Елизавета Ведемская - Звездные хранители

— Вы с Айртом занимаетесь лингвистическими изысканиями? Это мне Астрид сказала.

«Значит, Айрт обозначил эти проблемы как лингвистические», — сообразил Виан.

— Да, так, — подтвердил он.

— Я хотел бы поговорить с ним, — сказал Дан.

— Обязательно передам, — сказал Виан.

До сих пор между ними стояло что-то, что было трудно преодолеть. Они прошли навстречу друг другу, по сути, уже большую часть пути. Но не хватало последнего, решающего импульса, который сделал бы их друзьями. Отношения между людьми порой зависят от мелочей; от нужного слова, к примеру, которое должно прозвучать к месту и Вовремя.

Час спустя появился Вэрол, и Виан сказал:

— Тебя разыскивает Дан.

— Знаю, мы уже поговорили. Он застал меня в Академии. Хотел знать новости из экспедиции.

В окно впрыгнул почуявший хозяина соб.

— У него появились дурные манеры, — заметил Вэрол. — Надеюсь, ты не позволяешь ему валяться на постели?

— Если сыро, я вытираю его лапы, — уклонился от прямого ответа Виан.

— Значит, разрешаешь, — сделал вывод Вэрол. Фалк толкал его носом в грудь, требуя внимания. — А ты, зверюга, я вижу, пользуешься моментом.

Виан приготовил коктейль и принес из кухоньки пару бокалов с золотистой жидкостью, в которой плавали алые ломтики фруктов. Отхлебнув, Вэрол изрек:

— Отлично! Дашь рецепт?

— Секрет фирмы.

— Я приготовлю дома такое питье, и Астрид ахнет. Она не умеет смешивать коктейли… Или прими ее на инструктаж.

Виан заулыбался. Впрочем, он кое-что надумал после прошлого разговора с Вэролом и поспешил это выложить:

— Айрт, я полагаю вот что. Несовместимые пространственно-временные среды должны быть разделены чем-то вроде нейтрального слоя. Так? Континуумы соприкасаться не могут. Это в принципе.

— Безусловно.

— В таком случае, приняв, что этот самый ноор — неизвестный нам континуум, мы должны принять и существование искусственно поддерживаемого пограничного слоя, отделяющего ноор от нашей среды. Так?

— В этом есть логика.

— А если этот слой вдруг перестал существовать?

— Как это «вдруг»? Ты к чему клонишь?

Виан вертел в пальцах бокал, из которого до сих пор не отпил ни глотка.

— Я, понимаешь ли, думаю… Пусть это бред…

— Не тяни!

— Думаю, что те, умевшие оперировать континуумами, могли спрятать свой ноор. И спрятать так, чтобы раньше срока никто к нему не добрался. И ключ оставили на виду — для того или для тех, кто сумеет его использовать.

— Ты имеешь в виду нечто конкретное? — спросил Вэрол.

— Я имею в виду Туманное Кольцо, — сказал Виан.

Виан переменил положение у окна, и заходящее солнце вдруг высветило его волосы, придав им рыжий оттенок.

Вэрол глядел на него, как на чудо.

— Просто и гениально! — сказал он. — Рыжик, у тебя нетривиальное мышление. Именно Туманное Кольцо… В зоне Туманного Кольца не действовали наши физические законы. Ноор на виду у всей Галактики!.. Загвоздка в одном: его больше нет.

— Он выполнил миссию и самоуничтожился, — сказал Виан. В его глазах был азарт. — То есть ликвидировался нейтральный слой, произошел взрыв. Туманное Кольцо сохранило обруч и обеспечило его передачу кому следовало. Айрт, что ты знаешь о своем обруче? Допусти, что этот самый круг фа-мер и твой обруч — одно и то же!

— Действительно… Я представлял себе какую-, то территорию, область пространства. Обруч!.. Странно было бы создавать Туманное Кольцо лишь затем, чтобы передать какому-то человеку устройство, усиливающее влияние мозга этого человека на других людей. Усиление многократное, да… Но немыслимо, чтобы гибнущая цивилизация задалась целью породить монстра, подчиняющего себе жителей Галактики…

— Круг фа-мер должен наполниться мыслью. По-моему, это и означает, что обруч подчиняется импульсам сознания, посылам мысли. Что там дальше?

— «Проникший в круг фа-мер сольется с зонами мерат…»

— Да-а… Расплывчато. Может, поэкспериментировать с обручем?

— Я десять лет экспериментирую, — ответил Вэрол. — Все впустую. Где зоны, с которыми надо слиться? Ничего, подобного Туманному Кольцу, больше нет. Конечно, Туманное Кольцо манило к себе. Оно впустило меня… Я до сих пор не представляю, каким образом и откуда явился обруч. Помню давление на мозг у самой зоны Кольца. Помню, как отключился и потерял сознание… Очнувшись, я будто плавал в невесомости в радужной среде и свечении. Без скафандра. И ничего другого вокруг. Но словно что-то оберегало меня. Наконец — рубка звездолета. Может быть, я все время в ней находился… Как бы ни было, обруч уже был при мне, а звездолет мой следовал заданным курсом, словно уже пролетел Туманное Кольцо. Потом — взрыв, и Кольцо исчезло.

После паузы Виан спросил:

— Как ты объясняешь факт своего проникновения туда? Никто до тебя не смог.

— Думаю, какое-то устройство анализировало мозг каждого приближавшегося к Кольцу. Если результат не вписывался в программу, объект погибал при попытке нарушить нейтральный слой. Программа допуска должна была сработать и сработала только однажды, после чего Кольцо самоликвидировалось.

— Я от нечего делать кое-что сопоставил, — сказал Виан, искоса глянув на Вэрола. — Так вот: твой Феер принадлежал к той же системе Цвинанга, что и Эймитал. Феер, которого уже нет, а ты — единственный из людей, находившийся в контакте с гуманоидами-феерцами. Еще загадка: почему феерцы не покидали своей гибнувшей планеты? Они были слишком другими. Мы не могли судить об их уровне развития, но специалисты уверены, что он был очень высокий. Что, если феерцы — отдаленные потомки конструкторов Туманного Кольца? Переродившиеся. Помнишь? «Ничто не будет таким же во второй раз, все изменится». Они изменились, что-то утратили, в частности, возможность входить в Туманное Кольцо. Феер погиб. И знаешь еще что? — тихо продолжил Виан. — Уверен ли ты, что случайно попал на Феер? Феерцы были ведь крайне необщительны. Возможно, то, что они сделали с тобой, было единственным, что они вообще могли сделать. — Виан потер лоб. — Впрочем, пока это всего лишь мои фантазии.

— Не скажи. Я буду считать это рабочей гипотезой и, пожалуй, снова возьмусь за обруч. Правда, меня смущает, что на Риоре в присутствии паутины он вообще перестал функционировать, то есть отказался усиливать мои импульсы. Такое впечатление, что близость паутины вроде как его парализует; исходя из твоей теории все должно быть наоборот. Надо подумать… Прилетай завтра ко мне в Академию, в лабораторный корпус. Часам к пяти. Спросишь зал с голубой цаплей. В двери зала витраж с изображением вымершей цапли Торксиваля, и поэтому его окрестили залом голубой цапли. К пяти занятия кончатся.

Виан, помявшись, спросил:

— Айрт, почему ты меня назвал Рыжиком? Я не рыжий.