Елизавета Ведемская - Звездные хранители

«…Невозможно! Система не реагирует на команды! Доступ закрыт. Запуск! Произошел запуск в режиме всепланетной обороны. Запрашиваю…»

Конец потонул в грохоте. Дан почувствовал под кораблем содрогание почвы. Неприступный и грозный Харгот отражал нашествие, которого не было. Зачарованный, Дан смотрел на прорезаемое вспышками небо. Вся мощь оборонных систем Харгота была брошена против мифического противника.

«…Целей по-прежнему нет! Отражение атаки продолжается. Прошу отключить центральную компьютерную сеть. Повторяю: прошу отключить компьютерную сеть».

Дан закусил губу: отключить центральную компьютерную сеть — это в масштабах планеты то же, что человеку стать глухим, слепым и неподвижным… Однако радоваться еще рано, на Харготе наверняка есть дублирующая сеть.

«Внимание! Всем службам. В связи с чрезвычайной ситуацией будет произведена замена центральной компьютерной сети на дублирующую. Немедленно приготовиться к отключению центральной сети. Повторяю…»

Дан вспомнил о «свихнувшемся» бортовом компьютере на звездолете харджеров, который пытался сесть на Сотеле. Значит, Торвэн пока еще жив… Переключение сетей — самый благоприятный момент, чтобы стартовать. На фоне беспорядочных запусков объектов противокосмической обороны взлет одного корабля пройдет незамеченным. Дан давно ввел параметры, осталось скомандовать старт. Но Дан уже решил, что пока не уверится, что Торвэн погиб, он отсюда не улетит. Вопреки своему обещанию. Плохо это или хорошо, Дан не знал. Может быть, плохо. Торвэн хотел, чтобы он улетел, и платит за это жизнью, однако Дан не мог дать команду на старт.

Неожиданно заработал передатчик второго пилота.

— Тебе пора, — донесся сквозь гул и треск приглушенный голос Торвэна; эта фраза ничего не могла сказать постороннему.

Дан замер, глядя на умолкший передатчик. Прошло минут пять или больше, и передатчик ожил опять. В голосе Торвэна слышалась ярость.

— Ты обещал! Убирайся отсюда!

Он чувствовал, что должен остаться, и продолжил прослушивание переговоров. После замены компьютерной сети ситуация стала как будто входить в норму, однако затем все повторилось. Но вместо отражения космической атаки сработал режим внутренней блокировки, имевший целью затруднить передвижения проникшего в глубинные сооружения противника. Если Торвэн был там, это могло его погубить. Вслушиваясь, Дан ждал хоть какого-нибудь сообщения, из которого стало бы ясно, что Торвэн жив. Но напрасно. Похоже было, что дублирующая компьютерная сеть тоже сошла с ума. Несомненно, это работа Торвэна, но цепная реакция могла развиваться и после его гибели.

«…Ввожу вторую дублирующую компьютерную сеть».

Дан застонал: худшие опасения оправдались. Харгот имеет две запасные сети. Если Торвэн все-таки жив, с этим ему не справиться. Каковы бы ни были возможности обруча, его собственные ограничены. Выносливость мозга и нервной системы имеет предел. Психика человека не выдержит такой нагрузки. Дестабилизация компьютерной сети Торвэну дается много труднее, чем уничтожение живых объектов.

Вдруг Дан почувствовал пустоту. Словно нечто исчезло, ушло в небытие. Если была неосознанная ментальная связь с Торвэном, то появление пустоты означало, что Торвэн погиб. Торвэн погиб… Однако содрогания почвы свидетельствовали, что в недрах Харгота происходят новые катаклизмы. Дан глянул на таймер: с момента, когда он покинул камеру, минуло ровно четыре часа.

«…Не воспринимает команд! — ворвался в рубку истерический голос. — Мы отрезаны, выход заблокирован. Компьютерная сеть моделирует экстремальные ситуации. Отключите ее, пока все здесь не взлетело на воздух! Скорее! Потребляемая мощность нарастает».

«Неужели Торвэн вывел из строя три компьютерные сети Харгота? — подумал Дан. — Невероятно!»

И он снова почувствовал мгновенную пустоту, еще и еще. Словно чье-то сознание гасло, ожесточенно сопротивляясь. Мерцание походило на агонию. Дан ощущал его на самой грани своего восприятия; он уже был уверен, что чувствует Торвэна.

На экране внешнего обзора появился кар, несущийся по странной траектории, будто с машиной или с водителем что-то не в порядке.

— Дан… открой… люк, — прорвался обезличенный голос.

Никогда еще Дан не преодолевал расстояние от рубки до люка с такой стремительностью. Торвэн ввалился в шлюзовую камеру и, сказав только: «Взлетай…», сполз на пол по переборке. На его костюме были следы лучевых ожогов. Но рассматривать было некогда. Бросившись в рубку, Дан дал команду на старт, надеясь, что страховочный пояс, который он закрепил на талии Торвэна, предохранит того от ударов.

На Харготе всем уже было не до одиночного звездолета, неизвестно зачем и куда стартовавшего с космодрома. Когда пик перегрузки миновал, Дан бросился в шлюз, но Торвэна не было, и страховочный пояс свисал из гнезда на стене. Дан обнаружил Торвэна в ближайшей каюте лежащим ничком на койке. Шлем от нейтридного костюма валялся на полу.

— Торвэн! — позвал Дан.

Тот не откликнулся, однако медленно и неловко перевернулся на спину. Лицо его осунулось и посерело. Глаза ввалились.

Он безучастно отнесся к тому, что Дан стал стаскивать с него нейтридный костюм, поврежденный в нескольких местах, но не пробитый. Торвэн был цел, но с ним что-то случилось. Поколебавшись, Дан осторожно снял с его головы серебристый обруч. Торвэн не отреагировал и на это, потом вдруг молча встал, пошел в крошечный туалет и наклонился над поглотителем — его рвало. Вернувшись, он лег лицом к стене.

— Торвэн, что с тобой?

— Я устал… Устал убивать. Слишком много… Будто всаживаешь в каждого нож. Снова и снова…

— Не думай об этом, все кончилось, — быстро сказал Дан. — Мы летим на Олмет.

— Нет… на Сотел.

— Хорошо. На Сотел.

— Дан… сообщи на Олмет: если атаковать Харгот сейчас, с ним будет кончено.

— Сообщу. Тебе надо уснуть.

Торвэн быстро уснул и спал ровно восемь часов. Звездолет уже мчался в гиперпространстве.

Проснувшись, Торвэн отказался от еды, заявив, что его тошнит, но все же пришел в кают-компанию. Глядя на Дана, с аппетитом расправлявшегося со своей порцией, он съел фруктовое желе, а затем подкрепился более основательно.

Дан сказал, что перед выходом в гиперпространство он видел в Харготе серию взрывов.

— Значит, все же сработала программа уничтожения внешнего комплекса, — сказал Торвэн. — Теперь Харгот обречен. Ты послал сообщение на Олмет?

— Да. Флот в пути. Джайван хотел поговорить с тобой, но ты спал.

Бросив на Дана взгляд, Торвэн отвернулся:

— Ты все-таки разболтал…

— Я — нет. Это Нолла отдала отцу кассету, которую я оставил перед отлетом в Шар-Гар. Там все записано.