Владимир Васильев - Шуруп

Виталий выбивался из этого правила, а его общевойсковая форма добавляла ситуации пикантности. На него косились. И в прошлые разы косились, и сейчас. Но Виталий уже начал отращивать бегемотью кожу: внимание окружающих занимало его с каждым днём всё меньше. Так и должно было складываться, потому что кандидатов в R-80 отбирают и по психологическому профилю тоже, а значит Виталий заведомо соответствовал ожиданиям вербовщиков.

В столовую как раз вошла очередная ватага офицеров, несколько человек. Во всяком случае, больше трёх. Виталий их не видел, потому что сидел спиной ко входу, но слышал.

Вообще, мало кто любит сидеть спиной ко входу. Сегодня Виталий решил оставить место напротив для мастера. Субординация и всё такое. Как раз подкатила тележка с первым обедом; Виталий сгружал тарелки и блюдца с неё на стол, когда за спиной послышало негромкое:

– А чего это шурупы у нас подъедаются?

Виталий напрягся, неловко звякнув приборами. Обернуться? А дальше что? Обернёшься, тут же станут задирать. Проглотить? Тем более станут.

– А это всё оттого, что гвоздей у вас не хватает, – послышался знакомый насмешливый голос. – Того и гляди, служба завалится. На шурупов одна надежда!

Теперь Виталий обернулся с лёгким сердцем. Мимо сидящих за столиком флотских ленивой походочкой шествовал Терентьев. Физиономия у него была весёлая и наглая одновременно.

– Не понял… – озадаченно произнёс один из флотских. – Шурупы нас учат тащить службу? Здесь, у нас, на флоте?

– Почему нет? Забитый шуруп держит крепче, чем завёрнутый гвоздь! Так что не журчи, гвардия. Копи аппетит!

Терентьев ехидно подмигнул, дошагал до нужного столика и уселся напротив Виталия.

– Сядь, Ройс! – не поднимая взгляда от супа, негромко произнёс майор из-за соседнего столика, чуть ли не единственный старший офицер в столовой.

Вскочивший было лейтенант набычился, но сел на место. Приятели над ним, не кроясь, хихикали. Ну да, наладился над союзничками покуражиться, а в итоге сам получил по самые гланды, кому ж понравится?

Только один человек за этим столиком не смеялся.

Рихард фон Платен.

Виталий его не сразу узнал, поскольку тот сидел спиной к окну и на этом светлом фоне казался просто тёмным силуэтом, лица не разобрать. Но когда он характерно наклонил голову, у Виталия словно пелена с глаз упала.

Фон Платен Виталия, без сомнений, тоже узнал. Однако не стал вскакивать, бежать к однокашнику, хлопать по плечу, спрашивать как дела – не тот человек. Вот Мишка Романов, простецкая душа, поступил бы именно так. А между тем, среди распределившихся в Семёновский полк вчерашних кадетов и во время полёта на струннике, и позже, в полку, вне всякого сомнения, не раз всплывали разговоры о странном назначении Виталия Шебалдина, вроде как бы и в Семёновский, но вроде как бы и нет. И загадочного шурупа на экзаменах наверняка не один фон Платен с Тревисом срисовали.

Довольно быстро Виталий понял, что произойдёт вскоре: тот из них, кто выйдет из столовой раньше, просто дождётся второго. И только потом, наедине, они и поговорят. Глупо и самонадеянно было полагать, что фон Платену не найдётся, о чём спросить.

Терентьев деловито перемещал свою порцию на стол – её как раз тоже доставили. На Виталия он старательно не смотрел – чуть старательнее, чем следовало бы.

Пообедали «интенданты» в полном молчании.

Когда Виталий допил компот и собрался встать, мастер, по-прежнему не глядя на него, тихо сказал:

– Панкратов, не болтай лишнего.

Именно так – не стажёр, не кадет, а по текущей фамилии. Наверное, чтобы лишний раз напомнить Виталию: он больше не Шебалдин.

Он Панкратов. Капитан Панкратов, для своих – из R-80, для остальных – шурупский интендант, тыловая крыса. Именно Панкратов и никак иначе, отныне и до выдачи новых документов в норе, в кабинете майора Прокопенко или как там шеф будет именоваться к тому моменту.

– Я всё помню, мастер, – так же тихо отозвался Виталий.

Когда он проходил мимо столика с пилотами, фон Платен утёрся салфеткой и тоже поднялся – внешне неторопливо. Виталий не повернул в его сторону головы, но взгляд скосил.

Напротив столовой, через небольшую мощёную шестиугольной плиткой площадку, располагалась курилка. В любом полку на любой планете так: напротив солдатской столовой – курилка большая, напротив офицерской – поменьше и поуютнее. Человечество шагнуло к звёздам, но от привычки обращать табачные листья в дым и дым этот вдыхать так и не избавилось. Правда, технология пропитки табачных (да и не только табачных, если начистоту) листьев за последние два века совершила невероятный рывок вперёд. Виталий где-то читал, что существуют какие-то специальные сигарозы, которые в известной мере компенсируют человеку недостаток пищи – в течение нескольких дней. Проверять не доводилось, да и вообще Виталий оказался настолько стойким противником этой древней индейской привычки, что не закурил даже на первом курсе, когда любители посмолить вольготно травились дымом в курилке, а некурящие убирали территорию. Множество курсантов тогда пристрастилось к сигарозам, лишь самые стойкие, сцепив зубы, весь первый год упрямо мели плац и сгребали опавшие листья с газонов.

Среди этих стойких числился также и Рихард фон Платен. Было что-то забавное в том, что два несгибаемых противника курения встретились не где-нибудь, а именно в курилке.

– Привет… – поздоровался фон Платен и протянул руку.

Виталию показалось, что вообще-то однокашник хотел сказать: «Привет, Щелбан!», но намеренно сдержался.

Пожав крепкую ладонь фон Платена, Виталию внезапно пришёл в голову простейший метод объяснения. Он просто достал удостоверение личности, развернул его и показал (не выпуская, впрочем, из рук) Рихарду:

– Капитан Панкратов, интендантская служба Генштаба. Честь имею.

Фон Платен бесстрастно изучил документ. Потом перевёл взгляд на Виталия.

– Понимаю, – сказал он. – Служба у каждого своя.

Помолчал – и добавил:

– И всё-таки капитан…

– Ты знал? – поинтересовался Виталий.

– Слышал. Никишечкин шепнул.

Ну, да, всё верно, в шурупской форме Виталия видели только офицер-воспитатель да дневальный, малёк какой-то. Ну, может быть, ещё каптёр, хотя насчёт Мишки Романова Виталий не был уверен: совершенно не отложилось в памяти – ушёл приятель сразу же после того, как выдал Виталию пакет с формой из каптёрки, или же дождался, пока тот переоденется.

– Ну, ты же знаешь, у шурупов по сравнению с флотскими всегда плюс звание, – нашёлся Виталий.

Байка или нет, но действительно ходил устойчивый слух о том, что если флотский офицер переводится в охрану, в технические подразделения или в обслугу, звезду на погоны ему кидают автоматом.