Лоис МакМастер Буджолд - Джентльмен Джоул и Красная Королева (ЛП)

Взгляд Корделии становился все напряженнее, пока она выталкивала из себя все новые и новые слова куда-то в пространство. Джоул несколько раз очертил пальцем круг, показывая, что она может закругляться. Так она и сделала, напоследок не откозыряв в полувоенном бетанском салюте, но просто молча склонив голову над сложенными вместе ладонями. Благословение? Извинение? Джоул выключил запись.

– О Боже, как я устала от смерти, – выпалила она на одном дыхании то ли Джоулу, то ли просто в воздух. Она расслабила сощуренные глаза и сведенное мимикой лицо, вздохнула и подошла, забирая и складывая камеру, чтобы убрать ее вместе с пустым пластиковым пакетом в рюкзак. – Хотя вряд ли это справедливо по отношению к сестре Рега. Я сама виновата, что разбудила ее воспоминания. Ни одно доброе дело не остается безнаказанным и все такое.

Он хотел дать ей какое-нибудь более существенное утешение в горечи воспоминаний, или что ее сейчас терзало, но физическая близость здесь не помогла бы. Они как-то попробовали, во взаимном отчаянии, вскоре после того, как Эйрел умер, и дело закончилось слезами во всех смыслах. Корделия не выглядела возбуждающей, и его интерес скоро увял, придавленный грузом тогдашнего отчаяния. Все равно что два евнуха попытались бы заняться любовью. (Он еще задумался однажды, как обстоят дела с сексом у бесполых цетагандийских ба, продукта генной инженерии, и делают ли они это вообще. Есть ли у них хоть какая-то сексуальная жизнь или желания?) Рассматривая их с Корделией прошлые отношения, он понял, что они были вовсе не так опытны, как могло бы показаться. Они никогда не занимались любовью друг с другом; они делали это с Эйрелом – или для Эйрела, просто одновременно. Призрак между ними до сих пор оставался чересчур осязаем. Утешительный секс был плохой идеей, но они оба промолчали, считая, что лучше простить, чем искать виноватого. «А, может, идея была просто несвоевременной?»

Он задумался, что за воспоминания мелькали перед ее глазами в этом тихом месте, где некогда творился ужас. Определенно что-то было, потому что с минуту она разглядывала табличку и вдруг произнесла:

– Ха! А ты знаешь, вы с Регом чем-то похожи – то есть он был похож. Форма лица у тебя другая, но рост и волосы… У него были такие же светлые. Интересно, почему я раньше никогда этого не замечала? Полагаю…. Если бы он выжил, то сейчас бы выглядел похоже на тебя. – Она прищурилась, точно примеряя на него другое лицо, как примеряют виртуальную одежду на свой снимок в магазине. – Он был года на три меня моложе. А сейчас – моложе на сорок лет, замороженный в вечности. – Она постояла, глядя на прокаленную и засыпанную песком землю: – Думаю, теперь от него остались только голые кости там, под землей. Гроб нам было не из чего сделать, саван тоже – даже его одежду мы забрали для выжившего.

Насколько близки были капитан и ее погибший старпом? И если за сорок пять лет она не оправилась от этой потери, какие шансы у самого Джоула?

– Срок долгий.

Она запустила пальцы в шевелюру в типичном для себя жесте нетерпения.

– Мы уже однажды сожгли здесь локон. Этого хватило всем мертвым и погребенным, пока эта чертова затея с песком не вернула их к жизни. Не уверена, что вообще существует такая вещь, как излечение; есть только забвение. Нужно просто… забывать, и постепенно тебе станет легче.

То, как ее слова прозвучали эхом его мыслей, Джоула слегка встревожило.

– Получается, люди умирают дважды?

– Да, – ответила она, и никому из них не потребовалось уточнять, что именно за люди. Она подошла к Джоулу, и рука об руку они вместе пару минут прогуливались по поляне, впитывая красоту горной природы. Корделия не вздрагивала, не было ни одного признака, что ее снова настиг былой травматический стресс. Но ее губы были плотно сжаты.

– А когда вы выйдете в отставку, место для дома выберете в горах, ради вида? – спросил он, глядя, как она окидывает взглядом простор.

Напряжение чуть спало с ее губ.

– Я – нет. Вот Майлз искренне любит горы. Это место он бы просто обожал. А я хочу жить у воды, на самом берегу. У меня есть план… я должна как-нибудь показать тебе это место, но для этого придется на день, а то и на два, уехать из Кейбурга.

– Звучит интересно, – поощрил он ход ее мыслей. День-другой вдали от работы, вместе, занимаясь не таким пугающим делом, как это насильственное воскрешение воспоминаний. И у них будет время поговорить. Это может быть… здорово. Он отказался давать более точное определение. Пусть ситуация остается открытой. «Для чего, для бегства?» Нет, он сам бежать не собирается.

Она улыбнулась, точно это признание ее смущало:

– Вообще-то это больше, чем просто план. Я купила полоску берега несколько лет назад – просто в качестве рискованного финансового вложения, поскольку была уверена, что мы сами вернемся на Барраяр. Ну, и еще потому, что в этот берег я просто влюбилась с первого взгляда. На востоке второго континента, в одной из бухт фьорда. Далеко от столицы, нынешней или любой из будущих.

Конечно, самые первые поселения на том континенте были основаны только несколько лет назад. Сейчас это могли быть лишь скромные, незначительные поселки.

– Я говорила себе, что с точки зрения родителя это благоразумный поступок. Потому что кто знает, где в Империи в конце концов осядут дети Майлза или Марка? Кто-то из них может захотеть переехать сюда… Что ж, потом планы изменились. Все изменилось. Так бывает.

– Ага. – Он осторожно обнял ее за плечи. Корделия была не столь застенчива, как он сам, поэтому положила голову ему на плечо. Они стояли неподвижно; здесь высоту еще освещали лучи заходящего солнца, но равнину внизу наступающие сумерки уже превратили в бесформенное серое пятно.

Где-то вдалеке мелькнул тусклый оранжевый отблеск, и тонкая струйка дыма поднялась из скрывающей все тени на закатное небо.

– Эй. Там не огонь случайно?

Корделия подняла голову, тоже прищурилась.

– Похоже на то. Лесной пожар? В том направлении поселений нет. – Она подумала и поправилась: – Зарегистрированных.

– Наверное, нам нужно пролететь там и проверить.

В любом случае, им было уже пора сниматься с места. Когда сгущались сумерки, кое-какие из неприятных местных тварей выходили на прогулку и на поиски завтрака. Обычно они не представляли, что делать с людьми, но некоторые злобные зверюги пробовали на зуб все – а если они и выплюнут потом откушенное, для пострадавшего это будет небольшим утешением.

– Огонь, – процитировала Корделия своим самым бетанским голосом, – это естественная часть экосистемы. Но да. – Она показала в направлении Каринбурга, чей светящийся ореол был виден даже отсюда, пусть детали и скрадывались. – И нам почти по пути.