюсь, вы меня поняли, дружище?

— Да, но Линье… — растерянно заговорил Альварес. — Вы же знаете его несговорчивость.

— Не ожидайте содействия Линье. Действуйте самостоятельно. Все зависит от вашей сообразительности и решительности. Не могу же я, черт возьми, указывать отсюда, что вам делать! Вам все ясно?

— Все.

— Тогда желаю успеха. А теперь передайте подробности вашего пребывания на Луне.

Альварес стал рассказывать, но в это время в кабину вошел Линье. Увидев, что радист ведет передачу, он нахмурился, и Альварес, не желая раздражать командира корабля, выключил радиостанцию.

— Уж не думаете ли вы, что за нами пришлют корабль? — с горькой усмешкой опросил Линье.

— Если не корабль, то не мешало бы потребовать, чтобы нам выслали автоматическую ракету с кислородом, водой и пищей. Неизвестно, сколько еще времени нам придется торчать на этой проклятой планете. Или вы надеетесь на помощь русских? — произнес недовольно Альварес.

— Да. Надеюсь на их помощь больше, чем на помощь Альберии. Впрочем, можете сообщить о наших потребностях и узнать, что там собираются предпринять, — сказал Линье, понимая, что он обязан сделать все возможное для спасения экипажа.

Снаружи послышался шум: кто-то взбирался по нейлоновой лестнице. Вскоре вошел Диас. Сняв скафандр, он поздоровался и устало опустился в кресло.

— Где вы пропадаете? И что за привычка не только не спрашивать разрешения, но даже и не сообщать, где вы собираетесь шататься! — резко заметил Линье.

— Нам больше ничего не остается, как бродить по Луне и ждать очередной милости от наших спасителей, — зло ответил Диас.

Они замолчали, недовольные собой, друг другом, своим положением.

— Я требую соблюдения дисциплины. Отлучаться только с моего разрешения, — заговорил наконец Линье. — И почему такие упаднические настроения? Что с вами произошло, Диас? Вы же физик, ученый! Неужели, кроме бесцельного шатания, вы не можете найти себе занятия? Надо собрать коллекцию минералов. Быть может, мы найдем вещество, защищающее от радиоактивного излучения. Нужно составить подробную карту. Дел непочатый край.

— Да, вы правы, Себастьян, — подтвердил Диас. — Самое ужасное — это упасть духом. Но вы ошибаетесь, упрекая меня в том, что я потерял интерес к науке. Совершая свои прогулки, я, между прочим, обратил внимание, что во многих местах лунная поверхность покрыта мелкой минеральной пылью. Я думаю, что эта пыль — самый настоящий вулканический пепел.