Лоис МакМастер Буджолд - Джентльмен Джоул и Красная Королева (ЛП)

– Это на Сергияре-то? Ты пробовал нанять кого-нибудь на Сергияре в последнее время?

– Около ста субподрядчиков считаются?

Хейнс поднял руки:

– Ладно, уел. Но в меньшем масштабе задача проще не становится. – Он сощурился. – Я предложил Фредди подработать кем-то вроде этого. Она считает, все потому, что я скуп и жалею ей денег на карманные расходы, но, по-моему, так она хотя бы будет достаточно занята, чтобы не впутываться в неприятности. Да и что ей делать с деньгами? Дать их подростку – все равно что доверить боеприпасы пьянице. Младенцы – это сложности, но вот подростки – просто кошмар. Неприятности впереди, Оливер.

– Полагаю… лучше решать проблемы по одной, по мере их поступления.

– Хм, единственный верный способ. Может, к счастью. – Хейнс еще капельку подумал и признался: – Не буду спорить, что к репликаторным центрам у меня отношение двоякое, но для своей дочери я бы тоже предпочел что-то такое. Теоретически. Тогда бы ей и с мальчиками встречаться было необязательно. Совсем. – Он помедлил, явно оценивая такое состояние любовных дел, вернее, их отсутствия.

– Я полагаю, у тебя идеальное положение, чтобы отпугивать от нее ухажеров.

– Ну-ну, все прекрасно знают, что пользоваться плазменной пушкой в личных целях мне запрещено!

Джоул рассмеялся, чуть не подавившись куском сэндвича.

– Да ведь ей всего – сколько там, пятнадцать?

– Факт, который я довел до всех и каждого, но и это не всегда помогает…

Хейнс вздохнул:

– Ужасный это возраст, пятнадцать. То она по-прежнему моя маленькая принцесса, папина малышка, и вдруг, без предупреждения – как будто ее мозг захватывает какая-то злобная и хищная инопланетная форма жизни. В одну минуту – любительница кукол и лент. В другую – девица-вервольф! – Хейнс пальцами изобразил когти и скорчил физиономию, подражая рыку; возможно, это была самая выразительная мимика, какую Джоул когда-либо видел на его лице. – Сейчас ванная стала у нас полем военных действий: на прошлой неделе она притащила туда половину своих приятелей и сына цетагандийского консула и училась с ними рисовать гем-грим.

– Это кажется… культурным, – выдавил Джоул в попытке утешения.

– Почему я думал, что ты так и скажешь? Зато потом, когда я заставил ее все там отмыть, между прочим, это было совершенно справедливо – если судить по ее словам, можно было подумать, что я прямо второй Юрий Безумный . Не меньше.

– Э-э, а почему ты просто не подашь запрос на квартиру с двумя ванными?

– Жилье на базе сейчас в дефиците. Мне пришлось бы подвинуть в списке семью другого офицера.

– А если воспользоваться привилегиями твоего звания?

– М-м, тогда, получится, я отодвину не только его, но и его жену, и все покатится, разрастаясь, как снежный ком. Офицерские жены имеют свою собственную, как бы сказать… вице-королева назвала бы это культурой. Я бы ее назвал вражеской агентурной сетью. Попробуй перейти им дорогу – на свой страх и риск. – Он помедлил и добавил: – Но я вписал себя в очередь.

– Весьма сознательный поступок.

Хейнс пожал плечами:

– Как говорится, выбери свои принципы. – Он еще подумал и высказался: – С этими маточными репликаторами одна проблема: ребенка в них держат недостаточно долго. Двадцать! Почему какой-нибудь бетанский умник не придумал, как их оттуда не выпускать до двадцати? Держу пари, на это был бы спрос. – Он втянул последний глоток чая и захрустел льдинкой.

Пока они возвращались через плац, чтоб приступить к новому раунду сражений с финансистами, Джоул подумал, что Корделия, похоже, была права насчет тайного клуба родителей. К тому же он за последний час узнал про своего генерала больше, чем до того за полсотни рабочих совещаний и заседаний. А Хейнс, казалось, был не против рассматривать Джоула как… будущего члена клуба на испытательном сроке? И это странно ободряло. Хотя, возможно, Хейнс всего лишь увидел в нем товарища по несчастью? До нынешнего дня чужие дети были Джоулу совершенно неинтересны. Но сейчас он чувствовал, как границы его восприятия раздвигаются, открывая новые перспективы. И некоторые из них его весьма тревожили.

На барраярских военных кораблях вообще не предусмотрено места для семей, а на заброшенных в самую даль боевых станциях, защищавших жизненно важные и потенциально оспариваемые выходы П-В туннелей, крайне не поощрялось проживание иждивенцев, отнимающих дорогое место на борту. Таким образом, семьи военных оседали в основном на базах вокруг наземных космопортов, таких, как эта, которой руководил Хейнс. Пока Джоул служил на кораблях, с подобными вопросами он имел дело лишь на расстоянии, и исключительно как с проблемой, отвлекающей от дела его техников и солдат. Возможно, наземный генерал сможет научить космического адмирала большему, чем Джоул предполагал раньше.

И еще он понял теперь, почему Корделия так настаивала на заполнении сведений о ближайшем родственнике. В барраярской истории сохранилось множество подробностей о том, чем Эйрел занимался в первые годы регентства, они же – первые годы его брака. Но тихая жизнь Корделии не попадала в поле зрения историков, не считая мятежа, который она прекратила самым неожиданным образом, лишив главного мятежника головы. Она в основном занималась младенцем Майлзом, и в тот период медики не давали гарантий, выживет ли он. И, скажем, отпуская Эйрела на смертельно опасный бой за ро-китянский туннель, позже названный Третьей Цетагандийской войной, она осталась одна и в одиночестве прошла через все это: чужестранка, только недавно прилетевшая в новый для себя мир. Ее свекор, граф Петр, был для нее больше угрозой, чем подмогой. Так как бы чувствовал себя Эйрел, не будь у него жены, которой он мог доверить жизнь своего любимого сына?

Джоул подозревал, что тогда Майлз оказался бы не единственным погибшим.

Люди предполагают, что скорое появление детей изменит их будущее. Но никто не говорил Джоулу, что это событие меняет еще и прошлое. Немалое достижение для мальчишек, которые пока всего лишь оплодотворенные клетки, не начавшие делиться. Джоул покачал головой и последовал за Хейнсом в административный корпус.

Несколько дней спустя Джоул посадил свой флайер на мостовую перед вице-королевским дворцом и вышел. Но прежде, чем он успел зайти в парадную дверь, та приоткрылась, и из дворца выскользнула Корделия, которая, похоже, вознамерилась сбежать тайком. Она была одета для загородной поездки: футболка оттенка хаки, прочные темно-бежевые брюки и ботинки; в руках – холщовый рюкзак. Махнув Джоулу рукой, она поспешила к машине; он открыл пассажирскую дверцу, проследил, чтобы Корделия безопасно уселась, и вернулся на место пилота.

– Все, полетели отсюда, пока кто-нибудь не догнал меня с «Еще один вопрос, ваше превосходительство!..»