Владимир Васильев - Шуруп

– А это в принципе возможно?

– Возможно, – проворчал Терентьев. – Хотя в восторг ни я, ни майор Прокопенко не придём. Ну и не сей же момент это организуется, только через некоторое время.

– А… Каким образом? – осторожно поинтересовался Виталий.

– Обычным, каким же ещё? – Терентьев пожал плечами. – Мы не монахи, мы офицеры. А жена офицера – не такой уж и редкий во Вселенной зверь. Зоя – специалист, востребованный в любой Колонии. Таскаться за тобой в каждую командировку никто ей, конечно же, не позволит, но поселиться хотя бы и тут, на Лорее, куда ты будешь наезжать и по делам, и в отпуск, она вполне может.

– Значит, у нас и отпуска бывают? – пробормотал Виталий.

– Бывают. Только редко. И заканчиваются они всегда раньше срока, по себе знаю.

Терентьев покровительственно потрепал Виталия по плечу:

– В общем, поговоришь с ней. Если захочет тебя ждать, рано или поздно вопрос решится. Если не захочет… значит, не твоя это судьба. Пойдём, кадет, дело есть. Как раз по тебе. Выполнишь – и валяй в город, узел связи искать.

Терентьев усмехнулся и зашагал в сторону общежития, а Виталий, ощущая в голове полный сумбур, поплёлся следом.

– Скажи, мастер, – внезапно спросил Виталий, сам толком не понимая зачем. – А Веня Гершензон был среди кандидатов на моё место?

– Конечно, был, – не оборачиваясь, ответил Терентьев.

Вопреки словам Терентьева, «небольшое дело» сожрало остаток дня вплоть до отбоя, но Виталий упёрся и всё завершил за один заход, к сожалению, пропустив при этом ужин. Вопрос был чисто технический, того же примерно свойства, что и капиллярные сцепки, только немного из другой области. Задачей Виталия было сходить в прим-сектор, посидеть за терминалом глайдера и вынуть кое-какую документацию в планшет, параллельно изучив спецификации на три узла-артефакта. Все три применялись на боевых и гражданских кораблях, правда, не на мелочи вроде соток, двухсоток или «Гиацинтов» – от пятисотки и выше. Виталий добросовестно выполнил все приказы мастера, вызвал «бобик» и с чистым сердцем покатил в общежитие.

Терентьев тоже не бездельничал, сидел за терминалом, а для Виталия припас чебуреки и пиво, правда, пиво оказалось безалкогольным. Но Виталий к пиву был вообще-то непривычен, поскольку в Академии старался не слишком конфликтовать с режимом, поэтому без затей разогрел чебуреки в конвекторе и с удовольствием заглотил, запивая безалкогольным и совершенно не понимая – правильное оно или же нет. От съеденного и выпитого его стало неудержимо клонить в сон. Терентьев, заметив это, посоветовал не дурить и немедленно падать в койку, тем более что подъём намечался раньше обычного. Виталий даже не стал спрашивать почему – ушёл к себе в комнату, разделся, лёг и уснул.

И, в общем-то, даже выспался, хотя планшет сыграл тревогу ещё затемно.

Виталий подскочил, сцапал планшет, убедился, что ничего спросонья ему не блажится и не мерещится – реально тревога по полку, категория B. Это значило, что поднимают не весь полк, а только определённые службы, но личное подтверждение отсылать уже надо, что Виталий немедленно и проделал, а потом принялся спешно одеваться.

Через несколько минут они с мастером были готовы. Заперли номер, спустились вниз – там уже ждало несколько «бобиков». Спускались «интенданты» не в одиночестве, довольно много гвардейцев, в основном пилотов, тоже спешило вниз. Помимо флотских попадались и гражданские – эти спустились позже всех, когда половина «бобиков» с пилотами уже укатила на лётное поле и к ангарам.

Виталий сунулся было к ближайшей платформе, но Терентьев аккуратно поймал его за рукав.

– Погоди. За нами отдельно приедут.

И действительно, вскоре подкатил крытый «Фран», а не легкомысленный «бобик», из чего Виталий заключил: пожаловало командование. Он не ошибся, «Фран» привёз начальника разведки полковника Жернакова, с которым у Терентьева определённо имелся тесный контакт. Конечно же, Виталия отправили вперёд, к водителю, а мастер сел в салон к Жернакову.

О чём разговаривали сзади, Виталий не слышал.

«Фран» несколько минут постоял, потом тронулся, насколько мог судить Виталий – на лётное поле, но не общее, а в прим-сектор. На КПП последние сомнения развеялись окончательно: ехали к глайдеру «интендантов».

Остановку Виталий воспринял как сигнал к выгрузке, поэтому сразу же открыл дверцу и вышел. Терентьев оставался в машине ещё с минуту.

Покинув её, мастер деловито подошёл к багажнику глайдера.

– Отворяй, чего стоишь? – скомандовал он Виталию.

Тот послушно кликнул дистанционкой.

– Переодеваемся в полевое, – заговорил мастер, копаясь в дебрях одного из рундуков. – На, держи!

Виталий поймал брошенный пакет; потом пришлось отдельно ловить ботинки.

– Где-то тут ещё антикомарин был… – бормотал из рундука Терентьев. – Ага, вот он!

Ёжась от утренней прохлады, Виталий переоделся и переобулся. Общевойсковая полевая форма на неискушённый взгляд мало чем отличалась от флотской оперативной, но люди военные разницу, разумеется, замечали сразу.

Форма была удобная и эргономичная: двойной капюшон избавлял от необходимости носить отдельный головной убор – кепку или фуражку. Капюшон не обронишь и не потеряешь. Первый, потоньше и с намёком на узкий жёсткий козырёк, при необходимости защищал от дождя или солнца. Второй, мягкий и плотный, предназначался для холодов. Застёжка куртки была не вертикальная, а чуть наискось, как раз под правую руку. Чуть впереди левой подмышки располагалась вшитая кобура, больше напоминающая сложной формы карман. Плазменник в нём фиксировался намертво и в походном состоянии ни ткань не оттягивал, ни руке не мешал, но при этом выхватить оружие можно было очень быстро. Брюки заправлялись в высокие голенища ботинок-берцев, но при этом на каждой брючине имелся припуск-юбка с липучкой – чтобы ничего в обувку не сыпалось и не лилось. Если припуск был правильно опущен и закреплён, можно смело форсировать ручьи и лужи без боязни промокнуть. Разумеется, ткань куртки и брюк, равно как и материал, из которого были сделаны берцы, были водопылеотталкивающими. В левом нагрудном кармане (если вариант формы для левши – то в правом) имелся дополнительный чехольчик с очками. Очки посредством специального шнурка крепились к карману, опять же не потеряешь, а сам шнурок одновременно служил проводком к плоскому элементу питания – эта маленькая и лёгкая батарейка обеспечивала работу очков в режиме ноктовизора, а подпитывалась от фото-, термо– и мобиэлементов, вживленных в ткань куртки. Солнышко светит – батарея подзаряжается. Человек, одетый в такую форму, двигается – батарея подзаряжается. Есть поблизости источники тепла, способные один бок нагреть – батарея подзаряжается.